У каждого — свое - Федор Ошевнев

То один, то другой нападающий прорывались мимо лейтенанта к агроному и пинали его ногами: в живот, в лицо, зло, люто, иной раз с хакающим вскриком мясника, разрубающего тушу.

Брат агронома еще из саней выстрелил в воздух из захваченной тулки-двустволки. От грома выстрела парни разом опамятовались, остановились и молча, с тупым удивлением, уперлись взглядами в человека, недвижно лежащего перед ними на испятнанном кровью снегу.

Агроном, с помощью отца, тяжело и со стоном поднялся и сделал шаг, закусив губу. Потом выхаркнул на истоптанную и продранную до сизого льда дорогу темно-кровавый сгусток. Еле внятно произнес:

— Не по злобе я, парни. Не по злобе. Ведь жена умирает… Но и вы-то… Эхх!

И, слабо оттолкнув отца, со словами: «Я сам», шатаясь от нечеловеческого напряжения сил, медленно побрел к саням.