Полуфантастика - Александр Назаркин

– Алло! – повторил Стас более решительным тоном. В трубке послышался ехидный смех закончившийся тишиной.

– Вам кого? – поинтересовался Стас.

Смех повторился, после чего незнакомый голос сообщил издевательским тоном:

– А ты знаешь, гнус, что во сне легко можно «склеить ласты»? Умереть можно, козёл вонючий. Ты понял меня, дебил?

От изумления Стас решился дара речи. Спустя некоторое время, он робко поинтересовался:

– Как умереть?

– Не успев выпрыгнуть из автобуса, – пояснил незнакомец. Повезло тебе, гнида. Но не радуйся, я до тебя ещё доберусь!

Собеседник небрежно швырнул трубку и на линии послышались короткие гудки.

Подойдя к зеркалу, Стас увидел бледное лицо человека средних лет, симпатичного, но не любимого собой. Он с детства искал в себе недостатки и находил их, а достоинства … о них он даже не думал. Стас не являлся трезвенником, курил, мало зарабатывал, носил китайский ширпотреб, и отоваривался дешёвыми продуктами. Супермен или рыцарь на белом коне, не являлись его воплощениями. Прожив десять лет в относительно счастливом браке, он расстался с супругой, не сойдясь характерами. В результате размена жилплощади, жена переехала в двухкомнатную квартиру, а он довольствовался однокомнатной халупой. Его новое жилище приютилось на первом этаже унылого дома, построенного во времена царя Гороха. Под гнётом времени, ветхое здание вросло в землю, а жители первых этажей погрузились на уровень полуподвалов. Теперь жилищный вопрос, тоже не являлся достоинством Стаса, но он не унывал, подглядывая из окон под юбки длинноногим девушкам. Через полгода после смерти отца он потерял любимую работу. Закрылось производство, на котором он трудился пять долгих лет. Устроившись на новую должность, он стал медленно вливаться в коллектив, являясь скромным и застенчивым человеком, а когда влился, производство переехало в другой город, сделав ему ручкой. Он снова стал безработным и в настоящее время являлся свободным художником.

В этот день Стас запланировал сходить в гости к маме. Заниматься поиском работы в выходной не имело смысла. Когда он трудился на производстве, суббота являлась его любимым днём, а теперь все дни недели слились в однообразный поток времени. Не радовал даже упоительный вечер пятницы, особо обожаемый рабочим классом. Он часто вспоминал чудесное время, проведённое с коллегами по цеху, тихие летние вечера, незаметно перетекающие в утро, мирные беседы о работе, длящиеся всю ночь и несметное количество пустых бутылок, противоречащее здравому смыслу.

Неспешно одевшись, он подушился французской туалетной водой и вышел на улицу. Приятный солнечный день распахнул объятия и повёл знакомой дорогой в направлении маминого дома. Он двигался, наслаждаясь благодатью погоды, ниспосланной высшим интеллектом, совместно с Гидрометцентром Российской Федерации. Казалось, что ничто на свете не способно омрачить хорошее настроение, вызванное гармонией с окружающей средой. Внезапный виброзвонок мобильного телефона вернул его на грешную Землю. Взяв трубку, он активировал приём и принялся молча слушать. Ехидный голос недавнего собеседника не заставил себя ждать:

– Ты не молчи, гнида подзаборная, скажи что-нибудь. Ты что, от страха язык в анус засунул? Тогда слушай меня, дешёвка копеечная. Запоминай, болван дремучий, если ослушаешься, то умрёшь. После смерти твоя ничтожная душа попадёт прямиком ко мне, а я подотру ей промежность ягодиц. Понял меня, глист кишечный?

– Говори, что ты от меня хочешь? – поинтересовался Стас, без волнения в голосе.

– За словами следи, гнус чесоточный. Я не хочу, а приказываю! Не смей сегодня ходить в гости к своей старухе. Выполнишь приказ, чучело пернатое, и я от тебя отстану. Посмеешь ослушаться, ад сам придёт к тебе. Помни и прощай, отрыжка сивушная!

В трубке послышались короткие гудки. Настроение испортилось, а великолепный день окрасился негативными тонами. В магазине Стас купил бутылку пива и залпом её осушил.

– Что делать? – размышлял он, не меняя маршрут. Повиноваться мистическому существу и навсегда избавиться от наваждения? Подходящий вариант, но не достойный мужчины. Любопытно, а почему он так боится, что я пойду в гости к маме? И кто он такой, чтобы мне приказывать? Решено, иду к маме, ему назло!

Уверенной походкой Стас продолжил с путь. Он неспешно двигался по тротуару, вдоль длинного здания, протянувшегося на полкилометра. Утренняя улица оказалась малолюдной и тихой, поэтому мчащийся на бешеной скорости автомобиль, сразу привлёк его внимание. Он двигался навстречу Стасу по проезжей части. Спустя секунду, автомобиль свернул на тротуар, а Стас, спасаясь от удара, прыгнул в колючие кусты шиповника, растущие вдоль дороги. В следующий миг, машина промчалась мимо и, скрипнув покрышками, скрылась за поворотом. Автомобилем управлял мерзкий упырь из ночного кошмара.

– Ад сам придёт к тебе, – вспомнилась телефонная угроза.

Пока Стас выбирался из зарослей колючих кустов, его не покидало ощущение, что кошмарный сон продолжается, но ободранная в кровь рука свидетельствовала о реальности происходящего. Он огляделся, улица оставалась тихой и безлюдной. Отряхнувшись, он сорвал листья подорожника, приложил к ранам и поспешил покинуть это место.

– Значит, упырь не блефует, а хочет меня убить, – размышлял Стас. Ну, ничего, мы ещё повоюем, теперь, я готов к любому подвоху. Ты меня не остановишь, я пойду к маме и выясню, чего ты так боишься.

Когда до её дома оставалось несколько сот метров, Стас решил двинуться в обход, мимо новых домов, подальше от автомобильных дорог. Достав из кармана пачку сигарет, он выронил металлический предмет, со звоном покатившийся по асфальту. Он вспомнил о колечке, которое во сне отец сунул в его карман.

– Уж не оно ли это? – подумал Стас, разглядывая неожиданную находку. А откуда другому кольцу взяться в моём кармане? Меня снова преследует странный кошмар, всё возвращается к нему. Неужели я действительно мог умереть во сне?

Добравшись до скамейки, он присел, внимательно изучая колечко, на котором виднелись непонятные символы, затёртые влиянием времени. Они напоминали иероглифы, а металл имел едва заметный отблеск изумрудного цвета.

– Не серебро, слишком лёгкое, – размышлял Стас. Просто невесомое, как алюминий, но блестит странно, что же это за металл? Необычное ощущение – кольцо просится мне на палец.

Он сдавил колечко в руке, но оно не погнулось.

– Значит не алюминий, – решил он, и надел кольцо.

В следующий миг, он вспомнил детство, беззаботные семидесятые, потрясающие и незабываемые восьмидесятые:

– Вернуться бы в те годы, хоть на минутку! – подумал Стас. На душе воцарилось спокойствие, вокруг стало тихо, как на кладбище в безветренную погоду. На несколько секунд он провалился в небытие и, очнувшись очень удивился.

– Совсем старый стал, – подумал он. Засыпаю днём, прямо на скамейке, стоит лишь присесть. Не к добру это, мне надо соблюдать бдительность, а я расслабился.

Поднявшись со скамьи, он двинулся мимо супермаркета, в направлении дома мамы. Стас не сразу обратил внимание на разительные перемены, а заметив их, остановился, внимательно разглядывая местность. Рядом расположились четыре автомата с газированной водой, из которых в детстве он пил газировку с сиропом, стоимостью три копейки.

– Не может этого быть? – удивился Стас. Такие автоматы, находились здесь лет двадцать назад. Их утилизировали ещё во времена перестройки и гласности. Я определённо начинаю сходить с ума.

Он перевёл взгляд на фундаментальное здание супермаркета, находящееся на привычном месте. На стенах отсутствовали рекламные вывески и плакаты. Исчезли игровые автоматы, торговые палатки, баннеры с курсами валют и прочий отстойный хлам, являющийся атрибутом двухтысячных годов. Магазин выглядел таким, каким Стас помнил его в детстве. Неприметное, серое здание с вывеской на козырьке «Продукты». Рядом с ним находилась школа, обнесённая низким бетонным забором, который давно демонтировали, заменив высокой металлической оградой. Глядя на старый забор, Стас начинал догадываться, в какое время он попал.

– Прошлого нет, оно ушло безвозвратно, – он закрыл глаза и досчитал до десяти.

Изменений не произошло, он находился в семидесятых или восьмидесятых годах.

– Невероятно! Я очутился именно там, куда пожелал попасть, отдыхая на скамье и примеряя кольцо. Я так мечтал заглянуть во времена моей юности и вот я здесь в полной растерянности. А может быть, мне стоит зайти к себе домой? Всё равно меня никто не узнает. Приятно посмотреть на молодых родителей, ведь сейчас я старше их. Надо непременно их проведать, главное не сболтнуть лишнего. Какое счастье, что я здесь, но этого, определённо, не может быть. А если я сошёл с ума и меня преследуют видения?

Больно ущипнув себя за руку, он понял, что находится в реальности. Добравшись до школы, Стас закурил, с любопытством разглядывая учеников, одетых в одинаковую форму. На них красовались пионерские галстуки, а на груди у старшеклассников, блестели симпатичные комсомольские значки с изображением профиля вождя мирового пролетариата. Некоторые школьники держали в руках модные портфели, типа «дипломат». У каждого ученика имелся мешок со сменной обувью, сшитый мамой или бабушкой. Один старшеклассник щеголял в потёртых джинсах, демонстрируя остальным статус мажора. В те времена, купить джинсы в магазине не представлялось возможным, из-за дефицита товаров народного потребления. У спекулянтов они стоили баснословных денег, поэтому побаловать своего отпрыска, могли лишь состоятельные родители. Люди в брюках отступали на второстепенный план, пропуская вперёд счастливых обладателей модного американского ширпотреба. В те времена встречали и провожали по одёжке, а ум ценился лишь на словах.