На Чаргон? Или нет?.. - Владимир Шитик

Однако разве только этими тремя жертвами они обойдутся, продлив время своего путешествия? Кар подумал о биологе Габе. Вскоре они собираются отметить его вековой юбилей. Габа состарился в космосе. Хватит ли у него сил, чтобы продержаться дополнительные десять лет? Инженер Верс моложе, но он был ранен на третьей Лебедя. Одолеет ли он дополнительные годы?

И все же Кар был уверен, что именно эти космонавты, которые, наверное, больше остальных мечтают о встрече с родными, не сказали своего «нет». Люди его времени требовательнее к себе. Но это совсем не означает, что он, капитан, имеет право забыть о них.

Кару снова показалось, что на него начал опускаться потолок. Стало невыносимо тесно и душно. Он подставил грудь под упругую струю холодного воздуха, но облегчение не пришло. Кар с трудом поднялся и вышел из каюты.

Невидимые плафоны лили мягкий свет, не дававший тени. Его привычная мягкость сейчас почему-то раздражала. Кар торопливо зашагал к рубке, где на штурманском экране уже вторые сутки виднелся один и тот же сектор неба. Кар надеялся, что в рубке никого не будет, и он сможет без помех изучить район Чаргона. Не хотелось, чтобы кто-то стал свидетелем его мучительных сомнений, колебаний.

За пультом, задумчиво глядя на мигающие индикаторы, сидел штурман Рехва. Он не заметил капитана, и Кар тихо пристроился сзади. Рехва был самый молодой из них — ему еще не исполнилось пятидесяти. Кар вдруг подумал, что если они изменят курс, то штурман может уже не застать на Земле свою жену, и его дочь, чей портрет — маленькая девочка с синим бантом в светлых кудрявых волосах — стоит в каюте штурмана на столе, будет уже старше своего отца.

Штурман услышал, как вздохнул капитан, и оглянулся. Кар положил одну руку Рехве на плечо, а второй попытался усилить резкость телескопа.

На экране вспыхнул Чаргон — фиолетовый косматый клубок. Он пульсировал, выбрасывая в пространство сгустки плазмы. А в отдалении, словно привязанная, висела маленькая голубая точка — единственная планета этого могучего светила.

Что станет с Сином? Наверное, об этом думал и штурман, потому что он снова поднял вопросительный взгляд на капитана. Кар не выдержал и, не произнеся ни слова, вернулся в каюту. Он сбежал от Рехвы, который, по-видимому, не случайно сидел все время за пультом, готовый в любой момент изменить курс. Кар не сомневался, что и соответствующие расчеты уже произведены. Нужна была только его команда. А капитан, Железный Кар, как его уже давно прозвали космонавты, не находил в себе сил, чтобы преодолеть сомнения.

Возвратившись в каюту, Кар потребовал последние данные дешифровальных аппаратов. Однако ничего нового не было.

Зазвучал сигнал внутренней связи. На экране возникло хмурое лицо штурмана. Он молча смотрел на капитана, сдерживая готовый сорваться с языка упрек. Кар взглянул на экран, дублировавший штурманский, затем на хронометр. Наступало оптимальное время для поворота. Нужна лишь команда — и через час машины выполнят все необходимое для нового маневра.

— Нужна лишь команда…