Воспоминания - Илья Гинзбург
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
До войны работа папы считалась престижной и относительно высоко оплачиваемой. Родители, накопив денег, вступили в жилищный кооператив. Дом был построен, но родителям не понравились обои, и они задержались с въездом. Пока обои переклеивались, вышло постановление, ликвидирующее кооперативы. Те, кто уже въехал в новые квартиры (как папина сестра тётя Соня), оставались жить в них, у остальных право на новую квартиру прекращалось. Так мы и остались в бараке. Деньги, внесённые за квартиру, были возвращены. Родители распорядились этими деньгами, купив дачу - половину деревенского дома площадью 24 м2 - с довольно большим по нынешним временам участком в пос. Деденево на станции Турист Савёловской ж.д. в немыслимой тогда дали, более 50 км от Москвы. Отец затеял здесь довольно большой сад. Во время войны и после неё приусадебный участок исправно снабжал нас вишней, яблоками и сливами, картофелем и некоторыми другими овощами. Летний переезд на дачу мама воспринимала как большое счастье освобождения от тесной клетушки нашего барака. Мне и сестре Соне (1938 г. рождения) жизнь на даче тоже очень нравилась.
После гибели папы наша семья (мама, сестра Соня и я) жили на мамину учительскую зарплату (к 1947г. 600р., с конца 1947г. – 700р.) и пенсию на двух детей 340р. При моём поступлении в университет пенсия соответственно уменьшилась, с поступлением Сони выплата пенсии прекратилась. (Вдовья пенсия, если и была, к концу 1947г. отсутствовала).
Папа 1943
Я помню, что впервые после начала войны я наелся вечером 6 ноября 1948г. Приобретение для меня новой рубашки было событием, о котором вспоминали ещё пару лет (мне доставалась одежда двоюродного брата, погибшего в 1945г., затем я носил кое-что из отцовской одежды, некоторые вещи приобреталось по карточкам).
До конца 1947г. в стране действовала карточная система. Каждый «прикреплялся» к магазину, где всё отпускалось по карточкам (не всегда продукты, указанные в карточке, реально поступали в наш магазин). Наряду с этим в 1944г. были открыты (по крайней мере в Москве) «коммерческие» магазины, где ненормированные продукты продавались по ценам, в несколько раз более высоким. С нашими доходами мы и думать не могли о приобретении этих продуктов. Я посетил такой магазин (Елисеевский на Тверской) в 1944г., когда мой приехавший с фронта дядя купил мне там МОРОЖЕНОЕ. В другом таком магазине, вблизи от Курского вокзала, я пару раз покупал по 200г. сливочного масла для моей одинокой тёти Мани, работавшей в одном из министерств.
В сентябре 1947г. вышло постановление о сближении цен «коммерческих» и обычных магазинов. Для нас это было просто большое повышение цен. Хорошо помню, что цена 1кг ржаного с 1р. повысилась до 3р. 40к. По этому поводу маме и её коллегам добавили к зарплате 100р. в месяц (она стала получать около 700р.). Из этих 700р. 10 или 20 % изымались на «добровольные государственные займы» (этот дополнительный налог взимался до конца 50-х годов). Облигации этих займов в основном остались простыми бумажками (нашей семье выигрышей по облигациям не досталось). Большинство жителей нашего барака (мед. сёстры, уборщицы) имели ещё меньшие доходы.
В декабре 1947г. были отменены карточки, и прошла денежная реформа. Деньги, хранившиеся дома разменивались по курсу 1:10, а в сберкассах – 1: 3. В течение одной или двух недель действовали старые деньги и люди покупали на них всё, что продавалось без карточек, т.е. не очень нужное (потом я хорошо понимал персонажа Маяковского, закупившего при подобной реформе в 20-е годы «двенадцать гроссов барабанных палочек» - впрочем, в нашей семье, не имевшей накопленных денег, проблемы не возникло ни в 1947г, ни в 1991г.). Одновременно было объявлено и снижение цен. Упоминавшийся мною 1 кг ржаного хлеба стал стоить 3р. С тех пор 1 марта каждого года объявлялось очередное снижение цен. При последнем снижении цен 1 марта 1952г. цена 1 кг ржаного хлеба понизилась до 1р.70к. (напомню – до начала манипуляций – 1р. за кг) С тех пор цены почти на все основные продукты питания долго оставались постоянными (с точностью до деноминации рубля в 1961г.). Беда была в том, что качество этих продуктов неустанно ухудшалось, и большинство из них отсутствовало в открытой продаже, особенно в провинции; в сельских магазинах можно было видеть карамель «подушечки», да иногда крупу. В первые годы Новосибирского академгородка нас недолюбливали горожане, поскольку мы через свои столы заказов регулярно имели мясо и сливочное масло, практически отсутствовавшие в городе (постепенно положение «исправилось», у нас стало не лучше, чем в городе). В начале 1970-х мне приходилось привозить в Новосибирск из Москвы даже белый хлеб, а в конце 70-х – по рассказам моего ученика – один из участников Иркутской областной партконференции вопрошал: «До каких пор я буду привозить из Москвы мясо с клеймом Иркутского мясокомбината?»
Общий уровень зарплат в стране был невысок. Я видел это во время своих многочисленных туристских походов. В деревне это было особенно заметно. Цена ведра картошки или ведра огурцов до конца 70-х годов составляла 1р. (как до, так и после деноминации 1961г.). Для провинциальных городов, как и для нашей семьи, даже наша студенческая стипендия выглядела вполне заметными деньгами.
В 40-е годы большинство школ страны давало только неполное среднее образование (семилетка). На весь наш Молотовский район Москвы было только две мужские средние школы. В 8-10 классы поступали только желающие. Обучение там было платным (цена не очень высокая, но всё же!). Платным было и обучение в университете (кажется, 250р. за полгода). Я был освобождён от этих оплат по двум показателям сразу – как сын погибшего на фронте и как сын учительницы. В 1954г. эти оплаты и в школе и в университете были отменены, но среднее образование не стало обязательным.
На 1 курсе физфака МГУ стипендия составляла 290 р. в месяц, на более старших курсах - 300 или 310р. (в других ВУЗах стипендия была ниже, на отделениях строения вещества и радиофизики – немного выше.) Стипендия повышалась на 20 % при сдаче сессии на все «пятёрки». Стипендия, особенно повышенная, была существенной добавкой в бюджет нашей семьи. Большинство моих знакомых жило в семьях, им не требовались регулярные подработки. Я мог
