Злоумышленник - Народное творчество
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Целое войско обложило лес в полуденной стране. По лесу пошел стон, треск от валившихся деревьев.
По ошибке было арестовано и заковано в кандалы 375 обезьян, которых сначала приняли за Садрая.
А перепуганные попугаи перелетали с ветки на ветку и во все горло орали:
– Великий визирь – вор!
Что еще больше увеличивало ярость сражающихся воинов. Наконец, злодей был пойман. И притом на месте преступления.
Он сидел на лужайке, кормил попугаев орехами и учил их крамольным вещам. А те, сдуру, кричали во все горло:
– Великий визирь – вор.
Так они, вместе с пищей, вкушали семена крамолы. И так злодей, вместе с орехами, садил плевелы. Воины схватили Садрая, заковали по рукам и по ногам в кандалы и, с великой радостью, с музыкой, привели его к великому визирю.
– А, негодяй! – сказал великий визирь. – Мало тебе было людей учить, – ты и птиц! Да не на того напал! Согрешил я перед небом и перед землею нашей! Избытком доброты согрешил. Умеренность – вот закон природы. И солнце само – греет умеренно – хорошо. Чересчур начнет греть – засуха. И дождь – выпадет умеренно – благодать нивам. Чересчур – потоп. И добродетель, как солнце, должна быть умеренна. Прегрешил я добротой к тебе. Но теперь я сумею заткнуть тебе глотку.
И приказал:
– Посадить его на кол!
– Странный способ затыкать именно глотку! – только и заметил Садрай.
В тот же день его посадили на главной площади на заостренный и обитый железом кол. Люди любят зрелища. Если нет хороших, – смотрят плохие. Весь Тегеран сошелся смотреть на казнь. Садрай сидел на колу, охал и опускался все ниже.
– За что его? – спрашивали в толпе не знавшие.
– Да все за то, что говорил: «Великий визирь– вор!» – отвечали знавшие. Благоразумные люди жалели Садрая.
– Зачем ты это говорил? Как будто ему от этого делалось легче. Садрай, среди охов, криков, стонов, отвечал:
– Что ж мне было говорить, если правда?.. С детства сам учился, а потом и других учил, что надо говорить правду… Сказал бы про него другое, – никто бы не поверил, потому что все другое было бы ложью.
И, глядя, как мучился и умирал Садрай, толпа решила:
– Значит, правда, – если человек, и на колу сидя, то же говорит! Значит, другого ничего про великого визиря и сказать нельзя, если даже на колу сидя, человек ничего другого не может выдумать!
Так весь Тегеран узнал и поверил, что великий визирь – вор. Теперь уже все – старики и дети, женщины и солдаты, богатые и мудрые, бедные и дураки, ученые и неучи – все в один голос говорили:
– Великий визирь – вор…
Даже сократили.
В обычай вошло, – никто больше не говорил: «великий визирь», говорили просто:
– Великий вор.
И всякий понимал, о ком идет речь.
Увидев, что зло приняло такие размеры, великий визирь смутился и сказал себе:
– Ого! Пожар разгорелся так, что одной своей мудростью мне его не погасить! Что ж делать! Когда у людей не хватает своих денег, – они занимают у соседей.
И приказал по всей стране избрать самых мудрых людей и прислать в Тегеран на совет. Избрали и прислали.
Тут были самые ученые муллы и такие древние старики, которые сами не помнили, когда они родились; были люди, родившиеся в нищете, а нажившие большие деньги, – чем они доказали свою бесспорную мудрость; были чиновники, сумевшие удерживаться при всяких начальниках, как бы мудры начальники ни были, – чем они доказали еще большую мудрость.
А так как и среди простой травы растет салат, – не были забыты и земледельцы.
Земледельцы избрали старика Нуэдзима, за мудрость которого они ручались, как за свою собственную:
– Этот уж знает! Этот уж посоветует!
Великий визирь встретил их обычным приветствием, призвал на их головы благословение аллаха и сказал:
– Не считаю нужным скрывать, для чего я вас сюда созвал. Вы можете слышать это на каждой улице, на каждом базаре, в каждом переулке. «Великий визирь – вор!» – только в Персии и разговоров. Этак не может продолжаться. Это конец всему. Если уж великого визиря так называют, – чего же ждать простому правителю провинции, – не говорю уже о каком-нибудь начальнике базара или улицы! Соберите же все силы вашей мудрости, подумайте и выдумайте: как прекратить такое зловредное неуважение к властям?
В усердии недостатка не было.
Каждый спешил перещеголять другого мудростью. Но, по здравом рассуждении, советы мудрецов оказывались мало пригодными.
Эбн-Кадиф, сам бывший начальник обширной области, рекомендовал:
– Рубить голову всякому, кто произнесет: «Великий визирь – вор».
Великий визирь покачал головой:
– Страна превратится в пустыню. Только и останутся, что ты, да я. Да и то, и тебе нужно отрубить голову: ты только что произнес.
Нимб-Эддин, тоже человек заслуженный, советовал:
– Вообще, запретить говорить что бы то ни было. Тогда и этого вот говорить не будут! Но великий визирь с тоской покачал головой:
– Разве уследишь!
И верный Ифтагар со слезами подтвердил:
– Никак не уследишь!
После таких неудачных опытов рвение у мудрости упало. И, наконец, мудрость совсем смолкла.
– Что ж это такое? – в ужасе воскликнул великий визирь. – Неужто же никто ничего не может посоветовать? Неужто же никто не знает средства?
Тогда из задних рядов поднялся Нуэдзим, застенчиво поклонился и сказал:
– Я!
– Говори! – обрадовался великий визирь. – Ты хочешь, чтоб перестали говорить: «Великий визирь – вор»?
– Да.
– Я знаю средство. Самое верное. Действительное. И к тому же единственное.
– Именно? – обрадовался великий визирь.
– Перестань красть!
Великий визирь тут же, не сходя с места, приказал отрубить ему голову.
– Из двух злоумышленников, – сказал он, – Садрай безопаснее. Он хотел лишить меня только доброго имени, а этот – даже и доходов.
