40 000 на Геене - Кэролайн Черри

Через некоторое время они были доставлены на станцию «Сытин», которая была раньше для них только звездочкой в ночном небе планеты Сытин. Джин часто видел, как она движется по небосклону. И то, что теперь он на ней, весьма смущало его. Они находились в темном зале, и когда открылась дверь, яркий свет ослепил их. Кто-то вскрикнул. Видимо, у некоторых не выдержали нервы. Затем их повели куда-то, но не в сердце звезды, а в какой-то большой и холодный зал. Пол в этом месте был закруглен и по нему нельзя было пройти, не пригнувшись. Даже вещи не удерживались на полу, а скатывались. Джин старался не смотреть вокруг. Он боялся даже подумать о том, во что превратилась его реальность. Он очень хотел вернуться обратно, на свое поле, на свою ферму. Золотое от солнца поле, ласковое тепло на спине и холод воды после работы, и плавание в пруду, куда они часто ходили летом.

Джин умел читать и писать, и сейчас, когда их вели по коридору, он читал: «Станция Сытин»; «Осторожно. Высокое напряжение»; «Вход только для обслуживающего персонала».

Ни одна из этих надписей не показалась ему дружественной. Другие, кто шел с ним рядом, тоже могли читать, но никто ничего не сказал. Однако Джин мог предположить, что у них у всех, как и у него, подобрались животы и тревожно забилось сердце.

– Сюда, – сказал человек с зеленым поясом супервизора, открывая для них дверь. – Здесь вы получите ленты. Пересчитайтесь, когда будете входить сюда.

Джин считал. Он оказался 1-14, и человек вручил ему карточку. Джин взял ее и прошел дальше.

Это оказалось снова медицинское подразделение. Когда он увидел белые стены, пропахшие септиком, в его сердце снова прокрался страх.

– Ты боишься, – сказали ему, проверив пульс. – Не бойся.

– Да, – ответил он, пытаясь избавиться от страха, но тот не проходил, один из медиков взял его руку и сделал укол.

– Вот и все, – сказала женщина, – 14-й отсек, у тебя будет время, чтобы подключиться. Нажми на кнопку, если тебе станет плохо.

– Благодарю, – сказал он и пошел туда, куда его направили. Он вошел в отсек и сел на холодный и пластиковый диван, совсем не такой уютный, как дома. Он подключил провода, уже ощущая, как замедляется его пульс, а мысли обволакивает летаргическое бездействие. Даже если бы сюда вошел кто-нибудь и сказал, что его нужно убить, он не отреагировал бы на это. Единственное чего он боялся, это плохой ленты или незнакомой ленты, или ленты, которая заставила бы его забыть все, даже ферму.

Затем прозвучал предупредительный сигнал, и он лег на диван, потому что сейчас должно начаться глубокое обучение, и он должен лечь ничком и быть готовым.

Оно ударило – и Джин открыл рот в панике, но было слишком поздно, чтобы кричать.

– Код XX, – сказали ему... а затем серия звуков, которая стерла из его памяти все прежнюю шкалу ценностей и все прежние сомнения.

– Успокойся, – сказал кто-то, когда спазмы стали полегче. – Для всех из класса «А» эта процедура мучительна. Твой ум и образованность делают ее еще более трудной. Соберись, пожалуйста. Это необходимая процедура. Твоя ценность повышается. Тебя готовят к очень важной цели, ее ты узнаешь из последующих лент. Твой контракт одобрен государством. Ты полетишь на корабле, и ничто не заставит тебя отступить от цели – и это тайна, которую тебе придется хранить.

Когда ты вступишь в новый мир, ты окажешься у реки возле моря. Ты будешь выполнять приказы людей. Ты будешь счастлив, когда построишь себе дом, будешь обрабатывать поля и следовать указаниям лент, которые мы тебе дадим. Тебе очень повезло. Государству, заключившему с тобой контракт, тоже повезло. Мы верим в тебя. Ты можешь гордиться тем, что именно тебя выбрали для этого предприятия.

Ваши тела очень важны. В том месте вы будете находиться в необычных условиях. Эта лента обучит вас необходимым упражнениям для того, что бы приспособиться к местным условиям. Ваши мозги тоже нужны там, куда вы направляетесь. Вы получите необходимые навыки, и для этого, пожалуйста, расслабься. После того как мы над тобой поработаем, ты приобретешь еще большую ценность.

Ты будешь все больше и больше походить на рожденного человеком. Государство, которое заключило с тобой контракт, очень довольно тобой, именно поэтому тебя и выбрали. Твой генетический материал очень важен. Ты можешь производить рожденных людей. Но это только одна из многих твоих задач. У тебя есть женщина, с которой ты дружен? Пиа-86/687, благодарю, я проверю. Да, она тоже выбрана. Ваш союз мы одобряем. Вы оба будете очень счастливы... Да или нет, отвечай спокойно. Тебе хорошо? Техник подключает... благодарю тебя, Джин-458. Твоя уверенность в себе подтверждает наше мнение о тебе. Ты должен гордиться этим...

4. Т-48 часов

Док Сытина

Это была закрытая зона – зона дока – и среди обслуживающего персонала было много людей из службы безопасности. Полковник Джеймс Конн шел по доку, наблюдая обычную суету. Торговцы союзников были здесь обычным явлением, так как Сытин был давним портом Союза, а по договору торговля была разрешена только здесь. Конечно, среди торговцев были и шпионы, наблюдающие за каждым действием Союза, интересовавшиеся буквально всем. Это была взаимная и постоянная деятельность по обе стороны Линии. Союзники ходили свободно небольшими группами, приближаясь к военным докам, смотрели, делая вид, что не смотрят – и никто не останавливал их. Эти дыры в сетях службы безопасности были оставлены преднамеренно. Через них утекала только та информация, которая нужна Союзу. Пусть союзники думают, что они знают все. Это не было делом Конна, но он знал, что все делается именно так.

В настоящий момент в доке находилось три корабля снабжения. КС «Свифт» прибудет позже по расписанию. За ним КС «Капабль». В доке стояло, как обычно несколько маленьких военных кораблей. Команды кораблей были в увольнении. Люди знали, что в этом порту нет ничего интересного, кроме нескольких баров, о которых ходили заманчивые слухи. Это тоже было изобретением службы безопасности. Человек должен никому не доверять – таково было кредо людей из безопасности.

Линейный офицер, чувствовал бы себя неловко в таком деле. И Конн чувствовал себя неловко, временами даже неуверенно, но он понимал эту необходимость, видел пределы деятельности службы безопасности, и это его успокаивало. В его кармане лежал пакет, который служба безопасности не тронула.

Он подошел к месту стоянки «Венчура» и поднялся по лестнице к люку. Там появился первый патруль их службы безопасности в виде двух вооруженных солдат, которые преградили путь внутрь корабля. Но такое можно было видеть на каждом военном корабле.

– РЕДЕКС, – сказал он. – Конн Джеймс, полковник.

– Сэр, – солдаты стукнули прикладами о пол. – Проходите, сэр.

Это были люди с «Венчура», а для него – его люди. Конн вошел в люк, затем в приемный отсек, на служебную палубу. Дежурный офицер, заметив его, торопливо спрятал за спину книгу и выпрямился:

– Сэр.

Конн достал свою идентификационную карточку и сунул ее в щель компьютера.

– Все верно, – сказал офицер и передал по связи: – Тайсон, полковник Джеймс Конн желает видеть капитана.

Все было сделано сразу, никаких ненужных формальностей и помпы. Он был на корабле просто пассажиром, не имеющим отношения к экипажу. Сопровождавший Конна солдат провел его к лифту. Конн в своей обычной манере перебросился с ним ничего не значащимися фразами. Тот умудрился рассказать ему почти всю свою историю. Он служил уже тридцать лет и все время на специальных операциях. У него артрит и он только что прошел курс лечения. И вот новый старт. Конн слушал и думал о чем-то своем.

Ему тоже говорили это. Жан ушел в отставку, и миссия перешла к нему. Для его возраста это хороший шаг вперед. Может быть, лучше подошли бы для этого Бомон и Гэллин или кто-то другой. А вообще, для всех, кто вошел в миссию, это новая жизнь, новый шанс.

Дверь лифта открылась, выпустив его сопровождающего на главный уровень. Конн прошел в офис капитана. Капитан поднялся из-за стола, встретил его и протянул руку.

Женщина его возраста. Ему сразу стало легко с нею. И он удивился этому ощущению. Ему всегда трудно давались отношения с космолетчиками. Пожалуй, только за исключением элиты в черной форме, как с Мэри Энглес. И сейчас она протянула ему свою маленькую руку и заговорила на сленге военных, так что он сразу понял: эта женщина имела дело с земными службами. Она отослала сопровождающего, налила им обоим выпивки и снова села. Конн перевел дыхание.

– Вы служили в 80-х? – спросил он.

– Водила транспорт с солдатами. Но старушка «Релианс» свое отжила и теперь стоит на приколе.

– «Релианс?» – Она осталась на Фаргоне.

– Да.

– Там у меня остались хорошие друзья.

Она медленно кивнула:

– У меня тоже.

– На этот раз полет будет успешнее?

– Должен быть, – сказала она. – Ваша посадка определена. У вас есть приказы для меня?