Течение рока - Ника Терехова

Вдруг распахнулась ржавая дверь и вошёл Фред. Он был бурым медведем с двумя нижними шрамами под глазами. Его фамилия Визерд. У нас у всех есть фамилии, но он любил свою фамилию и всегда был рад, когда его представляли с ней.

– О, Фред Визерд! Наконец-то ты пришёл! – с радостью встретила его я.

– Привет, ребята! – окинул он всех взглядом, обнимая меня.

Если честно, то он мне очень нравился. Как парень. Я его сильно любила и даже походу влюбилась. Мне он нравился характером: смешной, понимающий и заботливый. Он никогда не соглашался с другими, был на своей волне и мыслях. Мне нравились его голубые глаза, словно чистое небо. Я в них тонула целиком, смотря ему в взгляд.

Он у нас солист. Конечно у нас было ещё два салиста, но они ещё не приехали из города. Их понять можно, а вот Ви жил в Харрикейн, но он всегда жёстко опаздывал, словно жил на каком-то Алтае от Америки "А". ( Если что "А" это наша вселенная. Довольно отличается от мира людей, так как вместо людей города́ заселены иными существами).

Фред повешал свою толстовку на замке рядом с нашими кожанками. Теперь он был в чёрной футболке оверсайз с рисунком: "Жест козла", чёрные джинсы и перчатки с вырезом около больших пальцев. На запястьях висели рок-браслеты.

– Ну и жаришко на улице, – проговорил Бонни, подключая бас-гитару к комбику, – душно довольно.

– Нам повезло, что есть в гараже кондиционер, – проговорила я, садясь за барабан и уложив руки об самый большой, – и нет окон.

– Ну, после нашей репетиции точно будет жарче, – проговорил Фред, тыкая пальцем по микрофону.

– И не говори, – поддержал его Голд.

– Всем привет!

К нам зашёл Спрингтрап. Он тоже был гитаристом. На плече висел чехол, в котором как раз лежала его гитара. Спрингтрап жил в Лос-Фанджелесе и часто приезжал сюда на своей машине к нам. Ему было тридцать и уже имел работу, поэтому он мог приехать, когда захочет. Он родной брат Ви и Спрингл и главное старший.

Он был наглым и ещё той калючкой, но зато был смешным и всегда мог поддержать. И он приставучий, даже очень. Ко всему будет придираться, ради веселья. Это его делало смешным.

Спрингтрап был во вселенной Ф.Н.А.Ф. легендой, так как он был тем самым убийцей. Судя по сплетням, он убил двадцать один детей, а то и больше. И именно он посадил всех нас в эти костюмы, забрав наши жизни из людской в аниматронную. Но мне было на это всё равно, так как он был отличным другом. Он был мутно-золотым кроликом без одного уха и имел много шрамов по телу. Одет он был в чёрную футболку, что была заправлена в джинсы чёрного цвета. По бокам джинс висели золотые цепочки. На руках были перчатки без пальцев и напульсники. Я всё таки вспомнила, как называются эти браслеты.

Он напрыгнул на Голда и прижав его в объятиях, сильно кричал и вскликливал, словно они лет сто не виделись. Вальсируя по гаражу, что был заставлен коробками и не нужным материалом, они кричали и били друг друга по спине.

– Голд, дружище! – кричал Спрингтрап, сильно маячив Голда из стороны в сторону, – Долго не виделись! Как твоя работа в кофейне?

– Сойдёт, – проговорил он, разминаясь от крепких объятий, – вот только коллектив такой мутный. Не разговаривает, не смеётся. С вами мне намного лучше.

– Ещё бы, – упёрто сказал Бонни, положив руки на бёдра.

После зашла Спрингл. Она как всегда, выглядела идеально. Я поражалась её тонкой фигурой. Одета она была в чёрное платье с розовыми рукавами, что красиво лежали по плечам. Прозрачный подьюбник из прозрачной розовой ткани, красиво сочетался с розовыми гольфами и резинкой. Она была золотым кроликом с сиреневыми глазами. Лицо худенькое и выглядела она, как модель с журнала. На руках были перчатки в сеточку.

Спрингл добрая, оптимистка и скромняжка. С десяти лет она нравилась Голду. Даже очень.

Вот как раз Голд и обнял её первым, долго лапая её чуть ниже талии. Она со смехом обнимала его в ответ.

– Привет, друзья! – проговорила она, обнимая каждого из нас.

– Привет, – проговорила я, обнимая её доброе тело, – как твоя учёба?

– Чудесно! – вскрикнула она, вскидывая руки в высь, – Мне нравиться! Такая красота! На последок мы были во Анфранции! Там так чудесно пахнет кофе!

Спрингл обучалась на юнгу. Ей нравилось путешествовать по волнам. Я очень рада, что она смогла исполнить свою мечту. Я всегда радовалась за друзей, если что-то у них получалось. Особенно у таких целеустремлённых, как Спрингл.

– Надеюсь, ты как всегда, Спринг? – с намёком начал Бонни.

– Ну конечно! Я как всегда с невероятными фотками!

– После репетиции обязательно посмотрим! – начал Фред.

– Да и где Ви в конце концов! – начал Голд, поглядывая через плечо, словно разглядывая кого-то.

– Действительно, – подчеркнула я разговор, – собирается, как девчонка.

– Да ладно вам, – начала Спрингл, – может занят парень.

– Чем он занят, так только ленью и огромным беспорядком в комнате! – начал Спрингтрап, разводя руками.

У Вибона всегда был беспорядок, да и только в комнате. Сам дом был чистым. Ну а что, парень холостой, что можно ещё от него ожидать? Дом всегда стоял под огромные бассы его гитары. Он и впрямь был невероятным сольным гитаристом!

Вот и распахнулась дверь. Зашли лисы. Это Виля и Фокси. Они словно близнецы, но всё же имели отличия: Виля был полусломанным. С правой стороны был один металл, ухо обноженно до стали, ладонь тоже была металлической и тёмные брови. Это его отличия, а вот у Фокси всё наоборот, а во всём остальном они были одинаковы. Одеты они были в тёмные футболки с кулонами крестов, чёрные джинсы и перчатки без пальцев с левой стороны. Красавцы, да и сцалисты они ого-го!

Парни обняли каждого и проговорили, что сильно скучали. Они жили в Рей-до-анжеро и уже работали. Работали парни механиками автомобилей.

– Не видали Ви? – спросил нервно Бонни, стуча стопой по полу.

– Не-а, – ответили они одновременно, – я думал он уже здесь, – проговорил Фокси.

– Ага! – начал Спрингтрап, – Чтобы он пришел раньше, это только во снах!

– Если он когда-нибудь придет раньше, я напьюсь, – пообещал Голд, стуча кулаком по сердцу.

Все посмеялись. Я очень любила такую акустику, когда ты в компании друзей, что дружили с восьми лет, приехали на первый день каникул и смеются вместе, собираясь каждый раз, чтобы заняться тем, чем мы занимались всегда вместе.

Это рок.

– Ладно, – проговорил Фрэд, подключая ещё два