Сезон исчезновений - Игорь Колосов

В тот день он медленно двинулся в гущу сада. Если не смотреть по сторонам, где вдалеке можно увидеть крыши домов, кажется, что идешь по настоящему дремучему лесу, кишащему вражеским племенем Гуронов. Их пока не видно, но Артем знает: они поблизости и приближаются, крадутся сквозь заросли. Артем готовится, чуть сгибаясь в коленях, незаметно, даже развязно, как будто ничего не происходит, берется за свой длинный карабин, совсем, как у Соколиного Глаза – лучшего стрелка племени Дэлаваров, он чувствует холодную сталь и гладкое дерево. Когда эти кровожадные твари появятся, он сильно удивит их. Он пройдет весь этот лес, уничтожит их всех и спасет своих друзей, предательски захваченных в плен Гуронами.

Мальчик споткнулся и упал, выставив руки перед собой. Поднялся, посмотрел назад: подсобные постройки уже растворились в кронах деревьев, никаких признаков, что где-то очень близко большой, уютный дом.

В этот момент Артем что-то почувствовал, что-то неприятное. Спина покрылась гусиной кожей, и мальчик едва не закричал. Это был страх – быстрый, болезненный, резкий, как удар ножом, страх, пришедший ниоткуда. Артем замер. Он не объяснил бы, почему поступил именно так. Ни интуиция, ни какая-то мысль были ни причем, он просто замер. И стоял, не шелохнувшись, потеряв ощущение времени.

Сколько хватал взгляд, Артем никого не видел, оглянуться он не рискнул. Он также не слышал никаких звуков, но беспричинный страх уходил медленно, нехотя.

Мальчик побежал к дому. Он понял это, когда уже несся прочь от этого места. Он выскочил из сада, вбежал во двор и лишь у сарая остановился. За ним никто не гнался, кругом было тихо. Дыхание успокоилось, и Артем понял, что перед тем, как побежать, его затошнило. Сейчас тошнотворная волна улеглась, и ощущение, что его вот-вот вырвет, исчезло. Бесконечный серый щит туч, которым прикрывалось небо, утончился, стало светлее. Ветерок освежал разгоряченную кожу лица. Мальчик недоуменно оглядывался, и страх, такой явственный несколько минут назад, растаял, как ночной кошмар тает при виде солнечных лучей, ласкающих стены и пол спальни.

Еще через несколько минут Артем улыбнулся. Не отыскав причины того, почему он испугался, мальчик даже удивился себе. Что это на него нашло? Он услышал смех матери, вышедшей из дома, и окончательно убедился, что ему что-то померещилось.

Вскоре Артем пришел в норму, необъяснимый страх забылся, любознательный ум перепрыгивал с одного на другое, и дедушкин сад затерялся под грузом новых впечатлений.

И все-таки мальчик больше не ходил туда.

Артем вздрогнул, возвратившись в реальность.

На крыльце с футбольным мячом стоял Эдик. Он все же вышел поиграть перед обедом. Артем почувствовал, как губы растягиваются в улыбке, и он побежал на угол дома.

– Бросай!

Эдик метнул мяч. Артем с гортанным криком принял его на грудь, мяч отскочил, и мальчик понесся за ним, стал обходить с помощью финтов невидимых защитников. Эдик засмеялся, побежал следом. Артем отпасовал мяч брату пяткой, рванулся вперед, оставив ни с чем еще двух невидимых соперников.

– Бей!

Эдик ударил: мяч отскочил от сарая, и Артем, пытаясь его укротить, высоко вскинул правую ногу. Мяч задело носком кроссовка, и он, взвившись свечой, опустился на крышу сарая.

– Вот, блин!

Эдик подбежал к брату, задрал голову.

– Может, он с другой стороны скатился?

У Артема развязался шнурок, он опустился на одно колено.

– Сгоняй, посмотри.

Эдик помчался вокруг сарая. Через минуту он вернулся.

– Мяча нет, на крыше остался.

Веселье погасло. Артем кисло посмотрел на сарай. Забраться на крышу казалось нереальным – слишком высоко, а крыша соседнего курятника находится недостаточно близко, чтобы перепрыгнуть оттуда на сарай. Но мяч обязательно нужно достать. Последний дедушкин подарок, и если мать поинтересуется, где мяч, наказания не избежать. Забей его туда Эдик, матери можно бы не опасаться, но мяч попал на крышу сарая именно из-за Артема.

Эдик сказал:

– За сеновалом лестница. Можно принести ее.

Артем улыбнулся, и они побежали за лестницей. Она выглядела не слишком надежной, но иных вариантов не было. Дерево потяжелело от сырости, ребята с трудом поставили ее к крыше. Эдик вопросительно посмотрел на брата, Артем сказал, что полезет сам.

– Только держи… на всякий случай.

Он начал медленно подниматься. Лестница поскрипывала. Выдержит, решил Артем. Ему было неприятно перебирать руками по древесине, насквозь пропитанной влагой: никак не избавиться от ощущения, что стойки вот-вот выскользнут из ладоней.

Один метр. Второй. Еще немного – и Артем на крыше. Пришла мысль, что лучше бы он никуда не выходил и остался дома. Их ждет вкусный обед, а что можно успеть за полчаса? Только раздразниться и вымазаться.

Вот конец лестницы, выступающий над крышей почти на полметра. Артем остановился, глянул вниз. Эдик обеими руками держался за лестницу. Их глаза встретились.

Лицо младшего брата было сосредоточенным, на лбу блеснули капельки пота, в глазах появилось что-то странное. Опасаясь, что выглядит растерянным, Артем отвернулся, переставил ногу на следующую ступеньку, и тут до него донесся голос брата:

– Тема, – сказано было плаксиво, почти умоляюще.

Артему показалось, что Эдик попросит его слезть вниз, но брат замолчал. Артем понял, что Эдик чего-то испугался. В следующее мгновение Артем переставил вторую ногу на ступеньку выше, поднялся над крышей.

И замер.

Эдик заметил, как напрягся брат. Артем смотрел перед собой, его глаза расширились, дыхание остановилось.

– Тема, – Эдик говорил чуть слышно, руки разжались, и он отступил на пару шагов.

Артем вскрикнул. Короткий вопль перешел в стон, как если бы Артем почувствовал сильнейшую боль. Он все еще смотрел перед собой выпученными глазами, а его руки разжались.

– Тема!

Тело брата дернулось, как от электрического разряда, и мальчик полетел вниз.

Высота не играла никакой роли – Артем был мертв еще до падения.

Эдик не помнил, как оказался у задней двери. Ног он почти не чувствовал, противная дрожь лишила его элементарной координации. Дважды он опускался на колени, когда ноги отказывали, поднимался рывком, помогая себе скрюченными пальцами рук.

Эдик опустился на колени возле крыльца, попытался вползти на него, когда дверь распахнулась, и появилась мать. Она слышала крик младшего сына.

– Эдик? Что такое?!

Бледный, он повалился к ее ногам.

– Тема… он… лежит…

Женщине показалось, что сын не узнает ее. Она подхватила ребенка.

– Что случилось?!

Появился Захар. Он вырвал мальчика из объятий дочери. В глазах внука забрезжила какая-то осмысленность происходящего. Дед встряхнул его.

– Где Артем?

– Возле сарая… Он упал…

Захар соскочил с крыльца. Эдик посмотрел ему в спину. В тот момент, когда старший брат закричал, Эдик почувствовал приступ страха, и это не было связано с тем, что Артем мог упасть. Теперь он испугался за деда.

– Нет! Не ходи туда!

Голос внука переполнял истерический страх, и Захар остановился.

– Полина, – сказал он дочери. – Побудь с ним.

Эдик хотел что-то сказать, вырываясь из рук матери, но дед удалялся.

Вот и сарай. Тело внука бесформенным пятном выделялось у основания лестницы, приставленной к сараю. Помимо воли Захар остановился, не решаясь идти дальше. Сзади завывал Эдик, но Захар остановился лишь по одной причине – он опасался, что не выдержит, если подойдет ближе и убедится в самом худшем.

Вдруг мальчик жив и ему нужна срочная помощь?

Это заставило Захара подойти к внуку, опуститься рядом на колени. Захар перевернул его, увидел застывшие выпученные глаза. Он приложил дрожащие пальцы к шее мальчика, затем положил ладонь ему на грудь.

Секунду-две Захар смотрел на внука, потом надрывно заплакал.

Глава 2

Захару помогла необходимость следить за дорогой в густой, плотной темноте, когда они ехали в Сальск на его старенькой «Ниве».

Он давно отвез внука в районную больницу, и теперь, на пороге ночи, снова поехал туда вместе с дочерью и внуками. Полина причитала, отказывалась от снотворного, требовала отвезти ее к сыну. У Захара внезапно появилась ложная надежда: вдруг Артем еще жив? Вдруг его сердце всего лишь остановилось на какое-то время, и врачи совершили чудо? Как будто не было заключения дежурного из реанимации, не было его жутких слов, перечеркнувших последнюю надежду.

Ночь обещала быть кошмарной, и Захар не выдержал, уступив дочери, хотя понимал, что поездка бессмысленна. Дашу и Эдика он решил взять с собой – не хотелось оставлять их одних в пустом доме на неопределенное время.

Лишь только стемнело, вместе с участковым Березиным приезжал следователь – высокий шатен лет сорока. Он не был назойливым, задал всего пару вопросов, извинился перед Захаром за доставленное беспокойство.