Лис и империя - Гарри Тертлдав

Мэрланз Сырое Мясо скрестил толстые руки на широкой груди.

— Лорд король, Араджис достаточно силен, чтобы заставить Бэлсера или тебя следовать его воле.

Итак, все свелось к силе, подумал Джерин. Трокмэ Адиатанус, бывший противник и нынешний вассал Лиса, первым провозгласил его королем Севера после того, как тот разбил гради, захвативших солидную часть северных территорий, и загнал их в единственную крепость на берегу Оринийского океана. Араджис немногим позже тоже нарек себя королем, оправдывая свои притязания на этот титул тем, что является единственным из оставшихся в северных землях знатных лордов, кто может сравниться в могуществе с новоявленным властелином.

— Если Араджис попытается применить силу, он получит войну, которой вроде бы не желает, поскольку твердит о том еще с ночи оборотней, — ответил Джерин. — Передай ему это, Мэрланз. И удостоверься, что он понял тебя правильно. А еще скажи, что тот, кто пробует на меня давить, рискует стать несчастнейшим человеком на свете.

Мэрланз нахмурился. Он был знаком с Джерином достаточно давно, чтобы знать, что тот подобными заявлениями не бросается. В дни своей молодости Мэрланз был скорей воином, чем дипломатом. Но с годами он очень поднаторел в искусстве ведения переговоров. И сегодня Араджис, по-видимому, доверял ему больше, чем кому-либо, хотя до конца Лучник не доверял никому. Пытаясь взять примирительный тон, Мэрланз произнес:

— Ты должен понять, как обстоят дела, лорд король. Поместье Бэлсера словно нож врезается в земли, находящиеся под властью Араджиса. Если оно окажется в твоей власти, то это будет почти равносильно твоему вторжению в его владения.

Джерин тоже нахмурился. На месте Араджиса он бы воспринял ситуацию так же.

— Я не собираюсь использовать это поместье в качестве ножа. Оно послужит мне щитом против Араджиса, — сказал он. — Если владения Бэлсера попадут в его руки, то они станут для меня столь же опасными, какими могут стать теперь для него, как он считает. Однако прошу тебя, напомни Лучнику, что это ведь именно он проехался с армией колесниц вдоль границ поместья Бэлсера, пытаясь запугать его и склонить к подчинению. Я ничего не смогу поделать, если Бэлсер решит обратиться ко мне.

— Лучше бы этот Бэлсер одинаково ровно относился к тебе и Араджису, не склоняясь ни на чью сторону, — сказал Мэрланз.

— Это было бы великолепно, — согласился Джерин. — Все и было великолепно… до недавней поры. Не я это изменил. Теперь Бэлсер не верит, что Араджис будет держать себя в рамках. Неужели я должен ему сказать: «Нет, извини, я не стану защищать тебя от твоего соседа, даже если ты меня об этом попросишь»?

Мэрланз погрустнел.

— Я знал, что это глупо, — пробормотал он.

Эти слова вряд ли предназначались для ушей Лиса. Но посол Араджиса взял себя в руки:

— Лорд король, мне очень жаль, однако я не наделен какой-либо свободой действий. Король Араджис велел мне передать, что, если Бэлсер станет твоим вассалом, это будет означать войну между вами.

— Значит, будет война. — Джерин хлопнул Мэрланза по спине и махнул в сторону Лисьего замка. — Но пока что нам вовсе не обязательно кидаться друг на друга. Почему бы нам не пойти в главную залу и не выпить немного эля? Под хлебную корочку, а возможно, и еще под что-нибудь, что для тебя у нас может сыскаться.

— С удовольствием, — отозвался Мэрланз, — В последний раз, когда я был здесь, ты варил знатный эль, лорд король, а ты не тот человек, чтобы дать слабину в таком деле. К тому же ты славишься на все северные земли своим умением хорошо накормить гостя.

— Вероятно, я заслужил эту славу, когда мне удалось выставить тебя из моей крепости, прежде чем ты опустошил мою мясную кладовку, — ответил Джерин. — Кстати, ты едва в этом не преуспел.

Мэрланз рассмеялся, хотя в этой шутке, как и в большинстве шуток Лиса, заключалась немалая доля правды.

— Пойдем, — повторил Джерин, и они вместе направились в главную залу.

Вэн Крепкая Рука, Райвин Лис и Карлан, сын Бенина, сидели за столом около очага, перед которым высился алтарь отца Даяуса. Возле каждого из них стояла пивная кружка, обтянутая смоленой кожей. Вэн с аппетитом обгладывал хорошо прожаренные бараньи ребра. Когда Джерин и Мэрланз входили в залу, здоровяк-чужеземец как раз швырнул одно из них на пол, сплошь устланный сухим тростником. Пара собак тут же с рычанием кинулась к лакомой кости.

— Клянусь всеми богами, это же Мэрланз Сырое Мясо! — пробасил Вэн, узнав посланца Араджиса.

Он поднялся со скамьи и пошел пожать руку знакомцу. Как и всегда в таких случаях, два великана оценивающе уставились друг на друга. Джерин наблюдал за ними обоими. Золотовласый чужеземец был выше и шире в плечах, но он был также и старше, примерно одного возраста с Лисом — год туда, год сюда. В свои лучшие времена он, несомненно, одолел бы Мэрланза да и вообще кого бы то ни было из силачей, каких знавал Джерин. Но Мэрланз, будучи лет на десять помладше, тоже обладал весьма значительной силой, и его лучшие времена еще, возможно, не миновали. Если бы они решили схватиться, то… Джерин не мог сказать наверняка, чем бы это закончилось. Странное ощущение. За те более чем два десятка лет, что Вэн провел в Лисьей крепости, Джерин ни разу не усомнился, что его друг может одолеть любое человеческое существо. А теперь…

«Теперь мы стареем, — подумал Джерин. — Силы уходят. — Он улыбнулся про себя. — Однако хитрость при нас». А вслух сказал:

— Мэрланз говорит, что Араджис пойдет на нас войной, если Бэлсер присягнет мне на верность и сделается моим вассалом.

— Пусть попробует, — сказал Вэн. — Однако не думаю, что его это сильно обрадует.

Несколько лет назад он бы взвыл от восторга в предвкушении битвы. Нет, Вэн вовсе не уклонялся от драки — такого Джерин даже представить себе не мог, — однако он уже и не рвался к ней, как рвется к возлюбленной жаждущий ее ласк мужчина.

— Мой король и сейчас этому не рад, — ответил Мэрланз, — но он не станет сидеть сложа руки, поскольку это значило бы, что он готов смириться с грубым попранием его прав.

Эти слова заставили вступить в разговор Райвина Лиса:

— Вне всяких сомнений, король Араджис не имеет никаких прав на поместье Бэлсера, сына Дебо, поскольку оно никогда не было его феодальной собственностью.

— Я сказал то же самое, — подтвердил Джерин, — но далеко не так красиво.

— Ты ведь не можешь похвастаться тем, что принадлежишь к аристократии, взлелеянной и воспитанной южнее Хай Керс, — ответил Райвин, словно прощая своему приятелю-Лису ту неотесанность, с какой ничего поделать нельзя.