В объятиях демона - Лиза Дероше

Вообще-то я не имею обыкновения терять голову при виде красивых парней, но, пресвятая богородица, сейчас просто не могу отвести глаз от того, кто минуту назад вошел в кабинет английского. Высокий, темноволосый, кажется, опасный тип. Да… неплохо, когда с утра что-то радует глаз и будоражит воображение — хорошее начало дня. И еще подарок! Похоже, мы станем партнерами по эссе, потому что маниакально одержимый мистер Снайдер велел мне пересесть и освободить новенькому место. Слава богу, наши фамилии идут друг за другом по алфавиту.[3]

Я медленно скольжу взглядом по черной футболке и джинсам, не говоря уже о теле под ними, — просто класс! Парень неторопливо приближается и садится слева от меня. С грациозностью прыткого черного кота он устраивает свое крепкое тело за партой. Могу поклясться, что температура в классе сразу же подскакивает градусов на десять. В тусклом свете комнаты поблескивают три металлические «штанги»,[4] вдетые над правой бровью незнакомца. Из-под черных длинных шелковистых прядей на меня пристально смотрят невероятно черные глаза.

Несколько секунд мистер Снайдер в молчании выписывает круги перед классом.

— Откройте тетради и «Гроздья гнева», — подает он голос. — Поскольку мистер Стейнбек так и не смог за семьдесят одну страницу двадцать шестой главы найти подходящего места для паузы, мы с вами, если вспомните, условно сделали таковую на странице пятьсот двадцать девять. Сегодня мы дочитаем главу до конца и выделим основные мысли Стейнбека.

Загадочный незнакомец наконец отводит от меня взгляд, а у меня остается ощущение, словно в душе моей покопались — но не в плохом смысле, если такое возможно. Мне кажется, будто он залез ко мне внутрь, проверяя там что-то, и вроде как ему понравилось увиденное.

— Мисс Кавано, может, присоединитесь к нам?

Голос мистера Снайдера — точно ведро холодной воды на голову — очень кстати, ведь внутри я просто пылаю.

— Э… что?

— Отличные отзывы во вчерашнем «Бостон глоуб».[5] Думаю, они прекрасно уловили суть вашей программы. Мне особенно понравилась фотография, — говорит он с улыбкой. — Начните, пожалуйста, читать. Страница пятьсот тридцать.

Я осматриваюсь, все уже открыли книги, даже загадочный незнакомец. Моя же — по-прежнему в сумке. Я обычно не краснею, но сейчас щеки вспыхивают. Достаю книгу из сумки, открываю и начинаю читать. Губы выговаривают описанную Стейнбеком сцену смерти проповедника Кейси от рук незнакомца, размахивающего палкой от кирки, на глазах у Тома. Сознание только мимолетно улавливает смысл, ведь я полностью поглощена загадочным незнакомцем, сидящим совсем рядом и пялящимся на меня. Я запинаюсь, когда он придвигается ближе, и тут же улавливаю запах корицы. Мм…

На помощь приходит мистер Снайдер.

— Спасибо, мисс Кавано.

Он внимательно осматривает класс.

«Выбери загадочного незнакомца».

Учитель улыбается мне, затем переводит взгляд на моего соседа.

— Мистер Кейн, будьте добры продолжить.

Загадочный незнакомец по-прежнему смотрит на меня, в уголках его губ появляется лукавая улыбка.

— Конечно, — говорит он голосом теплым, тягучим и сладким, словно мед. И приступает к чтению, не сводя с меня глаз и не смотря в книгу.

— «Том стоял, глядя на проповедника. Полоска света выхватила из темноты грузные ноги и новенькую белую палку. Том кинулся молча Он завладел палкой. Удар пришелся по плечу… Промах. Он сам это почувствовал. Но во второй раз палка со всей силой опустилась на голову, и когда человек упал, на него обрушилось еще три удара».[6]

Незнакомец как будто наслаждается жестокой сценой. Смакует ее. Мистер Снайдер закрывает глаза, словно медитируя. Он дает загадочному незнакомцу дочитать до конца главы — это больше, чем за весь год прочитал кто-либо из нас. Я обвожу взглядом классную комнату и замечаю, что все — даже хулиган и нахал Маршал Джонсон — зачарованно слушают.

— Мистер Снайдер, мне продолжить до двадцать седьмой главы? — спрашивает загадочный незнакомец, и мистер Снайдер тут же выходит из транса.

— А… нет. Спасибо, мистер Кейн. Этого достаточно. Великолепное чтение. Итак, класс, вам предстоит сделать анализ по основным проблемам, поднятым мистером Стейнбеком во второй части двадцать шестой главы, к следующему уроку завтра утром. И до конца урока можете начать работать.

Загадочный незнакомец поворачивается ко мне, закрывает книгу, и я на мгновение оказываюсь в плену его взгляда.

— Итак, мисс Кавано, есть ли у тебя имя?

— Фрэнни. А у тебя?

— Люк.

— Рада познакомиться. Отличный фокус.

— Ты о чем? — Его глаза вспыхивают, а на лице появляется озорная улыбка.

— О чтении без книги.

Парень откидывается на стуле, и улыбка слегка меркнет.

— Ты ошиблась.

— Вообще-то нет. Ты даже не заглянул в книгу до второго предложения и не переворачивал страниц. Зачем ты заучил Стейнбека?

— Я не заучивал.

Он такой врун, но как только я хочу уличить его в этом, он меняет тему.

— Что за статья в «Глоуб»?

— Ничего особенного. Мы отправляем письма детям в Пакистан. Что-то вроде друзей по переписке. По большей части это способ понять друг друга лучше… нашу культуру и все такое прочее.

На его лице появляется циничное выражение.

— Да уж.

— Тебе подкинуть имя? — Я роюсь в сумке и достаю папку. — У меня есть парочка.

— Я подумаю. Кажется, мы партнеры по эссе, что бы это ни значило.

— Похоже на то.

Несмотря на выходку с чтением без книги, я жаловаться не собираюсь. Он на порядок или даже на двадцать лучше Аарона Дейли, заявившегося с насморком и теперь шмыгающего носом рядом с Дженной Дейвис, а не со мной.

— Мы должны обсудить отрывок и проанализировать главные проблемы. Мистер Слайдер обожает дискуссии, — закатываю я глаза. Конечно, это для показухи, ведь я даже не прочь приступить к жарким дискуссиям с загадочным незнакомцем.

— Ну и… что ты думаешь о трудной ситуации Тома?

В тетради, наверху пустой страницы я пишу заголовок «Фрэнни и Льюк — анализ главы 26-2».

Изогнув бровь, он берет из моих пальцев ручку, перечеркивает «Льюк» и пишет сверху «Люк».

Она пишет в тетрадке «Фрэнни и Льюк — анализ главы 26-2», и почему-то меня задевает, что она сделала ошибку в моем имени. Я исправляю до того, как ответить на вопрос.

— Думаю, что он сделал выбор и теперь на своей шкуре ощутит все последствия.

И одно из них — вечность в пламени преисподней.

Девушка с недоверием смотрит на меня.