Сказ домового про домик в деревне. Поэма - Александр Миронов

Коль не врал, то правду баял.

Мол, за дальними горами

И за синими морями

Есть совсем другой народ,

По-другому он живёт.

И, мол, там на человека

Всем положено два века, —

То есть наших жизней две,

Хоть в деревне, хоть в Москве.

Даже есть такие старцы, —

Нам за ними не угнаться, —

Больше сотни лет живут,

Славу Богу воздают. —

Тут закашлялся старик

И совсем за печкой сник.

– Вот уж невидаль, дивуха… —

Зачесал Тарас за ухом.

– Да чего с отца возьмёшь?

Старый стал: где явь, где ложь?

Он теперя, коль соврёт,

Так не дорого возьмёт. —

Усмехнулся брат Самсон, —

Блин, отключён телефон,

Нам сюда б трубу-подзор —

Хоть какой-то был обзор,

А не то с амбарной крыши

Видно только косогор.

– Ты глазёнки-то протри,

В телевизер посмотри.

Видеть в нём программы можешь

Не одну, а целых три!

НТВ, ОРТ, ТеВи —

Клацай тумблером1, смотри.

– Погоди ешшо чуток,

Под вечор приму четок,

Там прицеп, другой к нему,

Вот тогда и глюкону!

А иначе я каналы

И программы не пойму.

Лет уж семь на нём танцуют

Мухи, мошки, комары,

И, когда за ним глюкую —

Вижу разные миры…

– Глянь, какой он просвещённый.

То-то кажется порой,

Что ты член какой учёный

С Академии какой…

– Ладно вам. Вопрос сурьёзный,

А они про глюки-звёзды… —

Усмехнулся брат Иван,

Упреждая их скандал.

И за батьку заступился:

– Он конечно изменился.

И что бредит он порой —

Это верно, слаб мозгой.

Да и то сказать, попей-ка

Столько лет её, злодейку.

Покури столь лет подряд

Мох сушёный, самосад, —

Будешь, лет так к сорока,

Походить на старика.

– Ну, а как нам жить иначе?

Если пьём – и стар и младше.

А табак, ту ж никотинку,

Мы всосали пуповинкой:

Мать курила – мы курили,

Мать пила – и мы с ней пили.

Зачесался мамкин нос —

Мы уж чуяли прогноз:

Будет штиль али цунами, —

Кайф для нас, лафа для мамы.

В нас заложено чутьё

До рожденья на питьё! —

Гордо старший брат вещает.

И Самсон тут добавляет:

– Так что, стоит если где-то

Зачадить – мы нос по ветру.

Нюх похлеще, чем у волка,

Где курится самогонка.

– Потому-то мы все трое,

Братья родные по крóви,

Если с боку посмотреть, —

Отличаемся на треть. —

Рассуждает брат Тарас,

Загибая пальцы: – Раз!..

Я, как старший, значит, главный:

Ум и совесть, суд и право.

Средний брат – и так и сяк…

Ты ж последний, Вань, – дурак.

Не в обиду брат прими,

Повелось так средь родни. —

На Самсона он два раза

Подмигнул подбитым глазом: —

Глянь, Самсонка водит жалом2,

Знать, почуял что-то малый.

А поскольку я умней,

У меня и нюх острей, —

Я давно почуял дух.

На тебе ж утрачен нюх.

Чуешь… запах самогона?

У Капусты, у Мирона.

В одиночку пьёт, сураз3!

Будет праздник счаз у нас!

– Мы его врасплох накроем,

Неожиданно, все трое. —

Тут Самсон вертеться стал,

Будто кто защекотал.

Но Иван берёт отвод:

– Нет, робята, я не в счёт.

Муха что ли я – на мёд?

Это верно, знает муха,

Может – глазом, может – ухом,

Может – чует хоботком,

Где намазано медком? —

Сквозь какой-то свой радар

Точно выберет нектар.

Так и в пьянице ведётся —

Час-другой… и он напьётся.

Только-только что был трезв, —

Глядь, уж выискал резерв?

Ведь на хлеб – рубля не сыщет,

А на водку – хоть полтыщи!

Тут Тарас поднял стакан.

– Эй, пойди сюда, Иван.

И последние мозги

Не грузи из-за фигни.

Все мы пили и курили,

Матом Бога, чёрта крыли,

И пока ещё живём.

– Будем живы – не помрём! —

Поднимая стаканы,

Прокричали братаны.

– Вы б хоть Бога не хулил,

Коль под чёрта закосили —

Атеисты-пофигисты,

За бутылкой активисты.

Но теперя, как хотите,

Но меня освободите.

Повидал я кутежи,

Пьянки, драки, куражи.

Мне от этой жизни тошно.

Не пойду я пить к Мирошке!

– Что тут скажешь? Коль дурак —

То не выправишь никак!

– Ну, тогда катись отсель!

Хоть за тридевять земель.

– И пойду, и не кричи!

Прямо сидя на печи.

– Нет уж, печь не отдадим!

Будет надобна самим.

Ты уйдёшь, отец помрёт,

Наш подкатится черёд.

Где прикажешь нам с Самсоном

Кости греть, сушить кальсоны?

– Так что, Ваня, не греши.

Ноги в руки – и чеши.

Вот такой вот приговор

Записали в протокол.

И решили всем собраньем

Сплавить Ваню на изгнанье,

Хорошо, что без кровей

Обошлось, без пенделей.

– Ладно, братья, коли так, —

Соглашается дурак. —

Оставляю печь задаром,

Раз такие вы хазары.

Вот дурак встаёт с печи,

И целует кирпичи.

Поклонился на полати,

Попрощался с пьяным батей.

Попрощался с братовьями:

– Ну, Господь, робята, с вами.

– И тебе попутный ветер,

Поглядай, что есть на свете.

Может, там ума займут,

Если часом не прибьют.

Братья тут перемигнулись,

Ване пьяно улыбнулись,

И давай наперебой

Пожеланья лить слезой.

– Будь, Ванюша, осторожным.

Всё в чужих краях возможно.

Посох крепкий прихвати,

Что стоит сейчас в клети,

Что ворота припирает, —

В драках крепко выручает.

Если вдруг там задерутся,

Он поможет отмахнуться.

Не волшебная дубинка,

Но лихая молотилка.

Только с рук не выпускай

И умело управляй.

Тут и средний брат в поход

Свой подарок достаёт.

– Не забудь приёмчик мой,

Что не раз проверен мной.

Он в борьбе, и в драке тоже,

Завсегда тебе поможет:

Как почуял – стало печь…

Главно – вовремя убечь!

Тут уж ноги не жалей,

Пятки смазывай скорей.

И отец к нему с полатей

Тянет руки для объятий.

– Ты, Ванюша, не серчай,

Не чужие ж, братья, чай.

Не пошлют тебя совсем

Путешествовать ни с чем.

Может всякое случится,

Всё в дороге пригодится.

Ну, а я тебе в дорогу

Тоже дам чего немного:

Лапти, торбу, крест вослед —

Бог с тобой, храни от бед!

С этим ценным багажом

Наш дурак в народ пошёл.

3

В нашем прошлом государстве,

На огромнейшем пространстве,

Проживал народ советский:

Как в истории библейской —

Возводили Вавилон,

Так и он – союзный дом.

Цель всё та же – благородна, —

Строить счастье для народа.

Чтоб он мог трудиться, жить;

Что-то плавить, что-то шить;

Пашни хлебом засевать;

В час лихой – шёл воевать.

Индустрию смог, науку

До сверх уровня поднять:

Первым облетел Планету;

Покорил весь мир Балетом,

Пятницким и Моисеем4.

А уж что творил в хоккее!.. —

То легендой обросло,

В Лету кануло, ушло.

И со временем пороки,

Как общественные стоки,

Потихоньку, по чуть-чуть,

Как по сточному ручью,

Стали в царство оседать,

Государство разлагать…

По зиме как-то средь дня

Собралась на сход родня.

Собрались робята вместе,

Как всегда, на прежнем месте

За обеденным столом,

Речь Тарас повёл о том,

Как положено в роду —

Слово первое ему:

– Славный был у нас папаня,

Жаль его, что крякнул рано.

Было б нынче пейсят два,

Да не вытянул едва.

То б, глядишь, чего поведал

Про поля, про семена,

Как за сельские победы

Получали ордена.

Вон, в шкатулке побрякушки,

Чем гордился без ума.

– Было-было и прошло,

Всё уж тленом обросло.

Всю за морем, благодать

Мы решили перенять:

Тушки Буша, секс заморский

И, конечно, демократь, —

То ись глянец, их порядок.

А на что народ наш падок?..

– Так тут не об чем гадать:

Нас влечёт фейверк5, байда6,

Што поярче, покрасивше,

Где шик-блеск и ляпота.

– Холливуд пленил, реклама,

Да футболки под Нирвана.

А уж джинсы и наклейки —

Облепили груди, станы.

То ж – не шаньги7 у кумы!

Застят взоры и умы…

– Раскололи наш ковчег —

Борт Советский, – как орех!

– И попали рассеяне

На заморские сиянья. —

Усмехнулся брат Тарас. —

Тут и пьяный бекарас8.

Тот, что был готов на рельсы

Положить себя за нас.

– Может быть бы и положил,

Так от пьянки обезножил.

От волны к волне метался,

И… на ваучер нарвался. —

Усмехнулся и Самсон. —

Как в посудной лавке слон.

Тут Тарас дебаты для,

Перешёл к повестке дня: