Упоительные грезы - Сара Блэкборн

Хилда ожидала приемную дочь в празднично украшенном холле большого старого дома, построенного в викторианском стиле. Как и все в городке, семья Робертсон уже в конце ноября украсила комнаты к Рождеству. Горожане питали слабость к приготовлениям к празднику, а также спешили управиться с украшением витрин и домов перед наплывом туристов, которых с каждым годом перед Рождеством приезжало к ним все больше и больше.

— Я уже начала волноваться, — захлопотала Хилда, помогая Джулии снять пальто и вешая его в стенной шкафчик. — Твой отец уже два часа как дома. Почему ты задержалась?

— Пришлось кое-что доделывать, — пояснила Джулия, растирая озябшие пальцы. — А машины на дорогах тащатся как черепахи.

— Ну ладно, по крайней мере, ты дома, цела и невредима, — облегченно вздохнула Хилда. — А ты заметила, какой снег сегодня красивый? Перед Рождеством он всегда кажется особенным, согласна?

— Красивый, — усмехнулась Джулия. — Но еще и мокрый.

Хилда нахмурилась, заметив, что туфли девушки промокли.

— Тебе надо принять душ и переодеться, — велела она. — Есть хочешь?

— Очень, — призналась Джулия, послушно направляясь к лестнице на второй этаж. — Что-нибудь осталось?

— Ну что ты, дорогая, — с упреком сказала Хилда. — Мы еще не садились обедать. Ждали тебя.

— Ох, зачем же, — бросила Джулия через плечо. — Но все равно спасибо. А где папа?

— Разговаривает по телефону с Фредди. — Выражение лица женщины смягчилось, как всегда, когда она упоминала младшего сына. — Ты же знаешь отца, — продолжала она, улыбаясь Джулии. — Саймон хочет точно знать, когда приедет наш малыш.

— А Фредди разве не сказал, когда звонил прошлый раз? — спросила Джулия уже со ступенек.

— Нет, он… — Хилда спохватилась и сердито крикнула: — Дорогая, ты продрогнешь до костей, если не снимешь с себя мокрую обувь. Давай побыстрей. Поговорим за обедом.

— Иду, иду, — улыбнулась Джулия, поднимаясь по лестнице. — Дай мне двадцать минут.

Но уже через четверть часа приятно согретая горячим душем Джулия вошла в столовую. На ней были шерстяные брючки и длинный свитер, волосы стянуты в «конский» хвост, что делало двадцатишестилетнюю Джулию похожей на подростка.

— Ммм, какой запах, — сказала она, глубоко вдыхая ароматный пар, поднимающийся из супницы, которая стояла на длинном обеденном столе красного дерева. — Из чего бы это ни было приготовлено, пахнет восхитительно.

Саймон снисходительно хмыкнул и, подойдя к дочери, запечатлел на ее щеке поцелуй.

— Да, недурно.

— Это, дорогие мои, последнее творение нашей бесценной кухарки, — сообщила Хилда. — Люси сегодня в ударе, так что суп — результат ее творческого вдохновения. — Она слегка повела носом. — Аромат такой, что слюнки текут.

— Так приступим же скорее! — нетерпеливо воскликнула Джулия, устраиваясь за столом. — Я буквально умираю с голоду.

Суп оправдал ожидания обедавших, а последовавшие за ним горячее и закуски оказались не менее удачными. На десерт подали кофе и лимонный пирог.

Отказавшись от пирога, Джулия блаженно откинулась на спинку своего полукресла.

— Райское блаженство. — Она улыбнулась отцу. — А теперь, когда угроза умереть голодной смертью миновала, не собираешься ли ты рассказать мне о Фредди?

— Обязательно расскажу. Кстати, у меня есть еще сюрприз. — Губы Саймона чуть подрагивали от сдерживаемой улыбки, глаза сияли.

— К чему ты клонишь? — спросила заинтригованная Хилда, обожавшая сюрпризы.

— Да, пап? — поддержала мачеху Джулия, которая тоже не была безразлична к внезапно сваливающимся на голову хорошим новостям.

— Сейчас, сейчас. — Саймон намеренно растягивал ожидание. — Но сначала о планах Фредди. Он заказал билет на двадцать третье.

— Господи, вот радость-то! — воскликнула Хилда. — И сколько наш мальчик сможет пробыть здесь? Когда ему на работу?

— Третьего января, — ответил Саймон. — Его обратный рейс вечером второго.

— Чудесная новость, — захлопала в ладоши Джулия. — Джессика, Агнес и Фредди проведут с нами праздники — настоящее семейное торжество.

— И даже больше, чем ты думаешь. — На лице Саймона появилось загадочное выражение.

— Папа! — смеясь, подзадорила его Джулия. — Не пора ли вытащить кролика из шляпы?

— Хватит нас дразнить, Сай, — с легким упреком добавила Хилда. — Не томи.

— В этом году на праздник соберется действительно вся семья. Целиком, — улыбнулся женщинам Саймон.

Подавшись вперед, Хилда и Джулия застыли в ожидании. Глава семьи сделал глубокий вдох и торжественно возвестил:

— Стивен тоже приезжает к нам на Рождество!

Сообщение Саймона было сродни взрыву бомбы мегатонн этак в сорок, не меньше. Спустя несколько часов Джулия все еще была оглушена взрывной волной. В доме к тому времени воцарилась тишина. Старинные напольные часы в холле отбили три четверти пополуночи. С широко открытыми глазами Джулия ворочалась в постели, но сон не шел.

Стив приезжает на Рождество!

Джулия вспомнила, как, на минуту онемев, Хилда вскочила со стула. Смеясь и плача, она бросилась к сидящему во главе длинного стола мужу. Тот немедленно встал и нежно обнял супругу.

— Это правда? — всхлипывая, вскричала Хилда. — Стив в самом деле приедет?

Потрясенная до глубины души, чувствуя, как внутри все дрожит от возбуждения, Джулия сидела, судорожно вцепившись в деревянные подлокотники и безмолвно глядя на счастливых отца и мачеху.

— Да, милая, это правда, — заверил Саймон жену с нежностью, запас которой за двадцать два года совместной жизни оставался неизбывным. — Стивен встретит Рождество вместе с нами.

— Но… как же? — бормотала Хилда, не замечая слез радости, струившихся по щекам.

И почему сейчас? После долгих лет, прожитых вдали от дома? — ломала голову Джулия. Однако она не задала ни одного вопроса вслух — боялась выдать себя голосом, глазами, жестом.

— Как? — хмыкнув, переспросил Саймон. — Самолетом, конечно.

— Ах, Сай, ты же прекрасно знаешь, что я не это имею в виду. — Овладев собой, Хилда высвободилась из объятий мужа и белым батистовым платочком аккуратно промокнула глаза. — Я разговаривала со Стивом два дня назад, но он и словом не обмолвился, что приедет на Рождество. — Она нахмурилась. — Когда он это решил?

— Сегодня днем я позвонил ему и, так сказать, протянул оливковую ветвь мира.

Хилда в изумлении уставилась на супруга.

— Ты звонил Стиву?

Джулия удивилась не меньше мачехи: Саймон не разговаривал с пасынком с того вечера, как Стивен, хлопнув дверью, покинул этот дом и больше сюда не возвращался.