Сказки под ивами - Уильям Хорвуд

Рэт мгновенно отвернулся от корзины и внимательно поглядел на друга.

— Вполне вероятно, что дела плохи. Очень плохи, старина. Река меня беспокоит. Беспокоит так, как никогда раньше.

Рэт перешагнул порог и встал рядом с Кротом, всматриваясь в вечерний свет, заливающий Ивовые Рощи, и прислушиваясь к гоготу гусей, которые по пути на юг остановились переночевать на соседнем лугу.

Выдра и Портли тихонько подошли к друзьям. Вскоре к ним присоединился и племянник Крота, обеспокоенный долгим отсутствием дядюшки. Племянник мгновенно почувствовал серьезность и важность момента: не говоря ни слова, он вместе с остальными прошел к Реке и молча вгляделся в воду.

На время мысли о еде вылетели из головы Рэта. Но Крот вскоре тихонько зашел в дом и на скорую руку приготовил чай для всей компании. Пока чайник закипал, он выложил на большую тарелку ужин для Рэта.

Рэт взял протянутую ему чашку с чаем, обхватил ее озябшими лапами и медленно отпил несколько глотков. Вздохнув, он произнес:

— Я так до конца и не понял, о чем же именно пыталась предупредить меня Река. Со вчерашнего вечера сидел тут — и не понял. Понимаешь, она ведь говорит не на том же языке, что мы: не словами, не голосом. Река понимает и чувствует глубже нас. Я частенько не могу полностью понять ее. Но на сей раз дело не в этом: нынче именно она не может высказать свое беспокойство, сама не в состоянии выразить, что же тревожит ее. Она… она словно взывает о помощи, но при этом осознает, что ни я, ни все мы не сможем помочь ей, как бы нам того ни хотелось. Точно: в этом-то все и дело! Она зовет на помощь, но зовет не нас, потому что против ее беды мы бессильны.

Рэту явно полегчало, когда он наконец смог выразить то, о чем так долго говорил с Рекой. Но, несмотря на то что камень упал с его души, выглядел он по-прежнему озабоченным и усталым.

— А какая помощь нужна ей? — спросил племянник Крота, который, в отличие от дяди, еще не понял, что в таких случаях Рэт и сам прекрасно умеет формулировать и ставить вопросы; ответов же следует ждать — ждать, когда в свое время они придут сами.

Однако Рэт не стал ни сердиться, ни поучать Племянника. Слишком уж он любил этого молодого родственника Крота, слишком был горд за его успехи в том, чему учил его. В общем, никак не выказав своего неудовольствия, Рэт попытался ответить:

— Точно я не знаю, но опасность грозит очень серьезная. Опасность реальна, она уже нависла над нашей Рекой, она угрожает самой ее жизни. Ее, а может быть, и нашей тоже.

Племянник и Портли охнули от неожиданности. В отличие от Крота и Выдры, они еще мало повидали на этом свете, и слова Рэта прозвучали для них как гром среди ясного неба. Шагнув к самой кромке воды, все собравшиеся у дома Водяной Крысы еще пристальнее всмотрелись в величавый неторопливый поток, чье движение казалось им извечным, незыблемым, изначальным — как смена дня и ночи, как чередование времен года.

— Но как?.. — шепотом заговорил Племянник.

— Он не знает. Ни ему, ни всем нам не дано этого знать, — тоже шепотом строго оборвал его Выдра.

— Знаешь, Крот, — сказал Рэт, устало шагая к дому, — мне бы надо денек-другой отоспаться. Отдохну — и забегу к тебе. А пока что постарайтесь особо не распространяться обо всем этом. И главное — не говорите ничего Барсуку. Лучше я сам ему все расскажу — подробно и обстоятельно. Сдается мне, что пустая болтовня и лишние домыслы вокруг этого дела никому не принесут пользы, и менее всего — Реке.

Час спустя два крота, попрощавшись с друзьями, направились к Кротовому тупику. Уже на подходе к дому Племянник негромко спросил:

— Дядя, а что, дело действительно очень серьезное?

Крот едва обмолвился парой слов с тех пор, как они перешли Реку по Железному Мосту. В последние четверть часа шаг его явно замедлился — верный признак того, что Крот глубоко погрузился в какие-то мысли. Остановившись у живой изгороди, отделявшей тропинку от луга, он вздохнул, посмотрел на небо, уже усыпанное звездами, и, принюхавшись к вечернему воздуху, ответил:

— Очень серьезное — никаких сомнений. Рэтти не пессимист и не паникер. Если он говорит, что с Рекой неладно, значит, так оно и есть. Что именно — я не знаю, да и не буду пытаться разузнать. Во всем, что касается Реки, ее настроения и состояния, нам, кротам, лучше положиться на Водяную Крысу, Выдру да еще, быть может, на выдренка Портли, который на глазах взрослеет и уже неплохо, даже очень неплохо, понимает и чувствует Реку. А пока что Рэт правильно сказал: сплетни, домыслы и просто пустые разговоры пользы не принесут. Так что я предлагаю тебе набраться терпения. Скажи-ка лучше, удалось тебе справиться с противным дребезжанием в том окне и укротить дверь, которая открывается только после изрядного толчка плечом?

— Вполне, — улыбаясь, ответил довольный собой Племянник, который предпочитал заниматься такой работой без надзора суетливого, гордого за свой дом дядюшки; так что Крот (сам того не ведая) оказал ему большую услугу, оставив дома одного на целый день. — Впрочем, — добавил Племянник, — работы еще хватает. Особенно с окнами. И мне еще понадобится твоя помощь: подержишь лестницу, когда я займусь чердачным окошком. Оно больше всех нуждается в хорошем ремонте, чистке и — по возможности — в свежей покраске.

— Да, с ним повозиться придется, — согласно кивнул Крот, — я ведь эту раму вставлял и стеклил в первый год жизни в Кротовом тупике. А было это… ой давно. Тебя-то тогда уж точно на свете еще не было.

Так за обсуждением хозяйственных дел и за ностальгическими воспоминаниями они прошли остаток дороги и вскоре очутились под крышей уютного домика в Кротовом тупике. День выдался долгим и беспокойным, а Крот любил говорить, что утро вечера мудренее и что сон — лучшее лекарство от всех бед. И кстати, частенько оказывался прав. Проснувшись наутро хорошо выспавшимся, можно совсем по-другому, в куда лучшем свете, увидеть любую, даже самую сложную ситуацию.

Если Крот и на этот раз собирался применить для облегчения страданий то же средство, а именно выспаться хорошенько, то этим мечтам не суждено было сбыться. На следующее утро солнце, кажется, только-только взошло над горизонтом, а в дверь уже раздалось громкое и требовательное «тук-тук-тук!».

«Наверное, Рэтти, — подумал Крот, вставая с постели и накидывая на плечи халат. — Наверное, он понял что-то из того, что говорила ему Река, вот и пришел рассказать мне».

«Тук-тук-тук!» — снова разнеслось по дому, заставив и Племянника открыть глаза.

Добродушно ворча себе под нос и вполголоса призывая Рэтти (если это его не затруднит) набраться чуточку терпения, Крот принялся отодвигать засовы и открывать двери.

— Рэтти, я всегда рад тебя видеть в своем доме, — говорил Крот, — но не забывай, что в такой ранний час еще далеко не все бодрствуют и встречают новый день полные сил и…

Но за дверью оказался вовсе не Рэт Водяная Крыса. На пороге стоял весьма почтенный джентльмен, облаченный в сине-красную форму. На ремне, переброшенном через плечо, у него висела объемистая холщовая сумка, на которой красовалась вышитая красная корона и крупная надпись: «Королевская почта».

Крот тотчас же понял (как ему показалось), какую ошибку совершил почтальон.

— Вам, наверное, нужен мистер Тоуд из Тоуд-Холла, — предположил он, быстро приходя в свое обычное хорошее настроение при виде того, что погода в этот день явно решила побаловать прибрежных жителей летним теплом. — Боюсь, что вы проделали лишний путь, забравшись в нашу глухомань.

— Мне известно, где проживает мистер Тоуд, — солидно ответствовал почтальон. — Его все знают. Но мне неизвестно, приходилось ли когда-нибудь нашей службе доставлять корреспонденцию дальше, чем в Тоуд-Холл. По крайней мере на моей памяти мы не углублялись так далеко в сельскую местность.

— Ага, — кивнул Крот, несколько сбитый с толку такими длинными и трудными фразами; кроме того, он нутром почувствовал, что, сам того не желая, совершил ошибку, поставив своим вопросом под сомнение компетентность почтенного работника почтового ведомства.

— Вы, как я понимаю, мистер Крот из Кротового тупика. По крайней мере такой вывод я делаю, исходя из вашей кротоподобной наружности и из того факта, что ваш дом находится в Кротовом тупике.

— Вы абсолютно правы, — поспешил согласиться Крот.

— Значит, вы не мистер Водяная Крыса? Как я полагаю, и не он, судя опять же и по его кротоподобной наружности.

Последний комментарий почтальона относился к Племяннику, показавшемуся в дверях за спиной Крота и с некоторым подозрением рассматривавшему столь редкого и неожиданного гостя.

— Ни один из нас не Водяная Крыса, — заверил почтальона Крот, успевший понять, что лишь через безоговорочное согласие лежит путь к взаимопониманию с этим джентльменом.