Апокалипсис: р. от о.л. - Даниил Аксенов

  - Когда собирается?

  - Через два-три дня.

  Н-да... Похоже, что Лобо вне зоны наших интересов. Путешествующий чудотворец - нонсенс. Ему никто не позволит создать аномалию в двух местах.

  - Как мне его найти? - доверяй, но проверяй. Я лично посажу Лобо на самолет и помашу платочком вслед. Пусть обрушит биржи в Европе, меня это нисколько не волнует.

  Мы - не спецслужбы и на первом месте для нас в подборе кадров стоит не дисциплина, а иные навыки, которые не проявляются в нормальной обстановке. В нашей конторе всего семь человек на всю Москву. В мирное время. Если случается аномалия, то все Хранители из близлежащих городов стягиваются сюда. Я такого еще ни разу не видел - слишком молод. Последняя аномалия, не очень большая, возникла двадцать два года тому назад. Я в это время только родился или еще пребывал в счастливом сне в чреве матери. Да-да, мне двадцать два, хотя выгляжу на двадцать пять, а думаю как тридцатилетний. Если у кого-то вместо соски будет граната, а вместо погремушек - наставник: псих, садист и маньяк, то это гарантированно состарит любого младенца. В двенадцать лет я принимал участие в детской самодеятельности ради общего развития. Так вот, мне всегда доставалась роль старика Хоттабыча, несмотря на мои протесты. А я сам хотел сыграть Льва Толстого на склоне лет. Даже придумал образ: Лев Толстой с белоснежной бородой в рубище точит свою косу и выходит против полчищ орков. Наше русское добро побеждает чужеземное зло! Режиссер не оценил фееричность замысла. Подозреваю, что он был русофобом.

  Я сидел на планерке вместе со своими коллегами и любовался Железной Задницей. ЖЗ - это мой шеф. Насколько я себя помню, он никогда не принимал участие в полевых работах, да и вообще редко вставал из-за стола. Переходил разве что к сейфу, где хранился Манускрипт, Который Никому Нельзя Читать до Ситуации А. Имя манускрипта никто не знал, кроме шефа и Влада, его заместителя, поэтому сей труд мы называли просто: 'Панихида'. Нам не без оснований казалось, что если ситуация А все-таки наступит, то манускрипт окажется последней книгой, прочитанной нами при жизни. Между прочим, только ради этого одного-единственного произведения мы все в совершенстве владели арамейским языком.

  - Пока все спокойно, - вещал ЖЗ, хмуря косматые черные брови (больше напоминающие усы, сбившиеся с пути) и поправляя бело-синий галстук, стоимостью примерно как весь мой костюм, - но Вероятность почему-то возрастает. Она держится на необычно высоком уровне со времен последней аномалии, и я даже к этому слегка привык... хотя не могу найти причину. Но сегодня произошел скачок! И я бы хотел знать, как поживают местные аферисты.

  Аферистами шеф называл отнюдь не тех, кто профессионально играет в карты или просто собирает деньги, утверждая, что служит в администрации Президента (врет или не врет - неважно). Аферистами были в основном 'маги', 'колдуны', 'гадалки', 'ведуньи', 'магистры всех наук' и прочие личности, чьими объявлениями пестрели страницы желтой прессы. Мы знали их всех, а газета 'Из рук в руки' пользовалась среди нашего коллектива популярностью большей, чем туалетная бумага.

  Я посетил сотни 'магов' под видом клиента. На моем лице была улыбка, в кармане пушка, а в голове - стандартный опросник. Если бы хоть один из этих придурков ответил на вопросы правильно, то моя улыбка стала бы шире, а его мозги потяжелели бы на восемь грамм. Для многих эта тяжесть оказывается неподъемной.

  - Поживают отлично, - произнес Влад, уже успевший собрать наши отчеты. - Ничего нового. Андрею был поручен самый перспективный объект - Лобо, но, похоже, тут промах. Это просто скупщик информации, обычный жулик, а не пророк.

  Влад рыжеватый, но очень похож на кавказца. То ли повадками, то ли чертами лица... трудно понять. Он - наследственный Хранитель, в отличие от меня, урожденного. За его спиной череда предков, доблестных и не очень.. да чего там, отъявленных мерзавцев, таких же, как и он сам. Некоторые пираты служили монархам так же верно, как современные негодяи служат мирозданию. Но Влад - это жемчужина в короне подлости, наглости и самолюбования. Он стреляет быстрее любого из нас, но предпочитает бить в спину. К тому же страшно расчетливый и практичный тип. Это - один из двух его недостатков. Если знаешь выгоду Влада, то можно ничего не опасаться, против выгоды он не пойдет. А второй его недостаток просто грандиозен, как у всякого подлеца с размахом. Влад влюблен. Представляете? В курочку, которая сидит сбоку от меня и тоже смотрит на ЖЗ. Людмила Олеговна Шталк. За глаза мы называем ее 'Черномор' по имени злого волшебника из пушкинской сказки. У нее, конечно, нет бороды, а есть отличная фигура и физиономия стоимостью в двести тысяч долларов. Столько в нее было вложено, я узнавал. Но результат того стоит. Черномор - коварная леди. Она заигрывает и с Владом и с Мишей, пытаясь стравить обоих. Признаться, я опасаюсь за жизнь Миши.

  - Я хочу знать, что происходит! - шеф обвел нас тяжелым взглядом. - Вероятность входит в красную зону. Кто-то собирается подложить нам свинью. Найдите его!

  ЖЗ умеет отдавать невыполнимые приказы. Как мы его найдем, не прибегая к помощи других? Тут нужно еще человек пятьдесят. Разделить Москву на сектора, каждому Хранителю дать ноут с 'Поиском' и вперед. Но Влад еще вчера утверждал, что мы справимся своими силами.

  'Поиск' - это программа, считающая синусы и больше не делающая ничего. Примитив, скажете вы? Мы выложили круглую сумму за нее, а бригада неплохих программеров трудилась месяц. Дело в том, что это - не просто калькулятор, а штука, выполняющая множество никому не нужных промежуточных функций. Я даже не знаю, что программеры туда навставляли, но 'Поиск' тратит несколько минут на одно элементарное вычисление с загрузкой всех ресурсов компа. Мы потом сравниваем результаты 'Поиска' и математических таблиц. Величина, на которую отличается десятая-двенадцатая цифра после запятой, и есть Вероятность аномалии. Неизвестно почему, но ненужные действия очень четко реагируют на нарушение законов нашего мира. Чем этих действий больше, тем метод чувствительнее к аномалии.

  Раньше Хранителям жилось тяжело. Их устройства состояли из бессмысленных гирек, шестеренок и колес. Эти механизмы были размером с дом и приводились в движение ослом. Наша программа тоже приводится в движение ослом. Его зовут Стас Немчугов. Он - админ. Никчемная личность. Даже не может нормально посадить МИГ-29. Как он еще не умер от стыда, не знаю. Но не умер, живет вот, даже иногда плоско шутит. Как и все админы, в рабочее время пишет рассказы об эльфах, а в свободное - жалуется, что ему мало платят.

  - Я объявляю код 'Г', - шеф наконец созрел, не уловив никакого энтузиазма на наших лицах. Он еще немного повращал глазами, напоминая испорченную куклу, жестокая хозяйка которой выщипала ей волосы на лбу и приклеела вместо бровей. - Сегодня к вечеру поступит помощь.

  'Г' - это примерно то, о чем вы подумали. Жить можно, но без прежнего комфорта. Уже завтра с утра около ста молодцов будут изображать из себя киборгов из стали (тело) и ваты (мозги), нарушая всевозможные правила. А нам придется все утрясать. Мне бы хотелось оказаться первым, кто найдет этого говнюка - доморощенного чудотворца. Я ему припомню три своих пропущенных свидания, напрасно растраченную обойму патронов и опоздание на урок игры на волынке (я решил обзавестись новым хобби и специально купил для нее клетчатый берет).

   Мое настроение по окончанию планерки было подавленным. Я выходил, наблюдая за маневрами Черномора. Наша брюнетка куда-то зазывала Мишу, но не упускала из виду и Влада. Дамочка допрыгается. Кто-то из троих сменит свои жилищные условия на скромную землянку. Будет жаль, если им окажется Миша.

  В тот день я колесил по пыльной Москве, посматривая на ноут и надеясь, что мне повезет. С тем же успехом мог найти на Тверской-Ямской сокровища капитана Тича, утопленные в Атлантическом океане. Вероятность аномалии во всех местах, где я побывал, была почему-то немного меньше, чем в нашем офисе.

  Уже ближе к вечеру меня отвлек траурный марш, раздающийся из сотового. На проводе был шеф.

  - Андрей, ты рядом, я вижу тебя. Заедь.

  ЖЗ имел привычку отслеживать перемещения своей команды. У каждого из нас был маяк - пейджер, который никогда не звонил. Мы не имели права с ним расставаться - инструкции гласили, что рано или поздно он оживет и это будет началом новой, гораздо более веселой жизни.

  Наш офис располагался между улиц Больших и Малых Каменщиков. В этом была некоторая ирония, взаимосвязь с масонством. Наша организация, конечно, древнее, но какой-то шутник из руководства не удержался от параллелей.

   Я поставил свою черную ауди ТТ в гараж и поднялся по лестнице на четвертый этаж к кабинету шефа. Прошел мимо пустующего стола секретарши, приблизился к лакированной массивной двери и аккуратно постучал. ЖЗ не в восторге от шума, он даже никогда не кричит, а в минуты раздражения лишь шипит, как гусь на сковородке.