Золотой ворон - Тисато Абэ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Спасибо! Эта вещь мне очень дорога! – Она беззаботно улыбнулась.
– Аккуратнее! Ведь это купил тебе батюшка!
– Да, простите, матушка, – ответила девочка нахмуренной матери, втянув голову в плечи.
– Ну что поделаешь с этой девчонкой! – криво усмехнулась мать, но ее улыбка стала ласковее, когда она взглянула на меня.
– Большое тебе спасибо. Нам бы не поздоровилось, если бы мы это потеряли.
– Что вы… Такой красивый гребень!
– Правда ведь? Я не хотела сразу его надевать: жалко было, вот и несла с собой. Но если бы потеряла – какой в нем был бы смысл, верно?
Приложив к губам указательный палец, девочка задумалась, потом вынула из волос заколку и закрепила на голове гребень.
– Ну как? Мне идет?
– Очень!
Она вела себя так бойко, что у меня даже в груди кольнуло. Вот уж и правда – обитательница иного мира.
Я с деланой улыбкой выдавила из себя похвалу, а беспечная девочка приняла ее очень естественно… и вдруг, ослепительно улыбнувшись, сунула мне в руку заколку, которую только что вынула из волос.
– Это тебе в благодарность за то, что нашла мой гребень. Я думаю, к твоим светлым волосам она подойдет даже лучше, чем к моим. Ну, до свидания! – Она легко помахала мне рукой, развернулась и убежала.
Я рассматривала вещицу в моих руках и еще не осознавала, как мне повезло. Симпатичную заколку покрывал узор в виде цветов яблони с кусочками кораллов в центре. Лепестки будто скрывала дымка: они были прорисованы тонкой серебряной линией, точно вышитые белой нитью, и украшены хрупкими пластинками розовых кристаллов. А вокруг нежно колыхались листочки, которые становились почти прозрачными, если посмотреть через них на солнце. Серебряное украшение сверкало в моих огрубевших от воды руках и выглядело очень изящно. Казалось, надави чуть-чуть – и заколка сломается.
От восторга хотелось закричать. Торопясь обратно, чтобы доложить о выполненном поручении, я думала лишь о заколке, спрятанной на груди. Буду работать еще усерднее и куплю кимоно, которое подойдет к этому украшению. Нет, заколка не главное. Когда-нибудь я заполучу такой же гребень, как у той девочки, и выберусь из этой мусорной ямы. А если принаряжусь, в меня вполне может влюбиться какой-нибудь юноша из богатой семьи и взять замуж. Я вспоминала молодых людей, которых видела на горе: они были довольно симпатичными. Черты лица у них правильные, а уж сквозящее в каждом жесте воспитание – у нас такого ни за что не увидишь. Да. Выберу себе мужа элегантного, доброго, чтобы любил меня всем сердцем. Вот увидите, я когда-нибудь обязательно стану женой такого человека! Обязательно!
С этими мыслями я вприпрыжку возвращалась домой. Вот и наш район – следующий за переулком, не очень ухоженный. Ветхий домишко, который теперь выглядел еще более жалким оттого, что совсем недавно меня окружали богатые здания, – здесь прошло все мое детство.
– Я вернулась! – с этими словами я раздвинула бамбуковые шторы, но тут же остановилась.
Внутри поджидали неизвестные мужчины неприятного вида. Их было четверо или пятеро. У всех гадко засверкали глаза, и они оглядели меня от макушки до кончиков пальцев на ногах, будто облизали.
Тело пробрал озноб. Я попыталась удрать, но сзади кто-то схватил меня за волосы и потащил в дом. Завизжав, я стала отбиваться, но тут услышала что-то невероятное.
– А ну, тихо! Твой папаша уже взял деньги.
– Будь мужественной, смирись.
– Мы тебя купили.
Вульгарный голос, за ним – голос, полный жалости, и беззаботный голос. Но неровное от возбуждения дыхание сделало их совершенно одинаковыми. Я растерянно смотрела на согнутую спину отца, который выходил за дверь, точно убегал.
Не помню, что я кричала после этого. В памяти только ярко отпечаталось, как раскалывается на кусочки под чьей-то волосатой ногой заколка с цветами, которую я уронила, отбиваясь от мужчин.
Раздавленные цветы яблони. Обломки серебра разлетаются в стороны. Кусочек коралла отскочил от застежки и покатился по полу. Но еще до того, как он спрятался, меня накрыла черная тень, и больше я ничего не видела.
До сих пор не знаю, куда делся тот кусочек коралла.
Глава первая. Тарухи
– Юкия, а ну, вставай!
Юкию похлопали по плечу, и он открыл глаза. Первое, что он увидел, – лицо матери с морщинками в уголках глаз.
– Доброе утро! – сказал юноша, протирая сонные глаза.
– Доброе. Вообще-то мы уже второй раз здороваемся. Скоро обед! – устало ответила мать.
Услышав это, Юкия захлопал глазами. Он огляделся и понял, что лежит не в своей постели, а у остывшего очага в полу. Из приоткрытой двери приятно поддувало, через щели в черных глянцевых досках проглядывала свежая зелень. Шумных братьев не видно, и вокруг ужасно тихо, если не считать птичьих голосов.
– А где братья?
– Ушли вниз.
– Вниз? А что сегодня такое?
– Как «что»? Вы же обещали помочь мариновать сливы!
Юкия спросонья явно плохо соображал, и мать нахмурилась:
– Ты не заболел, случайно?
Она потянулась к его лбу, и Юкия поспешно вскочил.
– Со мной все в порядке. Извини, что-то я зазевался.
– Правда? Тогда сходи умойся и беги туда.
– Хорошо!
Юкия сунул ноги в дзори[1], вышел на улицу и подошел к бамбуковой трубке с родниковой водой[2]. Умывшись, он заглянул в углубление в камне, где скопилась лужица: завязанные в узел на макушке, слегка рыжеватые волосы торчали после сна во все стороны. Опухшее от долгого сна лицо, которое и так никто не назвал бы красивым, сейчас выглядело совсем уж криво.
Кое-как пригладив растрепанные волосы, Юкия с силой похлопал себя по щекам, пытаясь принять надлежащий вид, затем заглянул в главный дом и крикнул матери, которая беседовала со слугами:
– Матушка, я пойду.
– Беги! Скажи остальным, что я попозже буду, кое-что принесу.
– Хорошо.
Юкия сбросил кимоно и сложил его на пол. Затем напряг обе руки. Его тело окутала легкая дымка, которая через мгновение превратилась в черные одежды – уэ. Юноша несколько раз подпрыгнул, привыкая к уэ, и побежал к парадному входу в усадьбу.
Там было устроено широкое пространство, где могли приземляться и взлетать кони и колесницы. Дальше в небо поднималась скала – здесь обожали играть дети из усадьбы наместника.
Постепенно ускоряя шаг, Юкия начал разбег. Энергично прыгнув с обрыва в облике человека, юноша в воздухе перекувыркнулся и быстро перевоплотился. Уэ по всему телу превратилось в черные перья, скелет плавно вытянулся. Обернувшись большим трехногим вороном, Юкия раскинул в
