Категории
Самые читаемые
onlinekniga.com » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Поздняя повесть о ранней юности - Юрий Нефедов

Поздняя повесть о ранней юности - Юрий Нефедов

Читать онлайн Поздняя повесть о ранней юности - Юрий Нефедов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 107
Перейти на страницу:

После похорон нашего сослуживца Володи Соловьева, мы разместились в каком-то большом доме на восточной окраине города. Все чистили автоматы, приводили себя в порядок, сушились. Я вышел во двор и начал возиться с трофейным мотоциклом. В доме напротив — штаб полка. Вдруг ко мне подошел помкомвзвода и стал кричать, чтобы я шел к лошадям. Он был контужен и кричал всегда, хотя был нормальным человеком. В этот раз он даже шутил, что выразилось в том, что он пнул меня ногой под зад. Я, не поднимаясь с корточек, тоже шутя, ударил его левой рукой под колени, он упал в сугроб и опять что-то громко прокричал. А от дома напротив шел майор, начальник штаба полка. Он был в полушубке, в ремнях, на животе за поясом торчал парабеллум. Подошел ко мне, вытащил трофейный пистолет, дослал в ствол патрон, приставив к моему животу, закричал, что за избиение командира он меня расстреляет, а домой пришлет похоронку о геройской гибели. Шутки в его словах я не чувствовал. На крик выскочил весь взвод, солдаты подошли к нам вплотную, в руках автоматы. Не знаю, что остановило майора, но он вдруг повернулся к взводному и приказал отправить меня в 1-й батальон, в стрелковую роту. Для нас, разведчиков, это было равносильно, что в штрафную. Пришел капитан Кудрявцев. Взводный доложил ему о происшедшем. Тот пошел в штаб улаживать конфликт, но вернулся ни с чем. Потом, когда пообедали, меня всем взводом провели к коменданту штаба. Это был старшина-кадровик, днепропетровец, хорошо нас всех знавший. Ребята попросили направить меня не в 1-й, а во 2-й батальон, где командиром был майор Пенкин — пожилой и очень добрый человек.

Теперь связной вел меня к нему и дорогу выбирал как-то странно. Мы несколько раз пересекали шоссе, но двигались узкими, кем-то нахоженными тропками, почти в полной темноте, а солдат шел настолько уверенно, будто по своим родным местам. Когда мы пришли, я доложил майору, что прибыл для дальнейшего прохождения службы. Он, расспросив о случившемся, усмехнулся лукаво и сказал, чтобы я шел во взвод ПТР, там, мол, лейтенант из училища, такой же пацан, как и я. Вместе, дескать, и будете воевать. Лейтенант оказался действительно мальчишкой из Москвы. Меня все время подмывало спросить, не прибавил ли он себе 2–3 года, но сдержался.

Отношения с ним сложились дружеские. Во взводе было еще два сержанта, но, как правило, взвод делили на четыре части и меня во главе четырех солдат с двумя ружьями посылали в какую-нибудь роту. Потом одного из сержантов ранили. Он убыл в медсанбат, а мы еще теснее подружились с лейтенантом. А потом и лейтенанта в двух километрах от передовой ранил какой-то заблудившийся немец, выстрелив в него в упор из винтовки. На его место тут же прислали нового, меня же забрали в штаб батальона связным от взвода ПТР. Не успел я там осмотреться, как приехал из академии новый комбат — капитан Трусов, а майора Пенкина отправили в тыл. В момент передачи батальона я находился в соседней комнате, укладывался на соломе вместе с другими связными. Вдруг слышу голоса комбатов — старого и нового. Думаю: как же теперь все повернется? Новый комбат спрашивает, нет ли тут солдата, которого бы в ординарцы взять. Пенкин ему и говорит, что среди связных есть пацан из разведвзвода, хороший, мол, парень, возьми его, и называет мою фамилию.

Позвали меня к новому комбату — Трусову. Я начал отказываться, говоря откровенно, что «мухобоем» (так солдаты называли ординарцев) мне быть стыдно, что я лучше пойду куда угодно, но только не в ординарцы! Как я потом понял, Трусов оказался очень хорошим человеком. Он объяснил, что ординарец ему нужен не для личных нужд, с ними он и сам справится, а для помощи в управлении батальоном. И если мне это не понравится, я смогу в любое время уйти от него. И тут же выдал первое задание: привести батальон к семи утра на место, которое отметил на карте. Это была просека в километре от шоссейной дороги и примерно в 10–12 километрах от нашего расположения. Там надо было накормить людей и в восемь часов связаться с ним по радио. Затем он снял с себя и отдал мне планшет с картой, а сам уехал с Пенкиным верхом на лошади. Была ночь. Все спали. Я тоже. Не приняв всерьез его приказ, улегся на соломе. Сразу не уснул, все думал о происшедшем за эти несколько месяцев…

Летом 1944 года я учился в Херсонской школе юнг, куда попал после двух лет пребывания вместе с матерью и младшим братом в оккупированном Днепропетровске. Отец мой умер в 1938 году. Он был военным. Сам я родился в Одессе в 1929 году. Потом жил в Тирасполе, а с 1933 года — в Днепропетровске. За годы оккупации пришлось много увидеть и, как и всем, хлебнуть немало горя.

Когда учился в Херсоне, начальником школы был капитан первого ранга Москалини. В сентябре 44-го нас послали на уборку урожая в Каховский район, где мне и еще троим явно не повезло: какие-то хулиганы убили из винтовки племенного колхозного кнура. Обвинили, конечно же, невиновных. Мы выступили в их защиту, а кончилось тем, что Москалини отчислил из школы четверых «защитников». Двое из нас уехали домой, а я с товарищем — к его брату, старшему лейтенанту, командиру батареи, лежащему в госпитале в Николаеве. Мы ехали к нему, преследуя одну цель: пробраться вместе с лейтенантом на фронт! Однако брат товарища не оправдал наших надежд: он долго не раздумывая, купил нам билеты до Днепропетровска и для пущей уверенности дал телеграмму нашим родителям. Сам же ушел в команду выздоравливающих. Мы с Борисом прямо с вокзала отправились в Заводской РВК и стали проситься в армию, прибавив себе по три года. Красивый, без левой руки майор, гнал нас из военкомата целый день, а к вечеру сдался. Записав нам 1926 год рождения, отправил в запасной полк, а через 25 дней мы уже ехали на фронт…

…Под Волковыском мы, группа новобранцев, выгрузились. Прошли пешком километров 12–15 и в одной польской деревеньке нас встретили офицеры и генерал — командир дивизии, который объяснил, что попали мы в 191-ю стрелковую Новгородскую дивизию, прибывшую из-под Ленинграда и находящуюся на формировке. Затем развели по полкам. В следующей деревне нас опять встретила группа командиров. Построили в каре, в центр вошли человек пятнадцать офицеров и старший из них представился: полковник Звягинцев, командир 546-го стрелкового полка. Затем представил офицеров. Первым назвал начальника разведки — капитана Кудрявцева. Вышел молодой красивый и подтянутый офицер. Командир полка спросил у всех, нет ли добровольцев во взвод полковой разведки, куда требуется 18 человек. Я и говорю своему другу: «Коль сюда попали добровольно — пойдем и дальше». Перед строем вышло нас человек 11–12. Капитан увел нас за сарай и еще раз сказал, что разведка — дело добровольное, связанное с большой опасностью, и пока не переписаны фамилии, можно передумать и вернуться в строй. Один вернулся, такой высокий и с очень уж необычным в то время сытым лицом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 107
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Поздняя повесть о ранней юности - Юрий Нефедов.
Комментарии