Перо Гамаюна. Волшебники Китеж-града - Александр Асов

Но и потом он возрождался в иных родах и вновь блуждал по дорогам любви…

А тогда Дива и Велес заложили Китеж-град… Хотите знать, как это было? Ну, что ж расскажем!

Говорил Диве Велес сын Суревич:

– Ой ты, Дива-душа! Дивно ты хороша! Мы устроим с тобой, Лебёдушка, близ лесного озера гнёздышко! Соловьи пусть поют нам ночами, мы украсим гнездо-то цветами…

И тотчас призвал Велес Суревич – Китавурлушку, зодчего мудрого, что уже возвёл Сурож-град Алатырский на полдне, Солновейский Асград на полуночи, Радонеж на западе Солнца.

И прорёк ему Велес Суревич:

– На востоке теперь возведи ветроград, назови его Китеж-град! Близ сего Светлоярова озера разведи купальский костёр, а потом из золы ты насыплешь валы. Сделай из венков девичьих чудо-кремль на костровище. Башни выстрой из цветов, а детинец из грибов! Терема – из желудей дубовых, а из шишечек хоромы! Пусть придёт пора чудес – будет город там, где лес! Где горели костры – вознесутся шатры! Встанут улицы и дворцы!

И построил тогда Китаврул ветроград; и назвал его Китеж-град. Город он возвёл для счастья, выстроил волшебник башню о семи шатрах на семи ветрах. Сделал злат престол в сей башне, чтоб войти в неё хотелось, чудеса внутри увидеть за резными воротами и высокими стенами…

Велес Суревич в сей башне Книгу Звёзд от мира спрятал: письмена на досках старых, крышки книги золотые, украшения литые. И заклятыми цепями приковал её к престолу.

Мудрость жизни, тайны мира в этой книге начертал он. Также песни Гамаюна, Сирина и Алконоста, и старинные заветы, – то, что золота дороже, что оплот добра и правды…

Велес в Семиверхой башне время проводил в застолье, на пиру сидел с друзьями. Птицу-песнь в полёт пускал он.

И когда она взлетала с этой Семиверхой башни, пела семь она сказаний, возносясь в Златую Сваргу в облаках дорогой радуг…

А о чём были те древние песни и сказания Китежские?

Да о мудрости древней и о тайнах любви, и о всех семи ликах Велеса, и о его потомках.

И с тех пор те истории старинные рассказывают в Китеже во время Русалий на праздник Купалы…

И устраивают также берендеи, поборники традиций, мистерии тайные в Китежском Святолесье.

И зажигают они костры купальские, и водят вокруг них хороводы русальные, и окунаются в озеро Светлоярово, и те песни Гамаюновы поют…

Купальский сказ о Хорсе и Заре-Заренице

Итак, пришла пора поведать вам Купальский утренний сказ.

Сказ же сей о брате Велеса Лунного – Хорсе Суриче и о красной девице Заре-Заренице.

И вот было так в праздник Солнечный Крес да во те времена старопрежние…

Тогда сам Солнце-царь, Хорс сын Суревич, проезжая по небесам, видел, как в синем море вблизи Буяна плещется Заря-Зареница – с сёстрами, небесными вилами.

И влюбился Хорс во Зарю-Зареницу. Ведь Заря-Зареница чудо как хороша.

Тело вилы бело', как лебяжье крыло, а сквозь кожу жилы просвечивают, а по жилочкам кровь струится и катается скатным жемчугом…

И решил Хорс влюблённый, – пока вилы купаются, выкрасть платье и белые крылья прекрасной Зари.

Как задумал он, так и сделал.

Вышла из воды Заря-Заряница, и увидела – улетели подруженьки, окрылившись и оперившись. Лишь её оперенья нигде не видать.

Опечалилась Заря и спросила:

– Кто же взял моё оперенье и забрал мои бе'лы крылышки? Коли ты старик, будешь мне отцом, а деви'ца – будешь сестрицею, ну а если ты добрый молодец – будешь мужем моим любимым…

И тотчас Хорс вышел с улыбкою и вернул Заре оперение. Облачилась в перья Заря-Зареница и пошла по небесному своду, на убранство своё нанизывая са-моцветы и жемчуга, озаряя сиянием утро… И поднялся за ней яснолицый Хорс…

Полюбили они друг дружку, и назначили свадебку в Ирии. И на свадьбу Хорса и Зареницы собралися все небожители.

Вскоре на ладье легкокрылой прилетели дочери Лады – златовласая Жива, черноокая Мара, с ними и красавица Леля – белокурая, голубоглазая.

И они подарили Заре-Заренице златовышитый чудный платок – развернёшь его ранним утром, озаришь им всё поднебесье.

Ну а Хорсу Суричу подарили они чарочку с сурьёю, живою водою, – кто пьёт воду из этой чары – тот вовеки не умирает.

И родилась вскоре у Зари и Хорса дочь прекрасная Радуница, что супругою стала богу Коляде – сыну Вышня-царя Дажьбога.

Каждый раз поутру Заря-Зареница разворачивала свой золотой платок. От него по всему небесному своду разливалось сияние золотое. И тогда гасли звёзды частые, затмеваемые Зарёю.

И вот Солнце Ярое к закату клонится, и день пресветлый меркнет. А затем и костры разгораются во ночи той звёздной, Купальской…

В те же дни и ночи Купальские на Русалиях Светлояровых Заря-Зареница с Зарею Вечерницею сходятся и расходятся…

И когда днём встречаются Хорс с Зареницей, тогда в ночи Велес Лунный со Купальницею встречаются, и то братья и сёстры небесные.

И любовь их то пылает ярче огня, то струится, как реченька быстрая, то трепещет нежнее ветерка на рассвете…

И тогда же у Купальницы и Велеса Лунного рождаются дети звёздные – Купала и Кострома.

Мальчик Купала златовлас, светел ликом, и очи его синие, как вода. А сестра-близнец его Кострома, тоже златокрудрая и синеокая, была бойкой и трепетной, как языки огня.

Близняшками родились Купала с Костромою. И только тем различали их, что любила Кострома на огонь смотреть, веселилась, прыгая через костёр. А Купала любил больше воду озёрную и слушал, как плещутся в волнах русалки…

О них и пойдёт наш Купальский сказ, что мы вам в ночи расскажем сейчас…

Сказание о Купале и Костроме

По преданию, когда-то давным-давно прилетали на Русь Ирийские птицы.

И первою птица печали – Сирин. Она пела чудесные песни, сидя на кусту калиновом. И кто слушал её – тот забывал всё на свете, следуя за Сирином в Навь.

А рядом, на малиновом кусточке, птица Алконост пела песни рассветные. И столь они были прекрасны, что и разуму внять невозможно было. И как начинала птица Алконост чудно и сладко те песни петь, так всякая душа трепетала, как цветок на поветрии утреннем.

И говорила тогда мать Купальница брату и сестре – Купале и Костроме, держа весло и отправляясь в плаванье по Морю снов:

– Вы не слушайте в ночи птицу Сирина! Не садитеся под калинов куст! Сладко Сирин поёт-распевает, но кто слышит её, умирает – и ступает в Навь за Вечерней Зарёй… Вы идите-ка утром ко кусту малинову, слушайте Алконостовы песни, радуйтесь цветущему полю, ждите там Зарю-Зареницу…

Не послушались Купала и Кострома предостережений матушки Купальницы. И тайком сбежали они в чисто полюшко – послушать в ночи песни Сирина, а на утренней заре – Алконоста…

…Во долинушке калинушка стоит, птица Сирин на калинушке сидит, под калиною сидит брат Купала… Рядом во долинушке малина – на малине сидит птица Алконост, под кусточком малиновым – Кострома. Слушают они песни чудные.

И Купалушка сын Купальницы песней птицы Сирин заслушался. И казалась она ручейков журчаньем иль плесканьем волн на закате.

Позабыл Купала обо всём на свете и, закрывши глаза, забылся. И тогда унесла его птица Сирин за тридевять земель в Навье царство…

А сестрица его Кострома песней птицы Алконоста заслушалась. Словно всполохи солнца на море узрела иль мерцанье Зари на рассвете. И не видела Кострома, как пропал её брат Купала…

Плачет Кострома, причитает, кличет братца она Купалу, но её Купала не слышит… Унесла его птица Сирин за дремучий лес и за горы. И укрыла его крылами…

И с тех пор немало лет миновало. И не раз вьюги белые выли, покрывали землю снегами.

А весною земля оживала. И цветы опять расцветали, травушки-муравы подымались. Много раз с тех пор Солнце Красное проходило по кругу Сварожьему. И печали сменялись радостью.

Как у моря, у Лукоморья, в тихом устье речки Смородинки, у того у Камня горючего птица Сирин на ветку усаживалась. Как садилась птица Сирин на калинов куст. Золотые перья роняла, Костроме она слово молвила:

– Ой да ты, Кострома молодая, скоро быть тебе, дева, замужем. Скоро свадьбу играть и на свадьбе плясать. Но не долго быть тебе счастливой и не долго быть тебе замужем. Увенчает Леля златым венцом, вслед за нею Смерть подойдёт с венком!

Так роняла она златы пёрышки, так вещала птица младой Костроме. И решила та, молодёшенька, что навеки останется девою и вовеки не будет замужем. Как решила – сбирала пёрышки, и златые перья в рукав клала. Перья те потом вынимала и веночек из них свивала…

Как тут вдоль по речке Смородинке девушки-подружки гуляли… И пошла гулять с ними Кострома.