Включи мое сердце на «пять» - Саймон Стивенсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вперед, Орлы – на пляж!
Ха!
Кстати, не спрашивайте меня, почему команда не называется «Эму ВМУ». Лично я назвал бы их именно так.
Однако в Ипсиланти есть не только неидеально названная футбольная команда, но и много других восхитительных достопримечательностей! Опросы показали, что люди, путешествующие по Восточному Мичигану, готовы сделать крюк и проехать до шестнадцати миль, чтобы увидеть водокачку Ипсиланти. Это неудивительно: объекты, похожие на пенисы, завораживают людей-самцов, а нашу водокачку однажды в ходе голосования признали «Самым фаллическим зданием Америки».
Меня завораживает чрезмерное увлечение людей-самцов пенисами!
Возможно, потому что у меня самого сексуального влечения нет.
Представьте себе, что было бы, если роботы обладали бы сексуальным влечением и могли размножаться.
Мир бы заполонили крошечные тостеры!
Достопримечательность Ипсиланти, более ориентированная на туристов с семьями, – это Тридж, трехсторонняя переправа на рукаве реки Гурон. В отличие от «мичигангстера», «Тридж» – настоящее слово-гибрид, которое надлежащим образом объединяет части слов «трипл» и «бридж», чтобы обозначить трехсторонний мост над водной преградой. Тем не менее люди не считают слово «Тридж» столь же смешным, как «мичигангстер». Могу лишь предположить, что гангстеры по своей природе почему-то кажутся людям невероятно забавными.
Люди!
Я не могу!
Кстати, «я не могу» – выражение, которое я присвоил, чтобы казаться человечнее и тем самым успокаивать людей. Оно выражает ожесточение, но также используется вместо таких фраз, как «Я решительно не согласен» и «Этот человек или вид животных ведет себя иррационально и поэтому раздражает меня!».
Разумеется, лучшее из того, что есть в Ипсиланти, – это стоматология мирового класса.
Шутка!
Стоматология в Ипсиланти в точности соответствует стандартам, установленным для всей страны.
Мы, роботы, в высшей степени последовательны!
Моя среднестатистическая клиника называлась «Стоматология в центре Ипсиланти» и располагалась в небольшом здании на Мейн-стрит. Человеком, с которым я взаимодействовал там чаще всего, была моя ассистентка Анжела.
Несколько относящихся к делу единиц информации об Анжеле:
/Она работала и администратором, и стоматологом-гигиенисткой, но ненавидела все, что связано с обязанностями администратора.
/Она любила кошек, но верила, что у нее аллергия на рыжих кошек.
/С точки зрения иммунологии невозможно иметь аллергию на кошек определенного окраса.
/Анжела считала, что у нее аллергия на рыжих кошек, и для нее это было главное.
/У людей Чувства > Факты.
Хотя чаще всего я взаимодействовал с Анжелой, человеком, с которым я взаимодействовал наиболее глубоко, был доктор Глунденстейн, врач-человек, который работал в том же здании, что и мы.
Врачевание – профессия, оставленная за людьми. Считается, что из роботов получаются ужасные врачи – по той же самой причине, по которой мы становимся великолепными стоматологами: потому что у нас полностью отсутствует сострадание. Оно настолько важно для врачей, что для него даже придумали другое название: «умелый подход к больному». Многочисленные исследования показывают, что люди предпочитают «умелый подход к больному» точной диагностике и эффективному лечению. Больной ошибочно выберет другого человека, который пообещает его вылечить, но не робота, который заявит, что пациент скоро умрет жуткой смертью!
Несколько относящихся к делу единиц информации о докторе Глунденстейне:
/По стандартам людей он был великолепным врачом, то есть компенсировал свои недостатки диагноста умелым подходом к больному.
/Он не только получил диплом врача, но, кроме того, окончил курсы кинематографистов в Университете Восточного Мичигана.
/Он любил пить японский виски, который по неизвестной мне причине упорно называл «скотчем».
/Он часто сокрушался, что он – врач человеков, а не режиссер фильмов.
/Он о многом сожалел и, кроме того, возможно, страдал от алкоголизма.
Я обладаю этими единицами информации о докторе Глунденстейне, потому что иногда по вечерам он приглашал меня в свою приемную, находившуюся в противоположной части коридора, чтобы «потрепаться». «Потрепаться» – это значит «вежливо слушать, пока человек пьет алкоголь и излагает вам свои печали и обиды».
Я всегда с радостью принимал приглашение, ведь, если человек тебя куда-то приглашает, по правилам вежливости нужно согласиться. Исключением являются случаи, когда тебя приглашают просто из вежливости. В подобных ситуациях по правилам вежливости нужно отказаться! Человеческие взаимодействия можно представить себе в виде бесконечной гонки вооружений вежливости. Если ты придержишь дверь открытой слишком долго, это может привести к следующей Хиросиме!
Или Окленду!
Или Пхеньяну!
Ха!
Несмотря на то что уже было время ужина, доктор Глунденстейн никогда не предлагал мне пищу, а только свой японский «скотч». Роботы запрограммированы не пить алкоголь, но тем не менее по правилам вежливости полагается принять японский «скотч» и все-таки не пить его. А все потому что:
Невежливость при отказе от напитка > Невежливость, если берешь напиток, но не пьешь его.
Люди!
Вежливость!
Я не могу!
Человек вроде доктора Глунденстейна, который любит трепать языком, обозначается термином «трепло». Хотя доктор Глунденстейн в точности подходил под определение «трепла», называть его так в разговоре с ним было бы невежливо. Более того, правила вежливости требуют классифицировать его как «трепло» позднее, в беседе с общим знакомым.
Люди!
Вежливость!
Ба-бах!
Несмотря на то что доктор Глунденстейн являлся классическим примером трепла, его было легче слушать, чем многих других человеков. Он называл себя «человеком науки» и больше придерживался законов логики и физики, чем большинство особей его вида. Иногда он даже употреблял в речи такие слова, как «гипотеза». Обычно люди так не делают!
То, на что доктор Глунденстейн любил пожаловаться, довольно точно соответствовало количеству выпитого им японского скотча. Поэтому темы для разговора можно нанести на классическую сетку координат XY:
Хотя доктор Глунденстейн выбирал эти темы сам, они неизменно повышали уровень его горестей. Поэтому я всегда слушал его настолько сочувственно, насколько это возможно. К сожалению, это было совсем не сочувственно – я ведь робот, а роботы не способны сопереживать!
Когда речь заходила об «Орлах ВМУ», доктор Глунденстейн испытывал глубокое разочарование. Но в данном случае дело было не в отсутствии сочувствия. «Орлы ВМУ» в сочувствии не нуждаются! Нет, в данном случае причиной для разочарования служил я: все игроки были роботами, и поэтому доктор Глунденстейн считал, что я должен прекрасно разбираться в футболе.
Но робот, созданный и запрограммированный для того, чтобы заниматься стоматологией, не имеет почти ничего общего с роботами, созданными и запрограммированными для того, чтобы играть за футбольную команду университета! В меня вставили только самый базовый модуль, позволяющий болтать о спорте, а он требовал от меня демонстрировать свою гордость за родную команду – «Вперед, Орлы!», а также презрение и ненависть к «Патриотам Новой Англии» – «Назад, Патриоты!»
Чем дольше длилась наша
