Здесь живет Морок - Виталий Забирко

— Говорил тебе, чтобы дома оставалась, — недовольно пробурчал Никита. — Женщина в экспедиции, как чирей на заднице. И мешает, и не избавишься.

Он встал, приподнял рюкзак, чтобы закинуть за плечи, но вместо этого снова бросил на землю.

Илья не выдержал.

— Слушай, Никита, оставь семейные разборки до возвращения домой, хорошо?

С Никитой без Наташи он бы никогда не прилетел на Мэоримеш. Наоборот — с дорогой душой и вовсе не из личной симпатии. Но выбирать не приходилось.

Никита исподлобья посмотрел на Илью, и впервые уверенность в том, что Наташа ни на кого его не променяет, поколебалась.

— Считай, что уговорил, — отнюдь не обнадеживающе заверил он.

Наташа встала, подняла рюкзак, забросила на спину, поправила лямки.

— Я готова.

Никита шумно вздохнул и надел рюкзак. Надел рюкзак и Илья. Только проводник продолжал сидеть на корточках, по-прежнему блуждая взглядом между Ильей и Никитой. Как будто обладал прерогативой определять, кто из них Лишний, но никак не мог выбрать.

— А ты чего сидишь? — недовольно поинтересовался Илья.

— Тхиенцу привел вас к пещере Морока, мауни Илия, — сказал проводник. — Тхиенцу может возвращаться.

— Э, нет, друг любезный, — покачал головой Илья. — Ты пойдешь с нами, пока мы окончательно не убедимся, что это действительно пещера Морока.

Проводники к пещере Морока никогда не брали с экспедиций никакой платы, поэтому было непонятно, каким образом Илья может заставить Тхиенцу зайти в пещеру. Разве что под дулом разрядника. Но проводник безропотно согласился. Сопровождение экспедиций на Мэоримеше не было профессией. Это было чем-то вроде дара небес, который вдруг снисходил на одного из аборигенов и делал его настолько одержимым, что ничем другим он заниматься не мог и не успокаивался до тех пор, пока не приводил желающих к пещере Морока. Дар давался всего на один поход, но те из мэоримешцев, кто удостаивался дара, до конца жизни почитались среди соплеменников как святые. Что было несколько странно, так как культ Морока на Мэоримеше отсутствовал. Однако и проводники среди аборигенов появлялись редко. Последний раз это случилось пятьдесят лет назад, когда на Мэоримеш прибыла экспедиция стапульцев.

— Он будет сопровождать нас, пока не встретимся с Мороком? — поинтересовался Никита.

— Позволь мне самому решить этот вопрос, — отрезал Илья, достал фонарь и направился к пещере.

Никита пожал плечами, пошел следом и при входе в пещеру включил фонарь. За ним последовал проводник, потом Наташа. Я вошел последним.

Если вход в пещеру выглядел как естественный разлом, то внутри она была похожа на рукотворный туннель. Широкий, метров пяти высотой, с бугристым сводчатым потолком, по дуге переходящим в стены, и ровным полом, припорошенным многовековой пылью.

— Теперь я начинаю верить в сокровищницу Морока, — сказал Никита. — Илья, как думаешь, туннель копали вручную или землеройным агрегатом?

Илья помедлил с ответом, водя лучом фонаря по стенам.

— Мелко мыслишь, — наконец сказал он. — Что за ограничения: либо киркой с лопатой, либо землеройной техникой? В легенде иммуринцев двухтысячелетней давности Морок напрямую ассоциирован с хребтом Гайромеша, в котором пещера нечто вроде его пищеварительного тракта. А в еще более древних мифах картопетян пещеру Морока в теле горы проедает священный червь Кааат. Какой из вариантов тебе больше нравится?

— Только не первый, — натянуто хмыкнул Никита. — Не хочется быть переваренным.

— Быть переваренным священным червем ничуть не лучше, — не согласилась Наташа. — Ребята, обратите внимание: здесь нет ничьих следов, только наши.

Действительно, пыль на полу лежала тонким, идеально ровным слоем.

— Ничего удивительного, — сказал Никита. — Последний раз в пещеру заходили пятьдесят лет назад.

— В статичной атмосфере пещеры следы сохраняются на протяжении тысячелетий, — возразила Наташа.

— Значит, этим входом до нас никто не пользовался, — разумно констатировал Илья. — Правильно я говорю, Тхиенцу?

— Морок открывает вход в пещеру там, где сам того хочет, мауни Илия, — повторился Тхиенцу, и его бас жутковатым эхом прокатился по пещере.

— Но если Морок открывает вход, то где его следы? — наивно поинтересовалась Наташа.

Илья недоуменно оглянулся на нее, снисходительно усмехнулся.

— Согласно легендам, Морок — хранитель сокровищ, нечто вроде духа пещеры или джинна. По-твоему, джинн должен оставлять следы?

— То есть на самом деле Морока не существует?

— Все не так просто. Если пещера, как видишь, вполне материальна, то все, что касается Морока, наоборот — неоднозначно и весьма туманно. Его имя упоминается во всех легендах, но сам он нигде не описан. Как Сезам в арабских сказках. Думаю, на средневекового араба голосовой датчик открытия дверей произвел бы такое же неизгладимое впечатление, как открытие входа в пещеру на нашего проводника… Стоп! — Илья приостановился и потыкал пальцем в экран шевронника. — Посмотрим, что здесь за воздух.

— Черт! — выругался он через минуту. — Белиберда полная. Нет здесь нормального воздуха. Анализатор показывает какую-то дикую квазидвухмерную газовую смесь.

Никита воровато приподнял край лепесткового респиратора, лишний раз подтверждая, что собственные ошибки его ничему не научили.

— Нормальный воздух, — сказал он, срывая респиратор. — Чистый, свежий.

Илья недоверчиво посмотрел на него, приподнял свой респиратор, затем снял.

— Гм… Действительно… Не затхлый и серой не воняет.

— Ребята… — приглушенным голосом сказала Наташа. — Жутковато здесь…

— Сидела бы дома, — пробурчал Никита, но, перехватив взгляд Ильи, сменил тему. — Чего тут жуткого? В сырой, естественной пещере, с ее шорохами, гулким эхом, звоном капели, более неуютно, чем тут.

— А ты на луч фонаря посмотри, — все тем же полушепотом сказала Наташа.

Никита провел лучом фонаря по стене, потолку, скользнул им по следам к входу, перевел вглубь пещеры. Метрах в пятидесяти впереди туннель сворачивал налево и полого уходил вниз.

— Ну и что?

— Да не пещеру осматривай, на луч смотри!

— Луч, как луч, все хорошо видно…

Илья задержал луч фонаря на месте и запнулся. По краю луча ходили странные колышущиеся тени, словно воздух был заполнен черными клубами дыма, которые мгновенно отступали, стоило переместить луч.

— Кажется, я понимаю, откуда взялась легенда о Мороке, — задумчиво сказал Илья. — Пещеры и мрак — понятия практически неразделимые.

— Сейчас посмотрим, что это за Морок и насколько он нематериален, — процедил сквозь зубы Никита, выхватил из кобуры разрядник и включил лазерный прицел.