Кровь королей - Игорь Агафонов

поглощал устрицы, запивая вином. Дождавшись, пока супруга выскажет все, что

хотела, он отложил вилку и сказал:

 - Антемий не враг нам. И мы должны благодарить Бога, что он послал на

помощь Риму армию Красса, и за то, что варвары не угрожают более Вечному

Городу. Антемий - патриот Рима, точно также, как я. Он никогда не начнет

смуту в Империи. По крайней мере, до тех пор, пока у нас есть внешний враг.

Я не беспокоюсь ни о чем потому, что моими усилиями на Востоке царит

порядок. После меня императором станет мой внук, и никто не сможет оспорить

его права. За ним будет стоять армия - вся она в руках Зенона и Василиска,

твоего, между прочим, брата. За него будет народ Константинополя - я это

знаю, народ считает Льва единственным законным наследником. Вот поэтому я

ничего не стану предпринимать против Антемия и его сыновей. Я никогда не дам

первым повода к войне с Римом. Запомни это, Верина, запомни хорошенько!

 Он развернулся и, по стариковски прихрамывая, направился к выходу.

 - Старый дурак.., - прошептала ему вслед императрица. - Ты еще пожалеешь

об этом...

 Легионы шли через Родан. Наведенный за день мост скрипел под упругим шагом

легионеров. Стоя на западном берегу в окружении легатов и офицеров, Красс

внимательно наблюдал за переправой.

 В гостеприимном Арелате Красс дал отдохнуть своим солдатам два дня. За это

время он пополнил поредевшие когорты новобранцами из местных. Одержанные

победы подняли боевой дух граждан Арелата и это позволило набрать здесь

около двух тысяч солдат, восполнив потери, понесенные в сражении против

Виктория. И все же гибель третьего легиона сильно уменьшила боевые

возможности римской армии. Под началом Красса было теперь лишь пять

легионов, семь тысяч вспомогательных войск, включая остготов и германских

федератов, а также четыре тысячи всадников - всего тридцать шесть тысяч

бойцов.

 Глядя на восток, на убегавшую вдаль серую ленту Домициевой дороги, Красс

хмурился. Перед ними лежала Аквитания - сердце владений Эвриха. Аквитания,

признавшая власть варваров, давно и прочно занятая вестготами. Здешнее

население в лучшем случае будет нейтрально, так с неохотой признал Полемий в

разговоре с Крассом. В свое время готы защитили Аквитанию от других

варваров, не дали разграбить ее вандалам и аланам, истребили

разбойников-багаудов. Теперь они поддерживали в этих землях порядок, местные

землевладельцы породнились с варварами и будут стоять за них до конца -

выбора у них нет.

 Эврих сумел уйти, выиграв несколько дней. С собой он увел пятнадцать тысяч

бойцов. Маловато, чтобы противостоять римлянам в открытом бою, но вряд ли

король визиготов сделает такую глупость. Красс полагал, и Полемий был с ним

согласен, что Эврих попытается набрать новую армию. Он мог собрать готские

гарнизоны со всей Аквитании, вызвать войска из Арвернии и отряды,

расквартированные в Иберии. Не следовало забывать и о союзниках Эвриха -

саксы уже проявили себя, а в море все еще болтался флот вандалов. В общей

сложности, как полагал Полемий, Эврих мог рассчитывать на

пятьдесят-шестьдесят тысяч воинов. Но чтобы собрать такую армию ему

требовалось время. Вот это-то время и должен был выиграть Красс. Подумав о

потерянных в Арелате двух днях, Красс закусил губу:

 - Так ты думаешь, Эврих будет оборонять этот Немауз? - спросили он,

обернувшись к префекту.

 - Не сомневаюсь, - ответил Полемий, кутаясь в длинный плащ, с реки тянуло

прохладным ветром. - Немауз сильно укреплен. Любая армия, идущая вглубь

Аквитании упрется в его стены. Эврих знает, что задержать тебя у Немауза -

его единственная надежда. Готы будут драться до последнего солдата. Можно,

конечно, осадить город...

 - Нет времени на осаду. Немауз придется брать штурмом. Или обходить.

 - Я бы не советовал оставлять город в тылу. Слишком близко он к Арелату -

двадцать пять миль, один дневной переход. Снабжать тебя припасами мы сможем

только по Домициевой дороге, а она идет мимо Немауза. Немауз придется брать.

 - Сам разберусь, - буркнул Красс.

 Он вновь задумался. Последние когорты шестого легиона вступали на

аквитанский берег.

 Во времена Красса Немауз, закрывавший теперь римлянам путь в Аквитанию,

был небольшой галльской деревушкой. В своем времени проконсул никогда даже

не слышал такого названия. Позже Цезарь поселил здесь своих ветеранов.

Процветающий город вырос из военного лагеря и до сих пор сохранил его

характерные черты. При взгляде с окрестных холмов, Немауз выглядел как

римский лагерь, обзаведшийся каменными домами вместо палаток и деревянных

строений. Могучие стены высились на шестьдесят локтей, город опоясывал

глубокий и широкий ров, который правда не успели еще заполнить водой - готы

не ожидали, что им придется обороняться. Но в остальном Немауз был готов к

бою. Ворота стояли запертыми, на стенах виднелись многочисленные солдаты.

 При взгляде на эти стены Кассий, осматривавший вместе с Крассом укрепления

Немауза, даже присвистнул. Они производили не меньшее впечатление, чем стены

Арелата. Но Арелат сам открыл ворота союзникам, на его стены не нужно было

лезть, здесь же...

 - При штурме мы потеряем много людей, - сказал квестор. - Слишком много.

 - Можешь предложить что-то другое? - Красс был раздражен тем, что Кассий

говорит очевидные вещи.

 - Можно оставить заслон.

 - Разделить силы? Опять? Прошлый раз нам это дорого обошлось!

 - Если мы догоним Эвриха...

 - Если! А если не догоним? Что если он выведет свою армию к Немаузу, пока

мы гоняемся за ним по все Аквитании? А ведь к нему подходят и другие войска.

Нет, квестор. Немауз нужно брать. Слишком важен этот город, если мы хотим

вести войну в Аквитании. Проклятый Эврих знает это и, думаю, оставил тут

достаточный гарнизон.

 - Знаешь, это напоминает мне Арелат. Эврих тоже уперся в его стены, когда

выступил против нас.

 Красс усмехнулся:

 - Я тоже подумал об этом. Эти два города - как близнецы. Стоят и смотрят

друг на друга через два берега Родана... Надеюсь, мы не повторим недавней

судьбы армии Эвриха. Как и он под Арелатом, мы не можем долго стоять под

стенами Немауза.

 Кассий сорвал травинку и сунул в рот:

 - И все же мне жаль бросать легионеров на штурм. Здесь лягут тысячи, это

сразу видно.