Карамболь-строки - Сергей Цимбаленко

Красит простор

Чернотою

И, словно силой, уводит тайком

Белый твой лик

За собою.

MMVIII

Виденья окантовывает даль,

Звучанья запорошены ветрами,

Чувствительность окутана телами…

Счастливым вечно грезится январь,

И бесконечна вера в календарь…

MMIX

САГА О ЗАБЫТОЙ ДЕРЕВНЕ

(Деревенская сага)

Встану рано со хмельной постели.

Выйду на заснеженный порог.

Всколыхну ленивые метели

Епанчой у сморщенных дорог.

Натаскаю воду с речки дальней,

Напою сонливых лошадей.

У окна наполню умывальню.

Разбужу супругу и детей.

День отбудет тихо и знакомо:

Дальний путь. Завод. Стезя. Очаг.

Нищете деревня вместо дома:

Здесь она гнездится на печах.

Мерзлый дом. Насвистывает вьюга.

Солнца свет в преддверии конца.

Перед сном семья теснит друг друга,

Согревая близкие сердца.

MMIX

Комната пестрая чешет глаза,

Стены тисками —

Нет строк!

Мысли колышутся, как стрекоза

Неуловимо —

Нет строк!

Руки чернилами мажут тетрадь:

Глупые пятна —

Нет строк!

Время без толку устало бежать:

Стало, застыло —

Нет строк!

Слезы в бумагу – на волю росток:

Строки! – весь мир в уголок!

MMVIII

«У будущего будущего нет» …»

«У будущего будущего нет» —Смеялись надо мной заборы.«У будущего будущего нет» —Мне красным пели семофоры.

«У будущего будущего нет» —

Cтирая даль, кивали ночи.

«У будущего будущего нет» —

В края взирали неба очи.

«У будущего будущего нет» —Мир тяжким вздохом опустился.«У будущего будущего нет?..» —На миг я в сердце усомнился.

MMVIII

Вперед шаги…

Назад шаги…

Налево…

Направо…

Обрыв.

Пришли рубли…

Ушли рубли…

Метанья…

Скитанья…

Надрыв.

Кричат слова…

Молчат слова…

Раздумье…

Бездумье…

Обман.

Живет судьба…

Спешит судьба…

Всесилье…

Бессилье…

Туман.

MMVIII

Между высью и дном – душа!

Между явью и сном – душа!

Между злом и молвой – душа!

Между светом и тьмой – душа!

Средь холодной войны – душа!

Средь безмерной вины – душа!

Средь заблудшей страны – душа!

Средь больной новизны – душа!

Души – нежный эфир – пузырь.

Души – лопнувший мир – пустырь.

MMVIII

К чему мой разум гложет глупый стих?..

К чему он дни мои кружит и мает?..

К чему быстрее дум бежит моих?..

К чему мои он мысли изгоняет?..

Ужели правда истины ясней,

Иль тайное нам явь не открывает? З

ачем безумье ждет дурных вестей

И знанья идеальные терзает?

Зачем мой разум гложет глупый стих?..

Зачем он дни мои кружит и мает?..

В нём тихий страх дрожит от дум моих…

Где лганья уст молчанье умерщвляет.

MMVIII

Молчанье, друг мой верный и спаситель!

Храню тебя в невежестве мирском —

рассудок спит, смолкает всё кругом,

и голос сердца шепчет… избавитель

от суматохи в смуте бытия.

Как трудно крикнуть в обществе с глухими,

обогатить свой дух на вдохе ими

да, сделав выдох светлый – быть. И я

терзаю зренье в мира изваяньи,

как живописец, скрашиваю дни,

где с мудростью навеки мы одни

день ото дня беседуем в молчаньи.

MMIX

Истина, истина – древняя тишь,

Сном полушепчешь в ночи…

Днем, словно эхо немое, висишь

Там, где порхают грачи.

Кружится правда – проклятая врань,

Пьяной пятою стуча.

Глупые мудрости – златая дрань,

Бьют каблуком, хохоча.

Истина, истина – легкая пыль,

С ветром уносишься вдаль,

Веешь занудными сказками в быль…

Здесь ты лишь недруг и враль…

Так, как колышет заутренний пар

Сизым теченьем река —

Сердцем едва уловляемый дар

Кистью твоею – строка.

Истина, истина – алчущим дом,

В жаждущем крае – вода;

В настежь врата и в оконный пролом

Пили тебя – никогда.

MMIX

«Темная полночь. Белые слезы…»

Темная полночь. Белые слезыСобой торжествуют над тьмой.Слезы как ливень. Сердце им – грозы.И молния дум – я живой!

Воздух глотаю, изголодавшись

От пыльной Земной шелухи…

Буквами черными запыхавшись,

Дышу. Выдыхаю стихи.

MMVIII

Мир мой, веками истрепанный,

Ветхий заброшенный рай,

Лик перепутьями стоптанный,

В землю посаженный край.

Помнишь, шептал ты так ласково,

В люльке качая меня,

И сладкопевными сказками

Тихо баюкал дитя?

Вырос я пьяный от сказочек,

Выученных второпях:

Пропил я быль у забавочек —

Взрослый детина в яслях.

Что ж ты свой облик заплаканный

Раньше таил от меня? —

Смог бы, дите я изласканный,

Взять да отречься тебя.

Мир мой больной, незалеченный

Выкуплю я по рублю,

Сердцем укрою рассечины

И, словно вновь, полюблю.

MMVIII

Что ты ветвями аукаешь?

Что зазываешь меня?

Родина ты моя глупая —

Дура слепая моя!

Слышишь гармонь разудалую —

Пой хоровую, пляши!

Душу твою обветшалую

Выкрали на барыши!

Знай же, не грозы залетные

Моют тебя до дыр —

Это орда поднаготная

Плоть твою схавала в пир!

Стелется пение вольное,

Звуком царапая тишь,

И, словно эхо довольное,

Кружит просторами шиш.

MMVIII

Лето. Луг недокошенный

Сизой луною объят.

Двое в сене взъерошенном

Души немые роднят.

Будущность будто ноченька —

Темень – докуда ни плюнь.

Разум, как бельма оченьки,

Лихо запутал июнь.

«Дети, страсти отмаются!» —

Шепчет седая река.

Эхо шлет: «Не кончаются!» —

Будто минуты – века.

Где-то в утра голодные

Дали чернеют от смут;

Рыщут ветры холодные

И поглощают уют.

MMVIII

Эй ты, кровь молодецкая —

Гущи ядреной ручьи!

Эки шалости светские —

Девы чужие, ничьи!

Шельма черноволосая,

Пей-ка вино – не гуторь:

Хмель омоем мы росами —

Сгоним сердечную хворь.

Сена чуя лобзания,

Сдрейфит под пожнями мышь,

И, торчком в колыханиях,

Спляшет в грязюке камыш.

Пей, дуреха раскосая!

Ныне к чему разговор!

Манит ноченьку босую

Голый пугливый простор!

В вечер ты – даль ругливая:

Вето – навеки моя.

В полночь – близкая, милая.

Завтра – уже не моя.

MMVIII

Забыт Эдемский рай

В исчезнувших столетьях:

Всё, что могу иметь я —

Чужой, далекий к-рай.

Грядущее зовет

Предлогом, междометьем:

Всё, что невмочь воспеть я —

В падение полет.

В миру осела ночь;

К Спасенью – безбилетье:

Всё, что спешу успеть я —

Всегласно, тихо – прочь.

MMIX

ПЕСНЬ О КАИРЕ

Каир, Каир – истертый камень,

Израненный и бедствующий зной.

О чём ты мыслишь, пав покорно

Под Сфинксовой суровой желтизной?

Верблюды мудрые, немые

Твои все тайны знают наизусть,

И в их глазах полуприкрытых

Виднеется неудержная грусть.

Где Гиза каменная высит

Шершавую триаду пирамид,

Просторы глыбы не колышат,

И дух веков мечты твои хранит.

Сквозь праздный панцырь саркофагов

Взирают фараоны, не дыша,

И мимо взоров их печальных

Гуляет бедуинская душа.

Искру пустынь и пламя жажды

Укрыл собой величественный Нил.

Каир, Каир, за что калеча

Тебя на Землю ветер уронил?

MMVIII

Каир

БЕГЛО ОЗИРАЮ ШТИБЛЕТЫ ПУТНИКА

Рваною трухою в щели втиснут мох:

Выгорела зелень – умер ее вздох.

Слышимых песчинок стесаны края,

Долгою дорогой терла их Земля.

Сдавлена подошва вспухшею стопой,

Им давно не виден благостный покой.

Цепь резных узоров вмятины жуют,

Блеклые раскраски трещины дают.

В свете небосклона не видать следов:

От ходьбы усталой лишь корявый шов.

Красною зарницей стал вверху закат:

Вспыхнули округи – путь огнем объят.

Правда-полуправда, ложь и полуложь

Дали устилают средь земных пустошь…

Так слезливый образ стоптанных штиблет