Насилие.ру - Александр Дым (LightSmoke)

Ну и, конечно, надо сказать о драках за территорию. Такие выяснения отношений особенно характерны для оседлых народов. Весь на весь, село на село, деревня на деревню. Таким образом происходило воспитание у молодежи любви к своей земле, подчеркивались ее ценность и необходимость защищать завоеванное предками жизненное пространство.

Этот обычай уж точно дошел до наших дней… Район на район – подобные побоища еще не потеряли актуальности на просторах России.

Вот интересное свидетельство историка:

«Чужих, пришлых хвастунов (как свидетельствуют о том народные былины) старые богатыри не только обрывали и обругивали, но и жестко наказывали. Попробовал было татарский богатырь на пиру поневежничать: есть по-звериному, пить по-лошадиному и притом еще похваляться и хвастаться, что у него косая сажень в плечах.

На него за то напустили не какого-нибудь храброго богатыря, а мужичонку плохонького, ростом маленького, горбатенького, в полное посмеяние и надругательство. Однако тот татарина из тела вышиб, по двору нагим пустил. Бились они и боролись всякий своим способом (какая же ругань без драки?).

А русская борьба отличается:За ножку перепадает,Из-под ручки выглядает.Бьет правой рукой во белую грудь,А левой ногой пинает позади.

Русская борьба – на два манера, по условию и по обычаям: в обхват руками крест-накрест левой рукой через плечо, правой – под мышки или под силки; а затем, как усноровятся: либо подламывают под себя, либо швыряют на сторону и кладут на бок и на спину через ногу. По другому приему – с носка, вприхватку, берут друг друга одной рукой за ворот, а другой не хватать. Лежачего не бьют – лежащий в драку не ходит; мазку (у кого кровь показалась) также не бьют; рукавички долой с рук. В сцеплянке, то есть в одиночной схватке, бой бывает самый жестокий, потому что ведется врассыпную, а не стена на стену, где не выходят из рядов. В единоборстве иногда просто пытают силу: тянутся, садясь наземь и упершись подошвами ног; хватаются руками за поперечную палку и тянут друг друга на себя. Иногда палку сменяют крючком указательного пальца.

Татарская и вообще степная борьба ведется также по-своему: татары хватаются за кушаки и левыми плечами упираются друг о друга; перехватывать руками и подставлять носки не разрешается.

Другой способ (у калмыков) совсем дикий: сходятся в одних портах, без рубашек, кружатся, словно петухи, друг около друга; затем, как ни попало, вцепляются и ломают один другого, совсем по-звериному, даже как будто бы по-медвежьи.

Иной и крепок, собака, не ломится,А и жиловат татарин, не изорвется.

Русские люди редко кончали споры без драк врукопашную, стена на стену, когда еще не знали огненного боя, а ведались только лучным боем (стреляли из луков). Также стена на стену, на общую свалку хаживали предки наши, когда не устанавливалось ладов и мира между своими, как бывало у новгородцев с суздальцами, у южной Руси с северною, у черниговцев с суздальцами, у новгородцев с чудью и немцами, как теперь бывает на кулачных боях. И нынешние бои как наследие старины представляют расчеты по поводу накопившихся недоразумений и неудовольствий двух противных лагерей. Они и бывают трудноискоренимыми исключительно в старинных городах, где борются два направления: жители, например, одной стороны реки, разделяющей город, мелкие торговцы или пахари – с живущими по другую сторону фабричными.»

В наши дни это приняло форму район на район, улица на улицу.

Если не удавалось в старину отсидеться за деревянными стенами в городах и надо было выходить в чистое поле, выбирали для этого реку и становились ратями друг против друга. Суздальцы против черниговцев стояли в 1181 году на реке Влене таким образом две недели, смотря друг на друга с противоположных берегов, и переругивались. Припоминали старые неправды и притеснения, укоряли друг друга племенными отличиями, обращая их в насмешку и раззадоривая. Доставалось и самим князьям-предводителям. Точно так же и под Любечем долго стояли новгородцы противу киевлян и не решались переправиться через реку Днепр, пока первые не были выведены из терпения обидами и грубыми насмешками. Киевский князь Ярослав точно так же в ссоре с тьмутараканьским Игорем бросил в него бранное и оскорбительное слово: «Молчи ты, сверчок!» Начали биться. Битва кончилась победою Игоря, а народ стал с той поры, в посрамление бранчивого, подсмеиваться над ним: «Сверчок тьмутаракана победил».

«С тех дальних, первобытных времен перекоры и всякого рода переругивания, в дешевой форме вызова и задоров, или брань, стали употребляться, подобно слову битва, в переносном значении, для замены слов война и сражение. На самом деле существовал издревле особый порядок. За бранью следовала или свалка врукопашную, или сшибка на кулачки, или даже прямо потасовка, как схватка за святые волоса, и в этом удобном виде поволочка, лежа на земле или стоя на ногах, из стороны в сторону, с боку на бок, пока кто-либо не ослабнет первым. Брань или окончательно решала спор, или разжигала страсти других враждующих до драки, когда они вступали в дело, принимая участие и сражаясь всем множеством. Надо было пройти долгому времени, чтобы великое несчастие народа – оскорбительная зависимость от диких орд – могло благодушно превратиться в насмешливое выражение и шуточный укор: в таком виде обращаются к тем людям, которые беспутно ведут в доме хозяйство и, производя ненужные перевороты, достигают страшной неурядицы и даже полного имущественного разгрома со ссорами, драками и следами боевых знаков в виде синяков, желваков, колотых ран с рассечкой и ушибных подкожных и легких царапин ногтями и т. п. „Где вам с нами биться-ратиться, мужики вы лапотники, деревенщина-засельщина, воры-собаки, голь кабацкая!“ А тем временем по полям ходит ветер, все подметает и разносит: брань на вороту не виснет и в боку не болит, а бранят – не в мешок валят. Бывало так, что враждующие соседи досыта наругаются, отведут душу, да на том и покончат и разойдутся: так нередко случалось у новгородцев с суздальцами. Затевать долгие и большие бои было невыгодно, ибо одни без других жить не могли, потому что жили частыми обменами, вели живую торговлю. У новгородцев водились товары на всякую руку, вывезенные даже из-за моря, у суздальцев на зяблую и мокрую новгородскую страну заготовлялся хлеб-батюшко.

Закичатся новгородцы – суздальцы захватят их торговый город и складочное место Торжок, и запросят купцы у пахарей мира по старине, с крестным целованием. Тогда обходилось дело и без драки, без рукопашных схваток, без лучного боя.

Заломается Суздальская земля – новгородцы наймут рати, накупят оружия, вызовут недругов с очей на очи, поругаются – отведут душу. Да надо же и подраться – сердце повытрясти. Ругательствами подбодрились, охочих витязей на борьбу выпустили – еще больше разожгли сердца. Когда попятили богатырей на стену, дрогнула вся стена, как один человек и закричала свой „ясак“ – обычное заветное слово новгородское („за святую Софию“) – и пошла стена на стену. Произошел бой съемный: войска сошлись вплоть и сразились врукопашную. Всякий здесь борется не силой, а сноровкой и ловкостью: схватясь с противником, старается валить его наземь и побоями кулаками и ударами дубиной или холодным оружием довести его до того, чтобы он уже не вставал на ноги.

И не слышно было в бухтанье да охканья!И взял он шалыгой поколачивать,Зачал татарин поворачиваться,С боку на бок перевертываться;Прибил он всю силушку поганую,Не оставил силушку неверную на семена.

Из взаимных бранных перекоров, разжигавших на битву или собственно бой, остались многочисленные следы в так называемых присловьях, где одна местность подсмеивается над недостатками или пороками другой. Иные из этих прозвищ до того метки и злы, что немедленно вызывают на ссору и драку современных невинных потомков за грехи или недостатки виновных предков».

Самым распространенным видом поединков был один на один. В праздничные дни сходились мальчики и взрослые за городом на обширном месте, или на городской площади, или на покрытой льдом реке: там подавали знак свистом, чтобы собирались сюда охотники-бойцы.

Стеношный бой напоминал сражение двух армий с фронтальными и фланговыми прорывами, использованием оперативного резерва (так называемые «записные бойцы»); каждая стенка имела и своего предводителя – «надежу-бойца», который, как правило, руководил действиями всей стенки и осуществлял прорывы.