Вопрос — ответ - Викас Сваруп

Комиссар машет рукой в сторону инспектора. Годбоул мрачно смотрит на меня и выходит. Я остаюсь, но этого никто не замечает. Что такое простой официант? Ему даже не полагается понимать по-английски.

— Хорошо. Говорите, — произносит Сахиб.

— Видите ли, комиссар, мистер Михайлов не в состоянии выплатить подобную сумму прямо сейчас.

— Так зачем обещал, если на то пошло?

— Ну… Назовем это коммерческой уловкой.

— Погодите, все равно не понимаю. Уловка или нет, но ваша программа станет лишь популярнее, разве не так, если кто-нибудь получит главный выигрыш? Помню, каждый раз, когда в «Кто хочет стать миллионером?» участник побеждал, число зрителей удваивалось.

— Все дело во времени, комиссар, во времени. Программы вроде нашей не могут полагаться на случай, на то, как масть ляжет. Здесь без расчета нельзя. По нашему расписанию победитель должен был появиться месяцев через восемь, когда доходы от рекламы возместят нам большую часть вложений. И вот этот самый Томас разрушил все планы!

Комиссар кивает:

— Ладно, что вы от меня хотите?

— С вашей помощью мы думаем доказать, что он смошенничал. Парень бы не ответил на все двенадцать вопросов, если бы не имел сообщника. Сами посудите. В школе он сроду не учился, даже газет не читал. Невозможно, чтобы такой человек честным путем сорвал главный приз.

— Э-э… Всякое бывает. — Сахиб чешет в затылке. — Случается, необразованные мальчишки с возрастом превращаются в гениев. Разве Эйнштейна не выбросили в свое время из средней школы?

— Послушайте, господин комиссар, сейчас вы увидите, что перед нами никакой не Эйнштейн.

Джонсон делает жест Нанде. Тот приближается, проводит пальцами по густым волосам и обращается ко мне на хинди:

— Мистер Рама Мохаммед Томас, раз уж вы показали себя столь блестящим игроком, можно попросить вас подтвердить свои познания прямо здесь? Итак, еще одна короткая викторина. Задания очень просты, любой человек среднего интеллекта в состоянии с ними справиться.

Тут он усаживает меня на стул.

— Готовы? Вопрос первый. Назовите современную валюту Франции. Варианты: a) доллар, b) фунт, c) евро и d) франк.

Я молчу. Внезапно комиссар замахивается и сильно хлещет меня по щеке.

— Оглох ты, что ли, ублюдок? Отвечай, а то зубы пересчитаю!

Нанда принимается скакать точно сумасшедший или рок-звезда.

— Пожааааалста, нельзя ли вести себя цивилизованнее? — блеет он и смотрит на меня. — Ну, каков ответ?

— Франк, — угрюмо говорю я.

— Неверно. Правильный вариант: евро. Ладно, задание второе. Кто первым из людей ступил на поверхность Луны? Был ли это: a) Эдвин Алдрин,[6] b) Нейл Армстронг, c) Юрий Гагарин или d) Джимми Картер?

— Не знаю.

— Это был Нейл Армстронг. Вопрос номер три. Пирамиды расположены: a) в Нью-Йорке, b) в Риме, c) в Каире или d) в Париже?

— Не знаю.

— В Каире. Задание четвертое. Кто сейчас президент Америки? Варианты: a) Билл Клинтон, b) Колин Пауэлл, c) Джон Керри и d) Джордж Буш.

— Не знаю.

— Президент Америки — Джордж Буш. Сожалею, мистер Томас, вы ни разу не ответили правильно. — Обернувшись к Сахибу, Нанда переходит на английский: — Видите? Я же предупреждал, он полный тупица. Значит, его победа — жульничество чистой воды.

— Но вы хоть представляете, как он это проделал? — интересуется комиссар.

— В том-то и сложность. Эксперты отсматривали запись передачи чуть не под микроскопом — ни единой зацепки. Однако в конце концов что-нибудь непременно вылезет наружу.

От голода у меня сводит не только желудок, но и горло. Голова начинает кружиться. Перегибаюсь пополам и захожусь кашлем.

Лысый американец Джонсон резко разворачивается в мою сторону.

— Помните, господин комиссар, тот случай несколько лет назад, в Лондоне? Ну, когда армейский майор выиграл главный приз передачи «Кто хочет стать миллионером?»? Компания отказалась платить. Полиция провела расследование, и вскоре мошенник сознался. Он вступил в сговор с профессором, который подавал ему сигналы условным кашлем. Наверняка мы имеем дело с чем-то похожим.

— Так, может, проверить запись насчет посторонних шумов в зале?

— Не стоит, уже проверено. Все чисто. Очевидно, парень пользовался другими подсказками.

— Вибрация пейджера или мобильника?

— Нет. Никаких приборов на нем не было. К тому же ни пейджеры, ни сотовые в студии не работают.

Сахиба озаряет новая догадка.

— А что, если у него в голове имплантирован кристалл памяти?

Джонсон вздыхает.

— Боюсь, господин комиссар, вы насмотрелись научно-фантастических фильмов. Впрочем, что бы там ни было, ваша задача — помочь нам выяснить всю подноготную. Нам неизвестно, кто его сообщник. Мы не представляем, как он подавал сигналы. Но я на сто процентов уверен: парень смухлевал.

— А вы не думали откупиться? — с надеждой предлагает собеседник. — Я хочу сказать, может, он и не в курсе, сколько нулей у миллиарда. Подбросьте голодранцу пару тысяч рупий, и пусть радуется.

Врезать бы ему по почкам, этому комиссару!.. Положа руку на сердце, до участия в викторине я и впрямь не знал, сколько это — миллиард. Но теперь-то знаю. И намерен биться за свой выигрыш. Со всеми девятью нулями.

Ответ американца Джонсона меня успокаивает.

— На это пойти никак нельзя. Тогда мы будем уязвимы перед законом. Видите ли, он либо честно победил, либо сплутовал. То есть либо миллиард, либо тюрьма. С вашей поддержкой мы надеемся добиться второго, потому что третьего не дано. Мистера Михайлова хватит удар, заставь его кто-нибудь раскошелиться на такую сумму.

Комиссар глядит лысому прямо в глаза.

— Понимаю, к чему вы клоните, — произносит он, растягивая слова. — Но мне-то какой интерес ввязываться?

Джонсон будто по сигналу подхватывает Сахиба за локоть и ведет в дальний угол. Мужчины приглушенно переговариваются. До меня долетают лишь два слова: «десять процентов». Комиссар заметно оживляется.

— Согласен, мистер Джонсон. Считайте, все уже сделано. А теперь не мешает потолковать с Годбоулом.

Вызывают инспектора.

— Годбоул, вам удалось из него что-нибудь вытянуть? Тот бросает на меня злобный взгляд.

— Ничего, комиссар Сахиб. Ублюдок заладил одно и то же: он, дескать, знал ответы. Ему, мол, повезло.

— Повезло, значит? — щерится лысый американец.

— Да, сэр. Но мы еще не применяли допросы третьей степени. А то бы он уже пел канарейкой. Позвольте, сэр, и я вытрясу имена сообщников, не успеете глазом моргнуть.

Комиссар смотрит на Джонсона и Нанду.

— Не возражаете?

Продюсер энергично трясет головой, мотая длинными волосами.

— Вот еще. Никаких истязаний. Газетчики уже пронюхали об аресте. Стоит им узнать о плохом обращении с узником — и нам крышка. У меня и так забот по горло, не хватало только поцапаться с чертовыми защитниками гражданских прав.

Комиссар отечески хлопает его по спине.

— Билли, с каких это пор вы превратились в американца? Не тревожьтесь, Годбоул — мастер своего дела. На теле не останется следов.

От желчи мой правый бок раздувается, точно тяжелый воздушный шар. Хочется сблевать на пол. Сахиб подходит к выходу.

— Годбоул, мы с джентльменами пока удалимся, но к завтрашнему утру я желаю знать имя сообщника и все подробности. Любой ценой выбейте из него нужные сведения. Но поосторожнее. Имейте в виду, от этого зависит ваше продвижение по службе.

— Спасибо, сэр. — Инспектор сверкает искусственной улыбкой. — Не беспокойтесь, сэр. Когда я с ним разберусь, парень сознается и в убийстве Махатмы Ганди.

А в самом деле, кто его убил? Помню только, перед самой смертью он крикнул: «Иду к тебе, Рама!» Я еще удивился: это же мое имя! И отец Тимоти терпеливо растолковал, что Махатма призывал индуистского бога Раму, изгнанного в джунгли на четырнадцать лет.

Между тем Годбоул, проводив комиссара и его спутников, врывается в кабинет, захлопывает за собой дверь и, тыча в меня пальцем, тяжело сопит:

— Ну, все, засранец, раздевайся!

Острая пульсирующая боль истекает из каждой поры на коже. Мои руки привязаны к балке шершавой бечевкой. Деревяшка расположена в девяти футах над полом, так что ноги болтаются в воздухе. Такое ощущение, будто конечности отрывают от тела. Я совершенно голый. Ребра торчат наружу, как у голодающего ребенка из Африки.

Годбоул издевается надо мной больше часа — и до сих пор не закончил, каждые полчаса меняя орудия пытки. Сперва загнал мне в задний проход палку, намазанную красным чилийским перцем. Казалось, внутри ползает обжигающая змея. Я извивался, давясь от боли. Потом он сунул мою голову в ведро с водой и держал там, пока легкие чуть не взорвались. Я фыркал, задыхался и почти утонул.

Теперь инспектор сжимает в руках провод под напряжением, словно бенгальский огонь на Дивали.[7] Пританцовывая, как пьяный боксер, инспектор внезапно бросается на меня и тычет проводом в левую ступню. Электрический ток пылающим ядом простреливает все мое тело.