Триумф Гнева - Владимир Бойков

— Угу, — кивнул Огнев.

— Ясно, — Гордон оглянулся и, наклонившись к Владимиру, заговорщицки произнес, — Слышал новость?

— Какую новость? — без энтузиазма отозвался Огнев.

— Два часа назад в системе появился «Крусайдер».

Гнев вздрогнул. Лицо его стало сосредоточенным.

— Ты сказал — «Крусайдер»? — переспросил он. — Тот самый «Крусайдер»?

Джереми кивнул:

— Конечно тот самый! Можно подумать, у них их куча! Через полчаса вылетаем.

Гнев на секунду задумался.

— Кто еще кроме наших? — спросил он нахмурившись.

— Первачи, Четвертая штурмовая и Шестерки. Идем без поддержки. «Крусайдер» один. Разделаем его, как бог черепаху!

Джокер был возбужден мыслью о предстоящей схватке. Огнев же не разделял его восторга. Он был мрачен. Владимир ждал встречи с «Крусайдером» уже три месяца и именно теперь, когда ему предстояло убыть в очередной отпуск, проклятый корабль снова возник на горизонте.

Гнев взглянул на часы — до вылета тридцать минут. Еще можно успеть на мостик. Мгновенно приняв решение, он повернулся к Мэги:

— Присмотришь за моими вещами?

Барменша внимательно посмотрела на него. Покачав головой, она почти просительным тоном произнесла:

— Володя, не делай глупостей. Я уверена, что Хелен не хотела бы, чтобы ты рисковал своей жизнью понапрасну. Да и не вернешь ты ее этим.

Огнев улыбнулся.

— Все в порядке, Мэги, — сказал он беззаботно, — просто присмотри за вещами, хорошо?

Мэги покорно кивнула.

На четвертом этаже, в самом центре корабля, располагался капитанский мостик. Его огромный, многоярусный зал, наполненный пультами операторов и голографическими экранами карт, был погружен в легкий полумрак. Здесь, надежно защищенный внутренними помещениями и внешней обшивкой «Стремительного», находился мозг корабля. Если бы противник попытался уничтожить мостик, ему пришлось бы полностью разнести центральный отсек или высадить десант. Сделать это было практически невозможно.

Все переднюю стену зала занимал огромный экран, на который выводилось изображение с носовых камер «Стремительного». При желании на этом экране можно было создать отдельные окошки, с изображениями, поступавшими с других внешних камер. Голограмма была настолько правдоподобна, что в любой другой день Гнев мог бы залюбовался ею. Но сейчас ему не было до этого никакого дела. Решительным шагом он прошел к центральному пульту, возле которого стоял капитан корабля генерал-майор Вершин.

Алексей Иванович Вершин был первым и единственным капитаном «Стремительного». Еще полковником он принял командование над этим кораблем и за пять с лишним лет почти сроднился с ним. Коренастый, крепко сбитый генерал вызывал уважение у всего экипажа. Пилоты за глаза называли его Дедом, хотя Вершину было не больше пятидесяти. Возможно, это было связано с тем, что у капитана были совершенно седые волосы. Правда, побелел он в двадцать с небольшим, когда, будучи еще молодым пилотом, он врезался на тренировочном истребителе в борт патрульного корабля. Тогда ему удалось отделаться парой переломов и неделей ареста, но из-за каких-то проблем со скафандром, его волосы поседели.

Дед был хорошим командиром. Внешне строгий, он всегда мог найти подход к любому члену экипажа. Всегда считавший, что сила корабля в его команде, Вершин всячески заботился о своих людях и никогда не пытался сделать карьеру ценой их жизней. Ходили слухи, что ему предлагали пост в Главном штабе Космических сил, но Дед не захотел бросать «Стремительный». Слишком уж он привык к нему…

Владимир решительно подошел к капитану и, козырнув, четким голосом произнес:

— Товарищ генерал-майор, разрешите обратиться!

Вершин обернулся и удивленно посмотрел на Гнева.

— Огнев? Что вы здесь делаете? — спросил он Владимира. — Я полагал, вы уже на полпути к Санкост.

— Разрешите участвовать в вылете, — не моргнув глазом, сказал Владимир.

Вершин нахмурился:

— В каком вылете?

— В вылете на «Крусайдер».

Капитан смерил Гнева убийственным взглядом. Затем сурово произнес:

— Старший лейтенант Огнев, я не знаю откуда у вас такая информация, но согласно приказу вы должны проследовать в очередной отпуск. Поэтому покиньте мостик и отправляйтесь в док на свой катер.

— Нет, — твердо ответил Владимир.

— Что значит нет, старший лейтенант? — в голосе Вершина появились металлические нотки. — Вы отказываетесь подчиниться приказу?

— Прошу разрешить участвовать в вылете.

Капитан, казалось, не удивился.

— Покиньте мостик! — приказал он, на это раз сопроводив свои слова недвусмысленным жестом.

Владимир хотел было высказать Деду все, что он думал, но, подавив эмоции, просто произнес:

— Алексей Иванович, вы же знаете, кто будет там.

— Да знаю, — спокойно ответил тот. — Там будет Рипер. А еще я знаю, что вы устроите персональную дуэль, как только вам представится такая возможность.

— Я должен встретиться с ним, — настаивал Владимир. — Вы же знаете почему.

Вершин вздохнул:

— Чтобы отомстить. Только из-за вашей вендетты могут пострадать ваши же товарищи. Вы об этом не подумали?

— Успокойся, Владимир, — вдруг очень тепло произнес он, — пойми, этим ты не воскресишь Хелен. Это надо просто пережить. Дай срок — твои раны скоро зарубцуются…

— Я прошу, — перебил его Огнев, — я очень прошу: дайте мне возможность отомстить им. Обещаю, что не нарушу строя! Мне нужен не только Рипер, мне нужен весь «Крусайдер»!

Капитан покачал головой. Ему очень не хотелось отправлять Гнева на это задание. Конечно, прошло уже почти полгода, но… С другой стороны, пытаться остановить его напрасный труд.

— Ладно, — Вершин махнул рукой, — можете лететь.

— Есть! — козырнул Огнев.

В раздевалке второй эскадрильи царила привычная предполетная суматоха. Девятнадцать мужчин, старшему из которых было чуть меньше тридцати, готовились к вылету. Пилоты переодевались в боевые скафандры, складывая корабельную форму каждый в свой шкафчик. При этом они болтали, шутили и вообще напоминали скорее какую-то спортивную команду перед очередной игрой, чем военных пилотов.

Внешне раздевалка почти ничем не отличалась от тех, что имеются при каждом спортзале. Разница была только в том, что в одной из ее стен имелись ниши для скафандров. К одной из таких ниш, над которой была прикреплена табличка с надписью «Гнев», и подошел Владимир. Достав скафандр, он привычным движением закинул его на плечо и направился к своему шкафчику.

Положив скафандр на скамью, Владимир открыл дверцу шкафчика и начал снимать свой форменный комбинезон. Когда он встряхнул его, перед тем как повесить на вешалку, на пол что-то шлепнулось. Огнев нагнулся и поднял пухлый красочный буклет. Это была его путевка на Санкост. С обложки буклета Владимиру улыбалась стройная девушка на фоне лагуны. Картинка не была статичной: волны накатывались на берег, ветер трепал девушке волосы. Периодически на буклете появлялась надпись: «Посетите Санкост — это тот рай, о которым вы мечтали!» Владимир усмехнулся и сунул буклет в шкафчик.

В этот момент рядом появился Джокер.

— Гнев! Ты что здесь делаешь? — выпалил балаболка. — Ты же должен был лететь на Санкост!

Огнев саркастически хмыкнул:

— Угу, должен был. Но я тут подумал: ну кто кроме меня прикроет твою задницу, если ты опять вляпаешься?

— Куда это я вляпаюсь?! — возмутился Джереми.

— Эй, Джокер! — проорал кто-то с другого конца раздевалки. — Теперь твоя задница в надежных руках! Наслаждайся!

Пилоты дружно заржали.

Гордон повернулся в сторону шутника:

— Оставь мою задницу в покое! О своей подумай, извращенец!

— А что, может Гнев мне ее тоже прикроет. Эй, Гнев! Приглядишь за моей задницей, а?!

— Не-е-е, — помотал головой Владимир, — думаю нам лучше остаться друзьями.

— Ты разбил мне сердце! — последовал ответ…

Гнев натянул скафандр и, застегнув клапан, пару раз подпрыгнул. Скафандр сидел нормально.

— Монах, — обратился он к стоящему неподалеку пилоту, — не поможешь рюкзак одеть?

Лейтенант Сергей Ложкин молча кивнул и подошел к Владимиру. Подняв аварийную систему жизнеобеспечения, называемую пилотами рюкзак, он приладил ее на спину Огнева. Щелкнули замки, и угловатый горб повис на вшитых в скафандр лямках. Владимир поморщился — рюкзак был тяжеловат.

— Мда, — сказал Пуме Философ, наблюдавший за этой картиной, — все летаем в этом старье. Помнишь, мы тут недавно на базе были? Видел, какие у местных пилотов скафандры?

— Классные, — кивнул Пума.

— Ага. У них вообще этого рюкзака нет. Так, что-то вроде консервной банки на поясе, а вся хрень в самом скафандре.

— Нам бы такие, — цокнул языком Пума.