Жених с приданым - Кэтрин Спэнсер

Прямо здесь, в танцевальном зале! Даже не мог подождать, пока они окажутся в номере для новобрачных. Он позволил проявиться своей животной жажде. Это извращение публично унижает нас. Ставит в неловкое положение нашу дочь в самый важный день ее жизни!"

Правда, Джулия не испытывала неловкости.

Она чуть-чуть покраснела, когда поняла, какое воздействие оказывает на мужа. Но это не помешало ей еще теснее прижаться к нему.

Сделав глубокий выдох, Бен вернул миссис Монтгомери немигающий взгляд. «Нравится вам это или нет, Стефания, дорогая моя старушка, ваша очаровательная дочь стала моей женой. И только смерть разлучит нас! Не ваше дело, как мы предпочитаем строить наши отношения».

— Ты узнаешь песню, которую они играют? Голос Джулии вернул его к реальности.

— «Если я даже оставлю тебя», — сказал он и наклонил голову так, что его губы коснулись ее губ.

Со всех сторон взорвались дюжины вспышек, это фотографы поймали момент. — Песня специально для нас. Должно быть, ты выбрала ее.

— Да. Мать хотела классический вальс. Но я настояла па своем. Искала что-то такое, что имеет для нас особое значение. Я так люблю тебя, Бен!

Эмоции снова затопили его. Такая колоссальная приливная волна, что он не знал, как с ней справиться. Они встретились прошлым февралем в антракте спектакля «Камелот». Через несколько минут он решил, что Джулия та женщина, на которой он хочет жениться. Безумная идея, а ведь он не был импульсивным человеком. Он знал только ее имя, видел, что она красивая и что у нее темно-карие глаза. И когда стоит на высоких каблуках, ее рост около метра семидесяти.

Ничто не могло остановить его. Бен пригласил ее на ланч. Вдали от романтического и драматического мюзикла она не многим отличалась от любой симпатичной, хорошо одетой женщины в городе. Но он это ожидал. В свете холодного, шумного зимнего дня она казалась особенно привлекательной. Ее теплота, интеллигентность и живой интерес к людям навсегда покорили его.

Бен решительно разбивал все возражения, которые выдвигали ее родители в попытках помешать их браку.

— Я докажу им, что был прав, — пообещал он Джулии.

— Зачем? — удивилась она. — Ведь ты женишься на мне. А мне ничего не надо доказывать…

— Я тоже люблю тебя, — вернулся он в настоящее. Слова с трудом прорвались сквозь комок в горле. — Джулия, никогда не было никого, похожего на тебя. Я хочу дать тебе весь мир.

— Мне не нужен весь мир. Мне нужен только ты Ее прикосновения доводили его до беспамятства. Он покусывал мочку ее уха и расцветал, слыша ее подавленные вздохи наслаждения.

— Скоро мы сможем удрать с этих танцулек?

— Как только ты исполнишь свой долг и потанцуешь с моей матерью и подружками невесты. А я брошу букет. — Джулия последовательно описала ход свадьбы. Но она так прижималась к нему, что за этим слышалась другая история. История, подталкивающая его нарушить протокол. Вальс с драконом-тещей ради того, чтобы любить свою жену. Хорошенькая перспектива!

— Если надо все это выполнить, я опозорю нас обоих прямо сейчас, — пригрозил он, крепче прижимая ее. — Ты знаешь, Джулия, как мне хочется взять тебя на руки и унести отсюда? Чтобы ты была только моя? У тебя есть хоть малейшее представление, как часто за прошедшие пять месяцев я мечтал всю ночь держать тебя в объятиях?

— А если я разочарую тебя? — В ее выразительных глазах, таких больших и темных, что они напоминали ему бархатистые анютины глазки, мелькнуло беспокойство.

— Это невозможно. — Он поцеловал ее в висок. Все в тебе восхищает меня.

— Но я никогда.., мы никогда…

— Знаю. Но с моей стороны это не было отсутствием желания. Просто я хотел, чтобы все было совершенно. Хотел все сделать правильно. И если тебе это кажется не правильным…

— Не кажется. — Она погладила его лицо и поцеловала в губы. — Это для меня так же совершенно, как совершенен ты.

Вспышки фотографов снова на мгновение ослепили его. Поморгав, Бен подождал, пока восстановится зрение. Он не воспринимал ничего, кроме женщины в своих объятиях.

— Любимая, от совершенства я очень далек, проговорил Бен, когда смолкла музыка и в зале раздались вежливые аплодисменты. — Как и у любого мужчины, у меня есть свои ошибки.

— Я найду способ заставить тебя заплатить за них. — Она засмеялась и отстранилась от него. Можешь пригласить мать на танец.

— А если я приглашу твою бабушку? — Он неохотно отпустил Джулию. — Фелисити больше в моем вкусе. И она призналась, что любит джайв <Танцевать под быструю джазовую музыку. (Прим, пер.)> .

— Осторожно! — Она приложила указательный палец к его рту. — Амма не подталкивай ее к худшему! Похоже, что, когда я брошу букет, она займется армрестлингом и уберет с дороги всех незамужних женщин. Ты не обратил внимания, как она яростно флиртует с каждым мужчиной, присутствующим здесь?

— Нет. — Его пленило и немного встревожило, что она назвала Фелисити именем, которое придумала в детстве. При всех своих способностях и профессиональном успехе Джулия во многом оставалась совсем девчонкой. Иногда он ловил себя на мысли, не слишком ли она молода. Для него и для брака вообще. Но потом она удивляла его своей зрелостью, и он забывал о своих опасениях. — Я смотрел только на тебя.

— Это хорошо, мой дорогой муж, иначе бы я выцарапала тебе глаза!

С этими словами Джулия прижалась к нему. А когда они шли назад, к главному столу, она одарила его интимной улыбкой. Таким, по его представлениям, и должен быть брак. Шутки, понятные только им двоим, обмен взглядами, заменяющими слова, общение с помощью языка тела, который говорит «Я люблю тебя»…

— Запомню твою угрозу.

На следующий танец Бел вручил жену ее отцу. А сам приготовился приглашать ее мать.

Стефания Монтгомери возвышалась на кресле будто на троне. Она чувствовала себя царствующим монархом. Увидев, что зять направляется к ней, она вздернула голову и раздула аристократические ноздри. Так могла бы выглядеть королева при приближении дурно пахнувшего конюха.

Бен решил, что не позволит теще испортить хотя бы часть знаменательного дня. Он самым тщательным образом постарался соблюсти все великосветские правила и даже поклонился ей.

— Стефания, могу ли я надеяться на честь потанцевать с вами?

— Я буду восхищена.

Но теща не выглядела восхищенной. Не соблаговолив принять протянутую им руку, она направилась к центру зала. Бен шел сзади, сохраняя уважительную дистанцию.

— Я рад возможности еще раз поблагодарить вас за все, что вы сделали, чтобы превратить этот день в памятное событие, — сказал он, степенно, мелкими шажками маршируя с ней по залу.