Фуршет с трагическим финалом (сборник) - Светлана Алешина

Она была фанаткой России. Изучала в университете русский язык в течение трех лет и даже почти избавилась от акцента. В России она прожила следующие три года после окончания университета. Ей было двадцать пять, когда она закрутила роман с неким Мозесом Шварцем, владельцем радио в штате Мэн. И даже вышла за него замуж.

Однако эта связь закончилась, как только Элис на одной из тусовок в Москве познакомилась с неким Александром Вампиловым. Сей амбициозный молодой человек подвизался на журналистской и политологической ниве, постоянно критикуя как демократов, так и коммунистов, как правых, так и левых, как националистов, так и западников. Элис поддалась обаянию молодого радикала и увела его от жены. Браку с Мозесом после этого пришел конец, чем радиовладелец был очень недоволен, но ничего не мог противопоставить обаянию далекого от Америки русского журналиста.

Вот уже второй год Вампилов являлся любовником Элис, а она с увлечением работала в России по заданию американского фонда, объезжая российские регионы и приобщая русских к идеалам западной демократии. Нынешняя конференция была одним из этапов этого самого приобщения.

«Надо будет все-таки поближе познакомиться с этим Ястребовым», – подумала Элис, усаживаясь на свое место. В конце концов эта интрижка ничего не изменит – отношениям с Алексом, как она называла Вампилова, это угрожать не может. А обстановка в это жаркое лето в полукурортном Тарасове весьма способствовала легкомысленным и ни к чему не обязывающим отношениям. К тому же деловые контакты с Тарасовом вообще и с Ястребовым в частности на этой конференции для Элис заканчивались.

– Русские иногда очень умелы, – говорила ей подруга Дженнифер, делясь своими впечатлениями от своего русского бойфренда.

– Но все, что они делают руками, тем не менее ужасно, – отвечала ей со смехом Элис, знавшая много русских анекдотов.

– То, про что я говорю, делается все же не руками, – отвечала подруга, такая же любительница России и русских мужчин.

В перерыве на обед к мисс Симпсон подошли несколько журналистов, а потом привязался пузатый чиновник из областной администрации. Представившись господином Парамоновым, он с ужасным акцентом пытался сделать ей на английском комплименты.

«Видимо, ожидает какого-то продолжения, – подумала Элис. – А может быть, ему нужно что-то другое… Например, какое-нибудь содействие в получении гранта или еще что-нибудь. Русские же любят все делать, как они говорят, по блату».

Элис, соблюдая принципы знаменитой американской политкорректности, сумела-таки отвязаться от настойчивого внимания Парамонова и переключилась на Ястребова. А тот беседовал с бизнесменами и чему-то заразительно смеялся. Проходя мимо, Элис услышала его реплику:

– Это все ерунда. Главное, получить грант, а там уже неважно. К тому же эти американцы такие тупые, что им можно сливать всякую туфту!

Элис плохо поняла выражение «сливать туфту», но четко уяснила, что она «тупая». Ей это крайне не понравилось, и она даже решила не соблазнять Ястребова, раз он такой хам. И вообще настроение у нее испортилось. И в этот момент она натолкнулась на мужчину, у которого, похоже, настроение было не лучше. Во всяком случае, его кислая физиономия очень красноречиво выражала скуку и изнурение от жары.

Элис сочувственно улыбнулась ему.

– Жарко, да? – задал он вопрос, который только и мог задать человек в такой ситуации.

– Да… А вы бизнесмен? – спросила она.

– К сожалению или к счастью, да, – манерно ответил мужчина. – Кстати, меня зовут Евгений.

– А меня – Элис, – с едва заметным акцентом произнесла Симпсон.

– Я видел вас на трибуне. Очень содержательное выступление, – соврал Котов.

– Спасибо.

– Вы сегодня будете в пансионате?

«И этот туда же!» – пронеслось в голове у Элис, которая явно преувеличивала в данном случае свою женскую привлекательность.

– Да, конечно, – тем не менее широко улыбнулась она.

– Очень хорошо, о'кей, – сказал Котов. – Глэд ту си ю, – решил он напоследок блеснуть эрудицией в английском.

Виталий Романович Парамонов не менее остальных, а может быть, и более, скучал на этой конференции, на которой был вынужден торчать из-за своих служебных обязанностей. А денек был самый что ни на есть волжский. Суббота, жара – в самый раз на дачу, а может быть, и на острова. Несмотря на свое достаточно высокое положение, чиновник Парамонов любил так называемый дикий отдых на Волге – рыбалка, водочка, шашлычок.

С американкой он стал заигрывать просто от нечего делать. Он понимал, что никаких серьезных решений на этой конференции принято не будет, просто некоторые люди, получившие американский грант, усиленно его отрабатывают. А другие пытаются заполучить, чтобы тоже ничего не делать. А денежки были спущены из Штатов в регион немалые – об этом Парамонов знает лучше остальных. Самому Парамонову от всего этого ничего не перепало, и это обстоятельство еще больше удручало его. «Торчи тут вместе со всеми этими надоевшими рожами!» – раздраженно думал он про местных предпринимателей.

«Взять хотя бы этого Ростовцева, – продолжал думать Виталий Романович. – Отъелся на своих супермаркетах. А как смотрит заискивающе, когда здоровается… И как меняется его взгляд, когда разговаривает со своим подчиненным, которого вместо себя заслал на трибуну пудрить всем мозги! Кстати, похоже, тоже кретин изрядный. Всю речь читал по бумажке, плохо проговаривая сложные слова. Видимо, привык на «бля-буду» с продавщицами разговаривать».

Парамонов скосился в сторону второго соседа Котова, Михаила Полубейцева, который, собственно, и являлся объектом его мыслей. Этот, в отличие от лоснящегося здоровьем Ростовцева, выглядел менее представительно. Невзрачный, с какой-то крысиной физиономией. Тьфу, да и только! Парамонов брезгливо отвернулся.

«А этот якобы эстет Котов, который на самом деле просто спивающийся деградирующий тип – раздражению чиновника не было предела, – выпендривается и выпендривается! Нет бы спокойно вести себя, как все, и не ссориться с губернаторской командой. Нет же, этому нужно выделиться и показать, какой он из себя умный, образованный и отличающийся от других! Но он-то его знает. Его концерн «Антей» в последнее время резко покатился вниз, прибыли упали… Поэтому Евгений теперь никому не интересен. Так, мелкая сошка… Вот жена у него, владелец ресторана, другое дело! Энергичная женщина. Но тоже мелкая сошка… По сравнению со мной».

Парамонов слушал очередных докладчиков, а думал об окружавших его в зале людях. Он не знал, что нелицеприятные мысли по поводу него самого посещали в данный момент и Котова.

Евгений думал примерно так: «Вот сидит человек и ни хрена не делает. Не делает сегодня, не будет делать и завтра у себя в кабинете. Черт знает что – насадили во власть вот таких трутней, которые только и знают, что бы еще придумать, как предпринимателей обуть. Честных и работящих, таких, как он, например, Евгений Котов». Здесь Евгений сделал паузу, осекся и скорректировал свои мысли: «Ну, может быть, конечно, я и не трудоголик, но все равно кормить таких откровенных дармоедов, как Парамонов, не должен. А все эти конференции – просто дерьмо, и все!»

Не совсем так, однако, думал в этот момент господин Ростовцев. Для него эта конференция была попыткой зарекомендовать себя в глазах как американцев, так и местных функционеров, в частности Николая Ястребова, тех, кто может посодействовать в кредитах и грантах. У Ростовцева была сеть супермаркетов, которую он хотел расширить. Для этого нужны были деньги. А потом у него появилась идея создать газету, потом – чем черт не шутит – ринуться в политику. Словом, пойти проторенной дорожкой многих российских бизнесменов. Возраст подходящий, нужно расти, приобретать масштабность. Короче, типа прогрессивно мыслить. Именно поэтому Ростовцеву некогда было думать о тех, кто сидел с ним рядом, и мысленно о них сплетничать. Он должен был правильно себя вести, чтобы иметь возможность в дальнейшем получить дивиденды.

– Знаете, наш бизнес, уважаемая мисс Симпсон, – растекался мыслью по древу чиновник Парамонов, – еще покажет себя. Не в обиду будь сказано, – он прижал руки к груди, – вы же нам не даете развернуться. Именно Америка…

Элис высоко подняла брови в знак своего удивления.

– А что, вы будете отрицать? – с полемическим задором задал риторический вопрос Парамонов и отхлебнул коктейль из бокала. – Вы не пускаете нас на прибыльные рынки. Вы не хотите инвестировать деньги в нашу промышленность, а заваливаете нас товарами, которые у вас дома никто не берет. Хотите сказать, я не прав?

Парамонов уже был достаточно подшофе, а Элис так холодно отнеслась к нему как к потенциальному кавалеру, что он мог себе позволить такие высказывания. Ко всему прочему, он не был зависим от денег той организации, которую представляла в России мисс Симпсон.