Джок. Выбравший тень. Книга 3. - Андрей Руб

Все животные были выведены из замка за вторые ворота, ну а те животные, которые забежали во двор умерли весьма плохой смертью, потому что обделаться перед смертью для воина очень обидно. А все из-за козла графа, который продолжал разоряться стоя внизу.

— Выходи орочий выкормыш! Если ты не трус — выходи, сразимся честно, как благородные люди!!

Ага, вот прям брошу счас все и выйду, как Леопольд. Я совсем дурак? Он когда нападал, о благородстве думал? Эх, наивный чукотский юноша.

Обделавшийся и плачущий — он не смирился с поражением. Крепко сжимая в руке меч, он сквозь непрерывно льющиеся слезы пытался разглядеть обидчика. Ню-ню. Я взмахнул рукой и мои бойцы, окружающие оставшихся в живых, просто набросили на них сеть. Ну, и слегка добавили тупым концом копья в голову 'особо одаренным'. Мля, вот забавный бильярд. Если это не твоя голова.

— Всех по камерам, графа отдельно, — скомандовал я.

Второй 'предводитель дворянства' сам бросил меч и сдался. Этот союзник похлипче графа оказался. Надо подумать, чем мне может быть полезен этот покойник.

Немного рекламы от: http://www.anekdotov-mnogo.ru/reclam2.html

Жил был в Чехии пивовар. Поставщиков обманывал, покупателям грубил. Хмель запросто свеклой подменял, а на солоде, бывало, подчистую экономил. Готовое пиво, гад, с водой бодяжил. Приобрел он дурную славу не только в родном селении, но и по всей Чехии, где прозвали его Велкопоповицкий Козел.

Новая 'Шаума' сделала мои волосы такими объёмными, что даже ширинка не застёгивается!

Раньше я пользовался шариковым дезодорантом…

Теперь пользуюсь только своим — Шарик больно кусается…

— За что вы любите лапшу "Доширак"?

— Один конец ещё во рту, а другой уже в заднице!

Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет!

Принято считать, что эти слова принадлежат новгородскому князю Александру Невскому. И произнес он их якобы в назидание послам Ливонского ордена, которые после Ледового побоища (летом 1242 г.) прибыли к нему в Великий Новгород просить "вечного мира".

На самом деле Александр Невский к этим словам не имеет никакого отношения — в немногих летописных источниках, которые о нем повествуют ("Софийская первая летопись" и "Псковская вторая летопись") нет никаких упоминаний ни этих слов, ни других, хотя бы отдаленно на них похожих.

Автор этих слов — советский писатель Петр Андреевич Павленко (1899–1951), и впервые появились они в его киносценарии "Александр Невский". Их, согласно сценарию, и произносит главный герой фильма: Кто с мечом к нам войдет, от меча и погибнет. На том стояла и стоит русская земля! Фильм вышел на экраны 1 декабря 1938 г., и с той поры эти слова ассоциируются с именем Александра Невского как его личная, "историческая" фраза.

Подобное выражение было хорошо известно еще в античном мире, в доевангельские времена. Например, в Древнем Риме оно бытовало в качестве крылатого выражения: Кто воюет мечом, от меча и погибает — Qui gladio ferit, gladio perit.

Источник: http://letter.com.ua/phrase/index.php?id=1985

Если бы вам удалось надавать под зад человеку, виноватому в большинстве ваших неприятностей, — вы бы неделю не смогли сидеть.

Есть на свете яйца подороже яиц Фаберже — свои собственные, например.

Глава 2. Иезуитская

Хотите, чтобы ваши глаза были большими и выразительными? Тужьтесь!

Сидящие в заключении воины сынка графа, отправились копать последний приют для плохих комедиантов. А два УО (умных очень), попытавшихся под шумок разоружить охранника, присоединились так сказать, к основному закапываемому составу. Глядя на всю эту похоронную суету, мне отчего-то вспомнилось сакраментальное: 'Где ж мы вас всех хоронить-то будем?!'.

Моих указаний почти не требовалось. По поводу отнять, поделить и прикопать, местные могли дать мне фору. Ну не люблю я копать!!! Кстати об узилище. Облагороженная человеческими руками система пещер в скалах, сбоку от замка, превратилась в неплохую тюрьму и подвалы для хранения полезностей.

На допрос подозреваемого я пригласил Каечку и ее сестричек. Вот ведь подлец! (Я имею в виду себя).

Антураж впечатлял. 'Хозяин', вразумленный новым бароном расстарался. Было тепло, светло и хорошо видно… весь пыточный инвентарь.

На допросе конта Вигоса, двадцати лет, единственного наследника и прочая, прочая… присутствовали: баронессы Лимарн, барон Ольт…. Интересно, я теперь Ольт-Лимарн или еще как, навроде Череззаборногузадерищенский или того хуже, какой-нибудь Кислобздеев-Дурнопейко? Надо как-нибудь уточнить, ради интереса.

'…Что в имени моем'? Но чё-то пока никто не порывался меня поправить. Извините, отвлекся от плавного повествования…И маг вне категорий (нах не нужны) — Камит, специалист широкого профиля — Итор, два воина (самый старый и самый молодой) и гоблин Гоша. Кровожадно скалясь и ухая, он звякал жуткими отмычками из моего пояса. Они изображали неизвестные пыточные приспособления.

Дальше повязка на глаза, 'Аспиринчик'. После укола иголкой, сделанного по моей просьбе Каей — минута жутких криков и стенаний. Потек мальчонка. Никаких выламывания суставов и прочих зверств. Я же иногда цивилизованный!?

Как и подозревала Кая, засаду на её отца и мать организовал злопамятный папаша-граф. Живых свидетелей не осталось. Он умудрился даже магу организовать 'случайное падение' с лошади, со смертельным исходом. Кая порывалась его самолично зарезать, прямо здесь. Еле успокоил! Какая замечательная все-таки у меня жена. А уж справедливая…! Но я, как гуманист со стажем, выдал девочкам по иголке и разрешил его потыкать.

Чудное заклинание 'Аспиринчик', чудное. Крохотные ранки тут же затягиваются, а вот дивные ощущения остаются.

Конт, естественно сорвал голос, и с ним произошло стыдное… на что все почему-то взирали с огромным удовлетворением. Ну, прям как американцы какие-то, с их ниже-поясным юмором.

— Свободны, — отдал я приказ воинам. — Понятно, ЧТО будет с тем, кого я спрошу, и он осмелится мне соврать?

Судорожно сглотнув, воины почти синхронно кивнули.

— Расскажите остальным то, что вы видели и слышали здесь.

После их ухода мусью Дортоен Вигос поведал еще много всякого, но уже частично интересного. Чем-то имечко этого уродца мне напомнило 'дортуар пепиньерок' у Ильфа и Петрова.

— Эй, кто там!

— Да, милорд, — в дверь просунулась чья-то морда. — Отведете это в камеру, — указал на конта — И давайте сюда графа, — коротко распорядился я.

'Суровый челябинский папа' смог продержаться почти три минуты. Я даже его где-то зауважал. Законченная сволочь, конечно, но воин. Он сын своей эпохи и ничего с этим не поделать. Достоин благородной смерти, от меча.

— Не имей сто друзей, а имей всех врагов! — одобрил мои действия Сим.

А папенька все подтвердил. Ну и заодно поведал, уже более узкому кругу заинтересованных лиц, где 'золото и брильянты'. Ну и кой чего еще интересное.

Следующий 'красавец', доставленный на допрос, оказался бароном Тиоком, тридцати трех лет, владетелем крохотной крепостицы и городка на реке. Вдовцом, обремененным кучей долгов, вместо денег. Когда он начал петь мне 'за жизнь' и угрожать, то я в ответ, поведал ему о своих планах. Высоцкий сказал лучше меня: 'Ох, как он и сетовал! Где закон? Нету, мол…'. Но испробовав 'Аспиринчика' он стал гораздо более трезво мыслить и весьма положительно отнесся к моим доводам. Он правильно решил, чем ТАК радоваться каждый день, лучше уж отмучается сразу.

Маг уже сидел в благоустроенной камере, накормленный нормальной едой и с максимумом удобств, в виде жаровни и вшивого одеяла. К чему зверства? Может, на что и сгодится. И никаких мифриловых или еще каких-то браслетов блокирующих магию. Зачем? Я просто объяснил, что будет, если он попытается бежать. Перспектива откусывания табру небольших кусочков от его тела и хорошего лечения, чтобы растянуть удовольствие подольше… его отчего-то не вдохновила. Но мысли потекли в правильном направлении.

К вечеру замок сверкал чистотой, трофеи и деньги рассортировали. Графская казна из обоза ушла ко мне в оружейку, а все остальные найденные и бесхозные деньги, после моего приказа сложили отдельно. ВСЕ ДЕНЬГИ! Никому не пришло в голову, что-то утаить. Недоверчивых очень сильно впечатлил рассказ о молодом конте и о моих способах задавать вопросы, ну и вразумил кулак более умного соседа, своими ушами слышавшего рулады из подземелья.

Думаете, мне нужны были эти деньги и ценности? Нет. Мне нужно было добиться беспрекословного подчинения. И я добился! Сделав вид, что захапал все ценности себе, я с удовольствием поглядывал на разочарованные лица бойцов.

Утро принесло множество новостей! При большом скоплении народа, в том числе и пленных, состоялась дуэль между графом Вигосом и бароном Тиоком. В силу того, что оскорбление было несмываемым, бой был до смерти. По очкам выиграл барон, в связи со смертью соперника. И тут же состоялось погребение графа, рядом с его воинами.