Солнце и Луна - Жанна Когай

В реальности же Анжелика жила в среднестатистической корейской семье на территории пост советского пространства, в одном из крупнейших городов центральной Азии — в Ташкенте. Тут ассимиляции культур и лояльность узбеков просто невероятная. Она чувствуется во всем — бизнес, культура, политика, религия. Поэтому смешанные браки довольно привычное явление. Анжелика относится к поколению детей 90-х. В 95 году она пошла в школу, в классе были узбеки, русские, корейцы, азербайджанцы, татары, армяне, таджики, турки — вот такое разнообразие и спектр этники. Она всегда любила интернациональное общество Узбекистана, любила путешествовать по Европе и Азии. Но всегда была как будто не на своем месте, как будто немного потерянной. Если было бы реально, то она бы предпочла жить в своих снах. С детства она ощущала отсутствие чего то очень важного в ее жизни, правильнее сказать, самого важного; просто она не осознавала какой именно пазл отсутствует и от этого, в глубине ее тонкой души, всегда был фрагмент необъяснимой тоски и грусти.

Глава 2. Реальная иллюзия

«Вот же черт! Волосы с жопы Аслана на ободке унитаза!!! Бесит!» — брезгливо косится на белый трон Анжелика, еле сдерживая гнев.

В выговорах и разговорах нет смысла, так или иначе любое конструктивное и интеллигентное начало диалога скатывается к некрасивому скандалу и взаимным упрекам. Со стороны кажется, что они перспективная и стабильная пара, но там, за пределами зрительского обзора, скрывается пренебрежение и отсутствие интереса друг ко другу. Она — хорошая жена, готовит, рожает, выглядит неплохо, хотя Аслан как то упрекал в шутку лишним весом после вторых родов; но она хороша для друзей и семьи — не стыдно ее выгуливать на общественные эвенты. Личное время он старается проводить без нее, особенно подчеркивая приоритет хобби и работы. Он — рассудительный и спокойный муж, звезд с неба не хватает, конечно, но в целом дееспособен и адекватен, не пьет и не бьет, не оскорбляет. Жаль, что отсутствуют разговоры и беседы, отсутствуют общие интересы и амбиции, обнимашки и поцелуи, нежности и страсти, как то все пресно и немногословно; когда оба дома — чувствуется, что в воздухе витают сдерживаемые упреки, пренебрежительные фразы и такой легкий флер безразличия. Источник экспрессии и страсти в этой семье мать Аслана, которая никак не могла смириться с выбором сына, считала, что ее единственный сын заслуживает жену получше, чем то, что имеется сейчас. Поэтому мелкие провокации в виде неприятных сплетен, намеков и шуток часто вынуждали пару проводить беседы о том как хотелось бы каждому жить вне этих отношений.

Анжелика знала свое имя во сне — Зарета, она часто слышала во сне как ее окликают родители, братья и сестры, подружки и друзья. Особенно, помнилось как произносил «Зарета!» Алуда — сначала ярко и задорно в детских играх и забавах, позже во сне Анжелика чувствовала его первое касание и робкое «Зарета..», после этого сна, восемнадцатилетняя Анжелика лишилась спокойствия и детской беззаботности, что то томило ее и мысли улетали далеко в неведомый край ее мечты, туда, где чистый воздух и люди так искренне улыбаются, где Алуда смотрит в ее глаза и видит ее душу, произносит нерешительно «Зарета..» и она его так чувствует.

Эти реальные иллюзии мешали чувствовать жизнь вне постели и подушки, мешали разглядеть мужчин в ее окружении, Алуда полностью завладел ее сердцем и она, юная Анжелика, проводила дни в мыслях и воспоминаниях своих снов. Лет в двадцать, когда у Анжелики спели первые серьезные отношения с бывшим одноклассником, Зарета услышала признание от Алуды, он сказал ей:

— До скончания времен я буду твоим, иначе не могу жить. Я буду твоим лучшим другом, буду твоим мужем, буду твоим отцом и матерью, буду твоей стеной.

— Алуда, не продолжай. Ты же знаешь, невозможно. Меня уже хочет сватать дядя Исхан, сосед. Отец не позволит

— Зарета, мы не сможем иначе. Ты — моя, я — твой. Я знаю твою душу, а ты чувствуешь меня. Я знал тебя еще с начала времен, ты всегда была моей.

Отец Алуды привозил сына в деревню часто, он тут был по своим делам — закупал соль, привозил мед и папиросы, они не были богаты, когда Алуда подрос он помогал отцу, иногда приезжал сам, без его сопровождения. А с отцом Зареты их связывала юношеская дружба, поэтому они были частыми гостями в их доме.

Зарета принадлежала своей душой Алуде, с самого рождения и, возможно, даже раньше. Это не юношеские мечты и эмоции, и не страсть. Этому чувству нет объяснения словами, кажется, что история их душ уходит глубоко корнями во Вселенную, их необъяснимо тянет друг ко другу, они, похоже, читают мысли и намерения, чувствуют ритм своих синхронных сердец.

Отец Зареты догадывался о тайных взглядах и запретных чувствах Алуды и дочери, он не мог этого допустить, они — галгаи, Алуда — хевсур; с ним его дочь будет жить в лишениях и в голоде, он увезет ее далеко в горы, неизвестно, как часто будет возможно повидать кровиночку, и потом, соседу он уже пообещал свою дочь. Исхан был богатым соседом, его средний сын, Абаци, уже давно засматривается на изящную Зарету, через ее младших братьев передает конфеты и печенье для нее, она ни разу не ответила ему. Но мать Зареты со старшей сестрой вышили ему платок от ее имени.

— Не упрямься, доченька. Абаци — хороший парень, он будет тебе надежным мужем.

— Мама, я не люблю его! Я не могу выйти замуж за соседа, я…. мне… просто мне рано, — Зарета краснеет

— Глупости. Слово отца — закон. Уже все решено

Зарета прикрывает свои черные, как смоль, глаза, она спокойна, она знает, что Алуда что то придумает, он спасет ее.

Анжелика проснулась от входящего звонка на мобильный, звонил ее бойфренд:

— Вставай, соня! Как твое настроение, любовь моя?

— Ммм… я видела очень интересный сон… эээ… можно я еще посплю?

— Нет! Я скоро заеду, мы же вечером идем на свадьбу к Мише, забыла? Тебе надо купить помаду и румяна, ты говорила, потом пообедаем и салон красоты

— Я не поеду в салон, просто помою голову, надену платье

— И так самая красивая! Давай, любимая, собирайся, я скоро буду

Звонок отключился, а Анжелика, испытывает эмоции Зареты. Она в смятении и ожидании Алуды, хотя понимает, что это сон, но как же ее тянет в эту историю и