Клинок Судеб - Владислав Глушков

– Что, брат, не греет уже старая шкура? В тепло просишься? – Спросил Горазд у пса, тот в ответ кивнул хвостом, – Ну, заходи, укладывайся у горна, только гляди, не припали себе хвост, – пёс обрадовано вновь вильнул хвостом, и слегка оттолкнув хозяина, прошёл в кузню, – и одно условие, – остановил собаку Горазд, тот повернул голову, стараясь не упустить, что скажет хозяин. – Мне не мешать. Договорились? – Пёс согласно рыкнул, кивнул вдобавок головой и улёгся в стороне, так, что бы и тепло, шедшее от горна, до него доходило, но и жарко слишком не было.

Старый кузнец вернулся к горну, прошёл вглубь кузни, достал там заготовку, с которой работал очень давно и вернулся к наковальне. Эту заготовку, Горазд, купил года три назад, у какого-то мелкого купца. Металл ему сразу пришёлся по душе, он отличался от всего того, с чем приходилось работать, он даже звучал не так. Купец не знал настоящую цену этой заготовке, она валялась у него среди прочих, и валялась, видимо, очень давно, поэтому он несказанно обрадовался, увидев, что человек заинтересовался непонятной ему железякой. Назначил, совсем непонятную для Горазда цену и очень легко согласился с предложенной кузнецом. Так они, сторговавшись, остались вполне довольны друг другом. Торговец тем, что, наконец, избавился от непонятного куска металла, который вот уже, сколько лет лежал у него среди разного хлама и ни сколько за это время не поржавел. А Горазд, тем, что за совсем небольшую цену ему удалось купить диковинную заготовку, он чувствовал металл и сразу понял, что эта заготовка предназначена не просто для меча, каких он за свою жизнь изготовил немало, а для оружия достойного само высокого владельца.

Несколько лет пролежала заготовка у Горазда в дальнем углу кузни, он приглядывался к ней, всё раздумывал какой, и для кого меч из неё сделать. Он приглядывался к каждому заказчику, что приезжали к нему за оружием, но так и не выбрал того, кто, достоин, владеть, столь диковинным мечём. Он часто доставал заготовку, рассматривал её, примерялся, но вновь и вновь откладывал работу. Но прошлой осенью побывал в очередной раз на ярмарках, ездил и в соседние деревни, и в дальние края, там много узнал нового о работе с металлом, своим опытом поделился. Встретил одного старого кузнеца, который поведал ему о секретах работы с металлом, который плавился из песка, ещё в те времена, когда человек, только, только научился обрабатывать железо. И понял тогда Горазд, что речь идёт именно о таком металле, заготовка из которого лежит у него в кузне.

Сказал тогда этот старый кузнец, что к такому металлу особый подход нужен, что он несёт в себе магию людей нашедших его, и сумевших обработать, поэтому он никогда не ржавеет. А оружие из него особо прочное и особо острое, если конечно его правильно обработать, и сделать из него именно тот меч, для которого эта заготовка предназначена.

– А как понять, уважаемый, для какого меча предназначена такая заготовка? – Спросил тогда Горазд.

– Это ни кому не ведомо, утратили люди и навыки плавки такого металла, и секреты обработки, и тем более связь с ним. Только вот старые кузнецы сказывали, что меч сам должен явиться кузнецу.

– Это как?

– Не знаю, но так говорят.

Задумался тогда Горазд над словами старого кузнеца, и не давали они ему больше покоя. Этой осенью, сразу после сбора урожая отправился он в те места, где встретил старого кузнеца. Хотел вновь поговорить с ним, да не встретил больше, люди, с которыми разговаривал Горазд, сказали, что, мол, не местный он, так пришёл один раз неизвестно, откуда, товара особо с ним не было, распродал всё очень быстро и ушёл.

Вернулся Горазд домой ещё более озадаченный, достал заготовку и долго рассматривал её, так и заснул в кузне, за горном, на лавке. И приснился кузнецу сон, что, мол, пришёл к нему человек, хотя не совсем и человеком он был, веял от него холод какой-то. Так, что до самых костей пробирало, закутан он был в чёрный плащ, капюшон от плаща на глаза надвинут, так, что лицо совсем в тени скрыто, только глаза из-под него как два уголька светятся. Постоял этот человек над Гораздом, посмотрел на него, а потом сказал.

– Теперь ты знаешь, что делать, – развернулся и ушёл.

А вслед за ним пришёл другой, такой же, как и тот первый, отличался только тем, что плащ на нём был белоснежный, а глаза не красными угольками горели, а светились голубой бесконечностью. Он тоже постоял возле лавки, на которой спал кузнец, долго смотрел на него, потом молча, развернулся и пошёл.

– И, что ты мне ничего в напутствие не скажешь, странный человек? – Остановил его вопросом Горазд.

Человек в белом остановился в дверях кузни, повернулся. Посмотрел на кузнеца так, что тому показалось, будто он провалился в эту бесконечную синь его глаз, и стало ему так хорошо, так умиротворённо, и покойно, что и возвращаться, назад совсем не захотелось.

– Тебе решать, кузнец. Но помни, от твоего решения многие судьбы зависят. – Сказал и вышел прочь.

Горазд тряхнул головой, он сидел на лавке, не понимая, что это было, сон или явь. На улице уже светало, кузнец поднялся, вышел из кузни, небо на востоке серело, а земля вся была покрыта тонким слоем первого в этом году снега. Снег ещё шёл, лёгкий, пушистый. Крупные снежинки нехотя падали на землю, задерживались на ветвях елей, растущих неподалёку от кузни, укрывали мягким пушистым ковром крыши домов. Горазд глубоко вдохнул свежий, морозный воздух.

«Вот и зима пришла, – подумал он, – на охоту бы сходить, зверь не привычный ещё к снегу, не такой осторожный, как зимой, да и след хорошо виден по первому снегу. Но нет, не получится, работать нужно».

Он вернулся в кузню, достал заготовку, раздул горн, и принялся работать с диковинным металлом. Теперь он знал, какой должен быть меч. Отвлёк его от работы Ядрей, который принёс деду завтрак, да так и остался в кузне. Пришлось заготовку спрятать, а когда мальчуган побежал играть со сверстниками, вновь достать.

Глава 2.

Лес так и не начал расти на территории старого городища, вообще это место с испокон веков у местного населения считалось проклятым. Вокруг лес, болота, зачастую непроходимые чащобы, а здесь большая поляна и на ней ни одного деревца, ни одного пенька, ни одного кустика. Кто говаривал, что здесь в совсем древние времена деревня была, и жили самые первые люди, которые освоили эту лесную местность, они и охотились и землю пахали, но было это так давно, что ни кто и не помнит. Говорят, что тогда ещё и истории не было. А люди эти в согласии жили с природой и поэтому лес даже после их смерти, не смеет на их территорию заходить, мол, договорённость у людей с лесом была, уважали они друг, друга, не обижали, заботились.

Другие говорили, что ни какая это не деревня. А жил здесь колдун, много лет жил, а потом его убили, прямо в центре этой поляны, разрубили на куски, чтобы не воскрес, и раскидали по округе, вот с тех пор и оберегает колдун свою могилу, не даёт расти здесь ни деревьям, ни кустарнику. И что все части его тела потихоньку сползаются друг к другу, а когда сползутся, то колдун встанет из земли и будет мстить тем кто его убил, а не найдёт их, будет мстить детям, внукам, правнукам. Что, мол, перед самой смертью он поклялся извести весь их род. Много говорят, с тех пор воды утекло, и у тех, кто убил колдуна, не одно поколение родилось и умерло. Так, что если это, правда, теперь у колдуна работы много будет, всех потомков-то отыскать.

Третьи, не соглашались ни с одной версией. Да, говорили, люди здесь жили, и колдун в деревне был. А как ему не быть, в те далёкие времена в каждой деревне колдун был, или шаман, или просто бабка ведунья, иначе люди просто жить не могли. Но ничего, такого страшного в этих местах не происходило. Просто пришло время и деревни не стало, а место осталось. Да мало ли чего за многие годы не стало, вон говорят, Атлантида когда-то была, а теперь нет.

Семён Трошин, в кругу друзей Саймон, не знал, кому верить, а кому нет. Он просто по крупицам собирал всякие легенды, всякие интересные истории, вот и в эти лесные края он забрёл несколько лет назад, в поисках разных легенд. Здесь от старых людей и услышал три версии о поляне. Попросил показать ему её. Согласился только один старик, который придерживался третьей версии. Провёл Семёна туда, но на саму поляну идти не стал.

– Ты, хлопец, теперь иди прямо, вон на ту излучину, – указал он Саймону направление, – здесь недалеко будет, сходишь, посмотришь, а я тебя здесь подожду. Только смотри не заблудись.

– А что же ты дед не хочешь со мной пойти? Боишься колдуна, или как? – Насмешливо спросил Семён у проводника. – Сам ведь говорил, что нет там ничего тайного и страшного.

– Ты, иди, главное не сворачивай, здесь одна дорожка, а по сторонам болота и топи, иди, а я тебя здесь подожду, – не ответил старик на насмешливый вопрос парня, а просто сел на пенёк и начал сворачивать самокрутку.

– Как знаешь, – согласился Семён, – но коль меня до вечера не будет, то не бросай, если долго идти, то я лучше там, на поляне заночую, а утром вернусь.