Ведьмы не признают отказов! (СИ) - Кин Мэй

По мере того, как ректор говорил, мои глаза не то, что округлялись! Они были готовы вылезти из глазниц, и покатившись, остановиться прямо возле его сапог! Поскольку мое сердце в данный момент и вовсе — отказывалось биться! Так сильно оно было потрясено!

Что за… выдумки?!

О, святая природа, спаси и помоги!

Это же абсурд!

— Да за что вы так со мной!? — Кажется я вот-вот расплачусь. — Разве я виновата, что..

— Что? — Он заинтересованно посмотрел на меня, заломив одну бровь, когда я замолкла на полуслове, понимая, что едва не ляпнула: «люблю вас!»

«Ы-ы-ы-ы!» — хотелось завыть мне в голос, от безысходности, но характер и родословная обязывали быть сильной.

— Разве я виновата, что моя сила превосходит все нормы?! Дар есть дар! К тому же я не виновата, что защита такая слабая! — обиженно произнесла я, сложив руки на груди, закрывая себя тем самым от боли и разочарования.

Может быть стоило признаться?

Что, если эти чувства взаимны?

«А-а-а, права была Рил!» — подумала я, а после гнев одолел меня с новой силой, и дальнейшее вышло само собой.

— И вообще! Знаете, что, господин Фольцкий! — Я резко поднялась со своего места, сжав ладошки в кулаки и, набрав в легкие побольше воздуха, выпалила: — Может быть я вас люблю!

«Ну вот… Все-таки призналась. Сколько лет молчала, и нате вам!»

В кабинете повисла оглушающая тишина, а потому я осмелилась поднять голову и посмотреть на мужчину.

Он, не мигая смотрел на меня. И впервые — его лицо выражало некоторое умиление и… что? Сочувствие?

Так. Это хорошо или не очень?

Пресвятые драмеды!

— Арамира… — начал он, поднявшись из-за стола, и подошел ближе.

Я замерла, не в силах совладать с бешеным биением своего сердца.

— Вы красивая, молодая ведьма…

— Но? — дерзко перебила я, посмотрев на него в упор, чувствуя, что это вкрадчивый голос и… жалобный взгляд ни к чему хорошему не приведут.

Чутье ведьмы, чтоб его!

— Но, во-первых, я старше вас. И намного.

— Хм. Разве это проблема?

Я подошла к нему ближе и склонила голову набок, ожидая ответа.

— А, во-вторых, у меня есть невеста.

— Пустяк, — пожав плечами, просто ответила я, и провела пальцами по его пиджаку.

Он сглотнул, но тут же сделал шаг назад.

— Любимая невеста, — с нажимом в голосе, повторил он.

Я опустила взгляд, плотно сжав челюсть. Мне потребовалось пару секунд, чтобы взять себя в руки, дабы не разнести тут все, и мысленно не расчленить его даму сердца!

Именно в моменты нестабильного эмоционального фона — сила больше всего балансирует на грани бесконтрольности. А в моем случае, отпусти я себя внутри — и от пансиона остались бы исторические руины.

— Значит вы мне отказываете? — без ужимок спросила я и подняла взгляд на мужчину.

— Поверьте, Арамира, вы еще очень молоды.

— Мне двадцать один!

В нашем мире я уже совершеннолетняя!

— Это ничего не меняет… Просто поверьте мне, вы не первая девушка, что признается мне в любви. Только время доказывает, что это пройдет. Сейчас я для вас просто увлечение. Как что-то запретное и манящее. Но вскоре вам надоест и…

— Что за чушь?!

Я взмахнула руками и отошла к окну, сложив руки на груди.

Все же не так я планировала развязку своего признания.

Невеста у него есть!

Ну и что?!

Не жена ведь!

Да я ее в жабу превращу! Пускай квакает и любит себе на болоте! Правда это уже прошлый век, но не суть!

— Прошу вас, не стоит принимать все так близко к сердцу. Я уверен, что, как только вы встретите своего избранника, это пройдет. И со временем — эта история вам самой покажется смешной, — в его голосе сквозили мягкие, ленивые нотки, словно я маленький ребенок, которому пытаются разъяснить простую истину. И это еще больше — выводило меня из себя!

— Значит смешной?! — взвилась я и резко обернулась, посмотрев на него в упор. — Вы же знаете негласное правило нашего происхождения? — с коварными нотками в голосе спросила я, изогнув бровь, и улыбнулась, в ожидание правильного ответа.

— Ведьмы не признают отказов, — коротко проговорил мужчина, заученную, каждым из нас, с детств, прописную и священную истину.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я довольно кивнула и сделала шаг вперед.

— Тогда вы понимаете, что ваш отказ — наносит мне немыслимое оскорбление?

Он сложил руки у себя за спиной, а после сделал точно такой же шаг, оказавшись ближе. Однако моя радость тут же испарилась, когда он сердито проговорил, глядя в мои глаза:

— Не стоит полагать, что мне можно угрожать, Балисская.

— Это не угроза. Это констатация, — упрямо произнесла я, вздернув подбородок.

— Арамира!

— Ваше решение, господин ректор?

— Я вам уже все сказал! Прекращайте этот цирк… — устало выдохнул мужчина.

— Что ж… Я вас поняла.

Он обошел меня и встал напротив окна, глядя на бескрайние дали.

— Мне правда жаль, — уже тише проговорил он, продолжив стоять ко мне спиной, словно я, и впрямь, для него ничего не значила!

В глубине души, я безумно расстроилась. Казалось, что мое сердце разбили на тысячу маленьких осколков, как и гордость! Однако на поверхности я продолжала удерживать маску неприступности и хладного спокойствия.

— Надеюсь, что мы друг друга поняли. И вы не станете что-либо предпринимать, Арамира. — Он обернулся и наконец посмотрел на меня. — Я все же надеюсь на ваше благоразумие, поскольку данное правило не совсем точно применимо в данном случае.

Я пропустила его слова мимо ушей, чувствуя бурю внутри себя. Но со спокойными и невозмутимыми нотками, вопросила:

— Когда я должна отбыть?

— Завтра утром, у ворот, вас будет ожидать машина.

— Хорошо, — покорно кивнув, я уже развернулась, чтобы выйти. Но лишь коснулась дверной ручки, услышала:

— Ректор академии «Уайтхилл» — мой хороший друг.

Ч-то?

Друг?!

Сказать, что я удивилась, не сказать ничего! Но и спрашивать не было смысла.

Водить дружбу с некромантами раньше нам было строго запрещено, поскольку наши силы располагались с противоположных концов. Мы, словно небо и земля, солнце и луна…

Они — приспешники смерти. Мы — приспешники жизни. И любая связь в старину, казалось изменой, в первую очередь, перед богами.

— Вы будите под присмотром. Вас никто не обидит, — закончил он свою мысль, словно это тревожило меня больше всего.

Я насмешливо фыркнула.

— Это им — стоит бояться, — надменно произнесла я. — До свидания. И… — Я все же обернулась и, встретившись с ним взглядом, пересилив себя, произнесла, правда для усыпления его бдительности: — прошу прощения.

— Ничего страшного. — Его губ касается легкая улыбка.

Я лишь кивнула и вышла за дверь.

— Ну, как? Отчислил? — Не успела я толком закрыть за собой дверь, как секретарь ректора уже хотела выведать все подробности.

— Нет. Повысил! — выпрямив спину, упрямо произнесла я. А затем, не собираясь объяснять смысл сказанных мной слов, гордо удалилась.

Ну, а что? В каком-то смысле он, и впрямь, меня повысил!

Считай, я теперь на новом уровне обучения! Того и глядишь: выучу смертоносные приемы из арсеналов некромантов и узнаю полезные заклинания!

«Что ж… Значит хотите отправить меня в лого врагов?! Леший с вами! Мало во мне дисциплины и самоконтроля?! Так это данность, с врожденными признаками! Хотите помочь?! Прекрасно! Только не пожалейте — после! Растоптали мои чувства в прах?! Ничего… Будет и на моей улице праздник!

Не стоит: наивно полагать, будто я так легко сдамся и отступлю, в борьбе за ваше сердце, господин Фольцкий! Не бывать этому!

Ведьмы не признают отказов!» — гневно подумала я, и взяла себя в руки, глядя на бурю, разрастающуюся за окном.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ведьмы не признают отказов…

Глава 2.

«Господин — душка? Или господин — тиран?»

Мы вышли за пределы пансиона, оставив величественное здание, с его райскими садами, позади.

Как и сказал ректор: машина ожидала меня возле ворот.