Весенний бег. И другие рассказы - Евгений Азаров

«Так, лада синяя Буркова, неплохой мужик, ставит последнее время часто, видимо, так и не отремонтировал петли в гараже; красный киа одной симпатичной дамочки, живущей в новостройке; серая мазда одного охранника из ЧОПа – высокий, здоровый мужик, но голос совсем мальчишеский; две маршрутные газели. Дальше шел раритетный ГАЗ-21 вишневого цвета с серебряным блестящим оленем на капоте. Хозяин, лощеный мужичок, приходит каждый день и кружит вокруг нее по тридцать минут, натирая махровым полотенцем до блеска кузов и в особенности оленя, чуть ли не сдувает пылинки. Все хочет продать, но никак не получается, видимо, слишком высокую залупил цену… Машина Смертина – двадцать пятое место», – Олег остановился в списке на двух бортовых камазах с синим тентом, поставленных дальнобойщиками на ночь. Они перевозили какие-то дорогие ковры из Нижнего Новгорода и остановились в городе на сутки, чтобы переночевать и отдохнуть. Грузовики занимали целых четыре места, поэтому Олег зарядил водителям сразу двойной тариф.

«Неужели кто-то еще покупает в квартиры ковры, тем более дорогие, давно уже прошли те времена, когда ковры вешали на стену и стелили на пол», – подумал Олег и вспомнил, как на предыдущей квартире, еще до переезда в этот район, висел у них на стене ковер – подарок тещи на свадьбу – ярко-красного цвета с черными витиеватыми узорами. Сейчас ему показалось это безвкусицей.

Олег закончил и подсчитал сумму – все сходится. Хотя ни разу не было такого, чтобы в такой маленькой кассе сумма не шла. Олег убрал папку в стол и закрыл дверцу на ключ. Совсем стемнело. Он погасил свет и накинул крючок на входную дверь, затем лег на диван и укрылся старым военным бушлатом, который всегда был накинут на спинку. Мысли текли лениво и медленно, зависая в голове подолгу, склоняя ко сну.

Стрелка на настольных часах медленно подбиралась к цифре три. В будке тишина, только слышно, как сопит во сне Олег, скрючившись на диване, и быстро тикает секундная стрелка, словно тихо и сладко пытается что-то нашептать. Когда в три часа противно и звонко пикнули часы, Олег вздрогнул и резко проснулся, сбросив бушлат на пол. Он сел на диван и осмотрел комнатушку мутным, ничего не понимающим взглядом. На столе горела красная точка – радио было не выключено и разрядилось. Олег провел рукой по лицу и плюхнулся обратно на диван, укрывшись бушлатом с головой, и эта будка показалась ему такой теплой и такой уютной, что он сразу же крепко заснул.

В голове начали всплывать мутные образы. Появился его сиреневый жигуль без колес, который куда-то ехал. Олег не мог понять, как он может ехать, если у него нет колес, и эта мысль не сменялась, а, наоборот, разрасталась, и Олег уже думал, как хорошо, что нет колес, можно сразу поставить зимнюю резину и не придется прыгать на баллоном ключе, чтобы сбить гайку. Потом приснилась квартира с красным ковром, в прихожей которой висели декоративные оленьи рога, хотя их там никогда не было, а на рогах черная шапка, та самая, которая висит в будке. Затем послышался какой-то топот в подъезде, Олег подошел к двери и увидел в глазок, как толпа людей быстро бежит вниз, перепрыгивая сразу через несколько ступенек. Шум стал отчетливым и немного пугающим. Куда они все бегут?

В это же время послышалось, как кто-то бежит по лестнице будки, громко топая. Судя по топоту, обувь была громоздкой и большой, на жестком каблуке. Затем последовал сильный удар в дверь – дверной крючок мгновенно отлетел под диван, звонко щелкнув. Олег резко подскочил, пытаясь понять, что происходит, но тут же увидел перед собой двух крепких, высоких людей в черных масках. Его обдало холодом с улицы. Он онемел от страха и от резкого подъема, словно его в армии разбудил по команде «Тревога» дежурный.

– А вы… Вы что хоте… – дрожащим и заикающимся голосом начал говорить Олег, как тут же получил каким-то тупым предметом по голове и потерял сознание.

На стоянку заехала машина, двигатель работал тихо, еле слышно. Видимо, иномарка.

2

Спустя какое-то время Олег очнулся. Руки сзади были туго связаны, веревка сильно стягивала запястья, что с трудом можно было пошевелить пальцами. Он открыл глаза и увидел перед собой темноту. Бросило в жар – он подумал, что ослеп, но в тот же миг понял, что темнота вызвана надетой ему на голову шапкой. Ощущения подсказывали ему, что он сидел в машине, скорее всего на заднем сиденье. Олег чувствовал, как машина наезжает на кочки и, судя по плавному ходу и переключению передач, машина была неплохая. Голова сильно раскалывалась, словно в затылок вбили клин, ужасно отдавало в виски и тошнило.

– Он, видимо, очнулся, – сказал кто-то впереди.

– Мне нечем дышать, – сдавленным голосом сказал Олег.

– Если бы тебе было нечем дышать, ты бы сдох, – грубо и резко ответил кто-то рядом, и Олег почувствовал удар локтем в корпус.

– Стяни ему шапку до глаз, – сказал кто-то впереди.

Олег ощутил, как чья-то рука в перчатке стянула шапку, освободив рот и нос. Он начал глотать воздух и сильно закашлялся. В нос ударил резкий запах кофейного машинного ароматизатора и кожаной обивки салона.

– Ну, хватит еще! – рявкнул кто-то рядом.

Отдышавшись и смолкнув, Олег медленно, чтобы не получить еще раз локтем в под дых, откинул голову назад, разгибая затекшую шею: «Черт возьми, неужели меня везут убивать…» Думать было тяжело и невыносимо больно, мысли текли вяло, тупая боль в затылке перешла в острую, голову сдавливало, как будто ее зажали в тиски и медленно принялись крутить рычаг.

Впереди что-то зашипело, словно настраивали рацию или радио. Спустя короткое время хриплый и еле разборчивый голос доложил: «Две фуры проехали третью точку». «Понял», – ответил впереди, и шипение прекратилось.

«Два тентовых камаза с коврами. Точно… И какой черт дернул меня взять их… Сучьи дальнобойщики… Выродки…» – в голове словно били в набат, но мысли все лезли и лезли. – Неужели это конец. Вот так увезти и убить. Пристрелить как собаку. А семья, дети…» Мысли о доме и о семье проносились сразу же, не цепляясь, их вытесняла одна страшная, мучительно тяжелая и невыносимая мысль, что он скоро умрет.

– Вот здесь направо, – сказал человек с резким и грубым голосом.

Машина свернула и, судя по вибрации сиденья, съехала на грунтовую дорогу, сразу замедлила ход, и водитель переключил передачу.

– Вон туда, куда-нибудь в лес. Здесь глухо, – сказал человек впереди.

Через несколько минут машина остановилась. Хлопнула передняя дверь, и из машины кто-то вышел. Под ногами у него что-то хрустело.

– Давай его сюда, – послышался голос вдалеке.

Олега вытолкнули из машины и уронили на колени.

– А ну, вставай, сука! Пошли!

Олег поднялся и пошел в направлении руки, которая тянула его крепко за свитер. Шаги давались тяжело, словно ноги были примагничены к земле. Окружающая темнота и неизвестность сдавливали его.

Через шагов сто, пробираясь через ветки деревьев, которые цеплялись за свитер, они остановились.

– Вот здесь, нормально, – совсем близко послышался голос человека, который сидел впереди в машине.

– А ну, падай!

И Олега сильно толкнули вперед, отчего он упал, уткнувшись лицом в сырую листву.

– На колени, сука, быстро!

Олег встал на колени и почувствовал, как что-то твердое на земле уперлось ему в ногу: «Все. Конец. Лишь бы сразу, не мучиться».

К нему подошли, и Олег, почувствовав, что к голове ему прислонили что-то железное, задрожал и обмочился.

– А теперь стой так и не двигайся!

Хруст веток и шорох листвы. Шаги стали еле слышными.

– А теперь не двигайся – хуже себе сделаешь! – крикнул кто-то вдалеке.

Вокруг образовалась тишина, шум исчез, все затихло будто для того, чтобы отчетливо был слышен звук, как пуля пройдет по нарезному стволу и размозжит голову.

Его колени словно вросли в землю, он замер, стараясь не шевелиться. Голова как будто окаменела. «Ну вот и все», – стучала по мозгам эта единственная фраза.

Какой-то механический хлопок раздавил пространство. Выстрелили в воздух.

– Контрольный будет в голову! – громко и отчетливо разнеслось вокруг.

Олег вдруг вспомнил хлопок при открывании входной двери дома, когда он жил еще с родителями. В мозгу в один миг мелькнула картинка, как двадцать пятый кадр: он шел домой по пыльной дороге, ведущей вдоль частных деревянных домов в недавно построенный микрорайон. Был душный день. Июль 1989 года. Его возвращение из армии. Он вышел из автобуса – и вот тот город, в котором его не было два года. Вот те улицы, переулки, тупики… Вот он заходит в родной подъезд, поднимается по лестнице, ощущая каждую ступеньку, вот почтовый ящик с номером тридцать шесть, вот знакомая площадка, знакомая дверь… Он позвонил в квартиру, и раздался знакомый с детства звук… Тот самый щелчок… Послышались шаги, голоса, крики, теплые объятия… Родной запах квартиры – и вот он дома… Вот он уже стоит на балконе и первый раз закурил, взгляд охватывает весь двор…