Тень Королевы (ЛП) - Джонстон Эмили Кейт

Озерная страна славилась своей уединенностью. Здесь даже королева могла остаться незамеченной или, по крайней мере, ее легко было не заметить. Природное наследие НАБУ должно было охраняться и бережно храниться еще до того, как были подписаны новые договоры с Гунганами, и это укрепило изоляцию озер в регионе. Столичная суета была уже далеко, и Падме могла бы хоть на мгновение остаться наедине с собой. Ну, для нее самой, ее служанок, гвардейцев, которых капитан Панака считал подходящими, и всего домашнего персонала. Одиночество, как оказалось, было довольно относительным.

С пляжа Кварш Панака наблюдал, как его подопечные резвятся на солнышке со слишком знакомым выражением лица. Он настаивал на том, чтобы взять с собой на берег десять своих людей, и Падме уступила. В конце концов. Когда-то это было его обычным делом, когда дело касалось отношений с королевой-даже если в последнее время их отношения стали более холодными и формальными. Он был профессионалом, поэтому стоял там и сердито смотрел, зная, что сегодня его вмешательство не будет приветствоваться.

“Вы позволите мне это сделать, - сказала Саше. Самая молодая служанка была одета в купальный костюм, сшитый в том же стиле, что и остальные, но там, где другие обнажали кожу на солнце, она обнажала большую коллекцию пятнистых шрамов, которые обвивали ее руки, ноги и шею. Яне подплыла к ней и провела пальцами по волосам Саше.

“Я не смогла бы остановить тебя, - сказала Падме. Она покачала головой, роняя капли воды—и последние цветы. Стоя по пояс в сверкающем озере и говоря своим собственным голосом, она могла бы быть принята за нормальную девушку, но даже сейчас в ее поведении было что-то такое, что намекало на большее. - Хотя я могла бы закричать и получить полный рот озерной воды за свои хлопоты.”

- И капитан Панака счел бы за честь спасти вас.- Сабе сказал Это голосом Амидалы, и Саше с Яне рефлекторно выпрямились, прежде чем Яне послал волну воды в сторону старшей девочки в качестве компенсации. Сабе просто смахнул цветок с ее щеки, когда он приземлился на нее, и продолжала плыть, не обращая внимания на шум. “Значит, ты действительно сохранил достоинство многих, не говоря уже о прекрасных сапогах.”

Не смущаясь, но и не подозревая об этом, Сабе заговорила достаточно громко, чтобы его услышали все плывущие, а также несколько охранников, которые почти не скрывали своего веселья.

“Вы преждевременно состарили меня, миледи, - сказал Панака. В его тоне слышался намек на теплоту, но непреодолимая дистанция осталась. - Моя жена вряд ли узнает меня, когда я вернусь домой.”

“У твоей жены нет таких проблем, - сказала Панаке Мариек со своего места в трех шагах от него. Она была не в униформе, потому что плавала вместе с королевой. Она была закутана в ярко-оранжевый саронг, отчего ее смуглая кожа светилась в лучах позднего утреннего солнца, а темные волосы стекали по спине, пока остальная часть тела высыхала.

- Ну что ж, - сказала Падме, направляясь к берегу с той же самой, как всегда, походкой. - Скоро мы все сможем отдохнуть.”

И вот оно: наконец-то к вермоку в комнате обратились. Потому что приближался конец, и ни красота Озерной страны НАБУ, ни лучшая компания не могли остановить его. Когда выборы закончатся и будет объявлен новый правитель НАБУ, Падме Амидала будет искать новую работу, призвание или профессию, как и большинство тех, кто служил Ей. Некоторые, как Панака, с нетерпением ждали выхода на пенсию, как никто на НАБУ никогда не выходил на пенсию. Падме предположила, что Панака получил несколько предложений о работе, но сейчас они уже не обсуждали такие личные вопросы. Те, кто помоложе, как Эйрте и Саше, стремились к своему будущему на своих собственных условиях. Музыканты, врачи, родители, фермеры и все их комбинации—это было время мечтаний. Грядут перемены, и они происходят очень быстро. Никто, даже Сабе, не осмеливался спросить королеву об их планах.

Рабе встала и последовала за королевой. Эйртаэ спустилась еще раз—что—то вроде прощания-и присоединилась к остальным, когда они тоже собрались и вышли из воды. Да им и не нужно было этого делать, тем более с таким количеством охранников и помимо Сабе, но они всегда выбирали королеву, когда могли, и скоро уже не смогут.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вдали от дома у озера НАБУ голосовала. Механизмы демократии были хорошо смазаны, и многовековая традиция заставляла двухлетнее мероприятие проходить гладко, даже с включением гунганских избирателей только во второй раз в истории планеты. Хотя мало кто из них был близок к тому, чтобы проголосовать, Падме знала, что ее усилия включить их были оценены по достоинству, потому что босс Нэсс сказал ей об этом. Громко. НАБУ была не совсем такой сплоченной, как ей хотелось бы, чтобы это было в конце ее четырехлетнего служения ему, но люди были довольны тем, что она сделала.

Как оказалось, он был даже слишком счастлив. Одна фракция пыталась внести поправки в Конституцию, чтобы Падме снова могла баллотироваться. Это было сделано лишь однажды, во времена великих потрясений в прошлом НАБУ, и Падме не видела причин бороться за то, чего она не хотела и не считала правильным. Она отдала четыре года НАБУ, и теперь пришло время для чьего-то другого видения, чьих-то чужих рук, чтобы выбрать курс. Это была душа демократического тела НАБУ, что перемены и служение в короткие сроки были лучше, чем застойное правление, и Падме была счастлива играть все роли, которые включала в себя ее роль.

“Ты даже не испытывала искушения?- Сабе спросила, когда пришел гонец с поправкой, которую Падме должна была прочитать, и она вернула его без подписи, едва взглянув на него. Это было самое близкое из того, что они когда-либо обсуждали в будущем.

“Конечно, я испытывала искушение, - ответила Падме. Она откинулась на спинку кресла, и Сабэ снова принялся расчесывать ей волосы. - Пока я читала это предложение, мне пришло в голову еще как минимум десять вещей, которые я могла бы сделать в следующем сроке. Но наше наследие работает совсем не так. Но только не здесь. Мы служим и позволяем служить другим.”

Больше Сабе ничего не сказала.

Теперь, завернувшись в яркие саронги на пляже, они подняли свои сандалии и последовали за охранниками к дому. Когда они добрались до травянистого холма у подножия широкой каменной лестницы, Падме остановилась, чтобы отряхнуться. Все они остановились вместе с ней.

- Песок, - сказала она в качестве объяснения.

“Я уверена, что домашние дроиды оценят ваши усилия, Ваше Высочество” - сказала Эйрте. Ее лицо было прямо как у служанки, так что только несколько человек поняли шутку.

С этой стороны дома ступеньки были не очень крутыми. Порт—в данном случае для водных судов, поскольку посадить дирижабль было негде—находился на другой стороне поместья, и эти ступени были прорублены прямо в отрог, на котором стоял дом. Этот путь был специально проложен как тропинка к воде, и поэтому он был одновременно более красивым и более неторопливым подъемом. Падме и Мариек шли впереди, Панака следовал за ними, а остальные служанки и стражники цеплялись за них, как утята.

Сабе задержалась внизу, чтобы застегнуть сандалии. Падме заметила, как она слегка поморщилась, когда поняла, что на самом деле между ее пальцами все еще был песок. Сабэ встряхнула туфли так чисто, как только могла, а затем начала подниматься почти неторопливым шагом. Сабе не часто позволяла своим мыслям блуждать, когда она была с королевой, но здесь и сейчас, когда так мало было поставлено на карту и мирные перемены быстро приближались, Падме была счастлива видеть, как она расслабляется, когда сержант Тонра шагает рядом с ней. Он был немного выше Панаки,с белой кожей, которая обычно была бледной, хотя две недели на солнце сильно покраснели. Он спустился по ступенькам как раз в тот момент, когда Падме решила вернуться в дом, но ни капельки не запыхался от своих усилий.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

“Есть несколько сообщений для Ее Высочества.- Он тихо заговорил с Сабе, но Падме все равно услышала его. “Ни одно из них не является срочным, но одно официальное и потребует, чтобы королева сама открыла его.”