Пешком по Москве - Михаил Юрьевич Жебрак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Центр Боровицкого холма занимает Большой Кремлевский дворец. Он построен в сороковые годы XIX века под руководством архитектора Константина Тона с оглядкой на древнерусское окружение: окна с резными наличниками и висячими гирьками, украшения в форме кокошников. Меня всегда удивляло, что на мезонине в пяти арках пять раз повторен государственный герб. Герб низвели до орнамента. Причем на советском дворце был один советский герб в центре. Последняя реставрация вернула двуглавого орла в тоновском варианте – пятикратно повторенным.
Через реку от символа царской власти стоит символ власти советской – Дом на набережной (Серафимовича ул., 2). Это первый серьезный советский проект в Москве. В 1931 году архитектор Борис Ио фан закончил огромный жилой комплекс для «ответственных работников» ЦИК и СНК. Здесь было 505 квартир и полная инфраструктура: клуб, кинотеатр, библиотека, амбулатория, детский сад и ясли, столовая, парикмахерская, магазин обычный и спецраспределитель, спортивный зал и механическая прачечная. Дом на удивление некрасив. С какой стороны ни посмотришь, он воспринимается неловким нагромождением скучных объемов. Хотя строительство вышло в четыре раза дороже первоначальной сметы, денег на архитектурные детали все равно не хватило. Архитектор мог только играть ритмом окон и вертикалями застекленных лестниц. Даже цвет здания он не отстоял. Иофан предложил покрыть дом красной гранитной крошкой для переклички с Кремлем, но ради экономии выбрали обычную штукатурку.
Серафимовича ул., 2
Дом на набережной привлекает не архитектурой, а своей печальной историей. Более 800 жильцов были репрессированы в годы Большого террора. Взрослые сосланы или расстреляны, дети отправлены в детские дома. В некоторых квартирах постояльцы поменялись семь-восемь раз. Говорят, целые подъезды пустовали, все квартиры были опечатаны… А осенью 1941-го дом вообще законсервировали. Отключили отопление, газ, электричество. Все не репрессированные жильцы были или на фронте, или в эвакуации.
Сейчас это элитный дом с очень дорогими квартирами с видом на Кремль.
Палаты Аверкия Кириллова (Берсеневская наб., 18-20-22, стр. 3) и церковь сбоку от серой громады Дома на набережной рассказывают об истории этого уголка времен Москвы царской. Берег напротив Кремля был низкий, топкий и занятый в старину в основном садами да огородами. Вот и набережная называется Берсеневской – «берсень» по-старинному «крыжовник». Жилые палаты со служебными корпусами построил в середине XVII века дьяк Кириллов, заведовавший царскими садами на правом берегу реки Москвы. Бывшая домовая Никольская церковь стоит посередине двора, когда-то она соединялась на уровне второго этажа деревянным переходом с жилыми палатами. Церковь, богато украшенная каменным кружевом и изразцами, видна с моста, но к ней надо обязательно подойти поближе. Это одна из ярчайших московских церквей XVII века. Недаром стиль того времени называли «узорочьем». Вблизи также видно, что жилой дом Кириллова неоднократно перестраивался. Со стороны церкви сохранились фасады XVII века с эффектными наличниками, только былые открытые галереи заложены или застеклены. А на реку смотрит новый фасад, поставленный в голландском духе в самом начале XVIII века, когда усадьбой владел дьяк Алексей Курбатов.
Берсеневская наб., 18–20–22
© rasika108 Shutterstock.com
Дальше Берсеневская набережная застроена разнообразными корпусами кондитерской фабрики «Красный Октябрь» (Берсеневская наб., 6-14). Это целый городок – 23 здания. Кондитерская фабрика уже несколько лет как закрыта, и в былых корпусах и складах разместились всевозможные арендаторы: магазины, студии, галереи и целый букет клубов и ресторанов. От иных московских лофтов этот отличается тем, что серьезной реконструкции здесь не проводили, и арендаторы занимают былые кондитерские цеха после косметического ремонта.
Берсеневская наб., 6–14
В XIX веке Москва уже не была столицей империи, но оставалась торговой столицей России. Кондитер Теодор Фердинанд фон Эйнем в 1867 году прямо напротив Кремля на Софийской набережной возвел корпуса своей фабрики, на этом месте сейчас строят новый бизнес-центр. А для второй очереди производства в 1889 году были приобретены земли выше по течению на Берсеневской набережной. К этому времени Эйнем уже умер, и фирмой управлял его компаньон Юлиус Гейс. Он решил не менять полюбившегося москвичам названия и до революции выпускал кондитерские изделия под маркой «Эйнемъ».
Последний раз фабрику расширяли в 1911 году, тогда архитектор Александр Калмыков возвел вдоль набережной эффектные корпуса: карамельный, шоколадный и административный. После революции фабрика была национализирована и переименована в «Красный Октябрь», но еще долго на упаковке печатали «Бывш. Эйнем».
Череду краснокирпичных зданий кондитерской фабрики замыкает гигантская фигура Петра I работы скульптора Зураба Церетели. Место на стрелке, где от реки Москвы отходит водоотводный канал, словно создано для крупного памятника. В 1937 году там хотели поставить «Рабочего и колхозницу», вернувшихся с Всемирной выставки в Париже. Но для монумента Веры Мухиной выбрали вход на Всероссийскую выставку. На стрелке же ровно через 60 лет, в 1997 году, установили 18-метровую статую Петра (общая высота памятника – почти сто метров). Москвичам монумент не понравился сразу: слишком большой, слишком похож на Колумба (наш Петр – переработанный Церетели открыватель Америки), слишком перегружен деталями. Да, и не ходил царь по реке Москве на океанских судах! Но москвичи пошумели-пошумели и привыкли. А Петр стоит. Мало кто задумывается, что памятник поставлен на платформу, представляющую собой корабль. Из-под площадки бьют струи, как из-под форштевня на полном ходу. Получается, что Петр не только самая большая московская статуя, но и самый мощный фонтан столицы. На платформу с суши переброшен мостик, но проход сразу был перекрыт. Говорят, для нашей же безопасности. И постоять с Петром на одном корабле, развернутом державной рукой на запад, не получится.
Мы с вами все еще на Патриаршем мосту и осмотрели не все здания вокруг. Напротив «Красного Октября» на углу стоит самый необычный московский дом (Соймоновский пр., 1). Он похож не на городское здание, а на декорацию к опере «Снегурочка». Дом сложен из нарочито «народных» деталей и покрыт керамическими панно со сказочными животными.
Соймоновский пр., 1
Рассказывают, что инженер Петр Перцов как-то после осмотра картинной галереи Ивана Цветкова – ее здание в виде древнерусского терема стоит чуть дальше по Пречистенской набережной (дом № 29) – вышел с хозяином на балкон. Вид на реку, фабрику, Кремль был так хорош, что Перцов сказал: он
