Мастер мыльных пузырей - Анна Штомпель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они очутились в чужом дворе, где не было ничего интересного, а главное, не было детской площадки, на которую они рассчитывали. По крайней мере, для Подруги это было главной мотивацией. Поковырявшись для порядка в куче песка и мусора, кнопки повернули обратно. Подруга упрекала Алесю в своем разочаровании и уже в пути успела «раздружиться». Но в тот момент Алесе (всегда болезненно реагирующей) было все равно: внутри приятно щекотало – я смогла…
Обе влетели во двор с придыханием: «Меня не звали?!» Кто помнит детство – это страшный вопрос. Для Алеси приключение закончилось благополучно, а вот Подругу действительно звали, и еще раз звали, а потом встречали – с хворостиной. Рев был такой, что содрогался весь дом.
Хворостина отбила у Подруги всякую охоту к дальним странствиям, да и на Алесю произвела тягостное впечатление. Ведь это она виновата, она подговорила «уйти со двора», почему же не ее отстегали?.. Назавтра в детском саду Подруга мстительно забросала ее колючками – из волос пришлось со слезами выдирать. Потом они снова помирились, и снова поссорились, все шло по-прежнему, только непонятная щекотка внутри так и осталась. Тоска по чему-то, чего не видела, тяга туда, где не была… Возможно, куда бы ты ни пошла, уткнешься в чей-то грязный двор, а потом тебя еще и накажут!
Но зуд не унимался.
Алесю радовали даже убогие школьные походы с учителями и кем-то из родителей, когда топаешь в горку, нагруженная вареными яйцами и компотом, а через полчаса устраиваешься на пикник. Дети резвятся на относительной свободе, взрослые отдыхают и сплетничают. Алеся – белая ворона среди сверстников – в такие дни чувствовала себя уверенней, и к ней все были добрей.
Лишь один такой поход омрачился. Она чуть отстала от одноклассников, пораженная красотой мелькнувшей в зарослях лужайки. Нежно-зеленая трава устилала землю идеально ровным ковром, а кое-где на нем росли цветы – такие крупные и яркие, каких Алеся в жизни не видела. Она потянулась – не достать. Цветы были совсем рядом, качали изумительными головками на длинных стеблях: «А вот и не сорвешь!» Алеся прыгнула на траву и… по самые щиколотки увязла в зловонной жиже. В липкой чавкающей ловушке.
Это было болото!
Цветов она так и не нарвала. Было уже не до цветов. Учительница, охая и неодобрительно качая головой, велела ей снять гольфы; Подруга помогла оттереть жижу с сандалий; никто в открытую не смеялся, но день, конечно, был испорчен. Алеся ревела не столько из-за запоздалого испуга, сколько из чувства глубокого разочарования. Обманщицы, предатели! Растут себе на болоте, притворившимся лужайкой, и заманивают таких дур, как она. Да еще дразнятся: «А вот и не сорвешь!» Почему она не сорвала хотя бы макушку?!
Она вспомнила Алису из Зазеркалья: «До самого красивого никогда не дотянешься».
Той же весной Алеся придумала тайную игру под названием «Я собираюсь в Путь».
Подругу она больше к такому ответственному делу не привлекала. Готовилась в одиночку: мастерила лук из цветной проволоки (вещь в походе необходимая), запасалась провиантом – сухарями и семечками, коробку с которыми прятала в бельевом шкафу. Впереди было лето – почти бесконечное для тех, кому восемь. Конечно, она отправится в Путь не завтра, и даже не на той неделе, но когда-нибудь она встанет рано утром, наденет свои новые сандалии, возьмет сумку с нарисованным котом Леопольдом и пойдет… куда-нибудь. Не к Красным домам, она уже большая! Может быть, на холмы, что видны из окна, – к огромным одуванчикам и стрекозам с радужными крыльями, похожими на мыльные пузыри.
Вот идет она, как взрослая, с сумочкой через плечо, и никто не скажет: «Не сиди на подъезде, там дует. Не лазай в «собачатник», подцепишь лишай. Со двора чтобы ни ногой!..» Никто не обзовет ее Леской, не придумает новых дразнилок, не заявит высокомерно: «А я с тобой сегодня не дружу!». Потому что никого с ней не будет, а дружить она станет со стрекозами и одуванчиками, с деревьями и теплыми камнями, на которых можно отдохнуть, со встречными собаками и кошками, и даже с коровами (тут она слегка поежилась). Мечты уносили ее вдаль; но никто из домашних об этом не догадывался: она вела себя как обычно, прилежно читала и пила молоко.
На самом деле Алесю распирало от желания поделиться. Но кто же откровенничает со Старшей Сестрой? Наживешь себе неприятностей. Один-единственный раз она попробовала довериться Лучшей Подруге:
– Это тайна. Я скоро иду в поход!
– А как же школа?! – спросила Подруга с круглыми от удивления глазами.
Алеся заверила, что школа не пострадает, так как поход рассчитан на лето, а к сентябрю она вернется и вместе со всеми пойдет во второй класс. После чего торопливо взяла с Подруги клятву молчать, уже жалея, что проболталась. К счастью, об этой грандиозной новости Подруга попросту забыла: с ее с практичным умом это было лишь глупой шуткой – мало ли странностей у Леськи!..
Лето прошло, поход не состоялся, но Алеся совсем не была разочарована: она столько раз мысленно прошла этот Путь, что сумела сполна им насладиться. Воображаемый Мир ничуть не менее реален, поняла она, и существует не только в тебе, но и вне тебя – где-то для кого-то…
Быть может, и она, Алеся, живет в выдуманном кем-то мире!
А это было уже в третьем классе.
Лучшая Подруга вместе с еще одной подругой пошли за семечками. Алеся и ее Мучитель остались сидеть на лавке.
– Сказать тебе что-то? – спросил Мучитель. – Нет, разболтаешь.
Алеся молчала. В таких случаях всегда лучше молчать.
– Сказать? – повторил Мучитель. – Только сеструхе моей не растрепи. Твоя Подруга вчера сказала нам, что ты ненормальная!
Алеся опустила глаза.
– Ты помешана на мыльных пузырях как младенец. Пачкаешь дома мебель и пол. И все хочешь выдуть такой, чтоб не лопнул…
«Лучшая Подруга… Ненавижу ее!».
Мучитель сидел смирненько, словно прилежный ученик, ответивший урок.
«Ненавижу их всех!».
– Это правда? – с любопытством спросил Мучитель.
– Да, – зло ответила Алеся.
И ушла домой.
Не так давно ей вздумалось самой изготовить мыльный раствор. Разумеется, в этом нет ничего сложного. Она добавит туда… ну, скажем, желтой краски, чтобы пузыри получились золотыми!
… Они не получились ни золотыми, ни радужными. Из Алесиного раствора, сколько она ни билась, пузыри рождались серыми и мертвыми, с противной каплей, которая тянула их вниз. Так Алеся узнала, что Предмет Страсти не всегда отвечает взаимностью. Она проплакала весь вечер. В детстве это очень много.
Утешила новая идея: что будет, если выдуть пузырь на морозе?.. Он выдувался и замерзал. Казалось, вот она, ее воплотившаяся
