Coma - J. Huss

— Эй? Я спросил твое имя! — снова раздается его голос.

Он один из тех людей, которые любят, чтобы их вопросы не оставались без ответа. Парень, определенно, обладает властью, но он не полицейский и не солдат. У полицейских чаще всего «я-лично-против-вас-ничего-не-имею» и «вы-заставляете-меня-умирать от скуки, поэтому-просто-ответьте-на-мои-вопросы» тон. Солдатам-наемникам, которым за работу платит правительство, наплевать на меня. Таким образом, он также не состоит на службе в армии. Я росла, слушая властные голоса, подмечая, какой вдохновляет, какой пугает, а какого нужно остерегаться. По голосу этого парня я могу точно сказать, что он никогда в своей жизни не испытывал страха. Он привык, что ему подчиняются и явно не привык, что его вопросы остаются без ответа.

Он один из нас, мое сердце почувствовало его. Я сразу же поняла это, даже несмотря на то, что он произнес всего пару слов.

Я не выдаю себя, просто продолжаю искать взглядом голубую линию горизонта, где океан сольется воедино с небом, когда первый луч коснется водной глади. Почему люди не могут оставить меня в покое? Что им вечно от меня нужно?

— Эй, женщина, — недовольно бормочет он и делает пару шагов ко мне. На нем нет ботинок, он босой, я могу это сказать по тому, как его ступни шаркают по бетонному пирсу, когда он приближается ко мне. Мое сердце сжимается на несколько секунд, и я судорожно соображаю, не хочет ли он причинить мне боль. Было ли ему позволено причинить мне боль или ранить меня? Я много раз прокручивала в голове момент, когда меня найдут и попытаются схватить, но такого в моем сценарии точно не было.

Готова ли я?

Он кладет руку на мое правое плечо, слегка сжимая его, затем разворачивает меня к себе. Это становится спусковым механизмом для меня. Я не хочу, чтобы он видел мое лицо. Ему не позволено видеть мое лицо, никому не позволено.

Я хватаю его запястье двумя руками, немного наклоняясь вперед, и отставляю одну ногу назад для равновесия и опоры, делая подсечку. Затем поднимаю его и делаю не очень аккуратный бросок. Это все, потому что он намного крупнее и тяжелее всех, на ком я, когда-либо тренировалась. Парень вместо того, чтобы перелететь через мое плечо и упасть, скатывается с моего плеча на бок, но выиграть немного времени — это все, что мне сейчас нужно.

Я быстро забираюсь на перила пирса Хантингтон-Бич и прыгаю в туман.

Я погружаюсь в темные волны океана с негромким всплеском и затем слышу лишь, как разбиваются волны о бетонные столбы. Я плавно изгибаюсь, меняя положение движения тела, и плыву против сильного течения, затем делаю кувырок и плыву в противоположную сторону, со всей силы отталкиваясь ногами. Я выныриваю под пирсом, но внезапно меня настигает волна, захватывая как тряпичную куклу, и с неимоверной силой отбрасывает головой вперед, впечатывая в один из бетонных столбов, что поддерживают пирс.

Острая боль пронзает голову, и мое тело на мгновение немеет, восстанавливаясь от силы удара.

Мои инстинкты замедлены, мой страх — моя ошибка. Я открываю рот и начинаю захлебываться, инстинктивно заглатывая еще больше жидкости, я из последних сил устремляюсь вверх, откуда проглядывается маленький лучик света.

Я чувствую, как сильная рука хватает меня за щиколотку и делаю усилие, проглатывая воду, чтобы она не попала в мои легкие. Я пытаюсь отпихиваться и пинаться, но мой организм слишком перегружен и дезориентирован, но все же пытается справиться с опасной для жизни ситуацией. Наконец, я прекращаю бороться, позволяя ему подтянуть меня ближе к своему телу.

Если этот парень прыгнул вслед за мной с пирса, то он не отпустит меня просто так, нет ни одного гребаного шанса, что я смогу одержать над ним победу под водой. Я просто-напросто захлебнусь.

Его рука отпускает мою лодыжку и на этот раз хватает меня за предплечье, подтягивая меня ближе к поверхности. Я выныриваю из воды, делая спасительный и такой долгожданный глоток воздуха, и сразу же начинаю откашливать воду. Адреналин проносится яркой вспышкой и бурлит в моей крови, это наиболее простейшая реакция для организма в таких ситуациях, которая называется механизмом «бей и беги» (прим.пер.— реакция, связанная с выработкой адреналина в угрожающей ситуации). Каждый мускул в моем теле тянет и покалывает от резкого всплеска энергии. И как бы это странно не звучало, моя единственная мысль, пульсирующая в голове: насколько я буду утомлена, если выживу.

Я резко возвращаюсь в реальность. Я не выживу, если не справлюсь с охотником.

Я кричу. Он быстро закрывает мне рот ладонью, прижимая ее жестко и крепко к моим губам, как будто я только что вывела его из себя.

— Тихо, — он выплевывает шипящие слова, больше напоминающие приказ, мне на ухо, затем резким движением переворачивает меня на спину, его рука проскальзывает под моей рукой, крепко хватая меня за грудь. — Черт побери, успокойся, женщина!

Женщина? Я просто девчонка. Он не видит этого? Он не видит, что я просто девчонка?

Он размеренно плывет по направлению к берегу, неизменно увлекая меня за собой, крепко удерживая рукой. Каждые несколько секунд накатывающие волны Тихого океана бьют по нам, и соленая вода заполняет мой рот и нос. Я стараюсь проглотить ее, но давлюсь и кашляю, мужчина приподнимает меня над поверхностью воды, чтобы я могла вдохнуть побольше воздуха в легкие. После нескольких минут упорной борьбы, я, наконец, чувствую, что его ноги находят опору — он ступает на песчаное дно, затем более уверенно становится на ноги и поднимает меня на руки, слегка укачивая, словно баюкая в колыбели.

Внезапно, я отчетливо понимаю, что это мой единственный шанс, поэтому резко поднимаю ноги, подаюсь рывком вперед и вырываюсь из его рук, вследствие чего мы оба падаем назад, и новая волна захлестывает нас со всей силой.

Я продолжаю извиваться, и он ослабляет свою хватку на моем теле. Когда я уже думаю, что мне грозит реальная опасность вернуться обратно в волны океана, его сильная ладонь хватает меня за лодыжку и подтягивает к себе. От его мощного рывка резкий укол боли простреливает в моем колене. Моя легкая рубашка, словно воздушный шар поднимается вверх за счет волн и облепляет мое лицо, грозя задушить меня.

Я начинаю кашлять и быстро цепляюсь за ткань, чтобы убрать ее от моего лица, от шеи, потому что она вот-вот задушит меня, и на этот раз нет никакой гребаного шанса, что я смогу избежать своих страхов. Он резко переворачивает меня и тянет по направлению к пляжу, пока мы, наконец, не выбираемся из воды, тогда он обрушивается на меня, накрывая своим мощным телом, горячо дыша мне на ухо. Жесткие мышцы его груди припечатывают меня, не давая сделать ни единого движения. Наши сердца бьются в унисон от смеси страха и адреналина, а может, от боли и долгого пребывания в воде, я точно не уверена.

— Пожалуйста, — я издаю стон, когда не могу больше выдерживать вес его тела на себе. — Ты меня раздавишь!

Но он не двигается, просто продолжает дышать, его грудь вздымается и опадает, из-за чего я чувствую, движение его тела поверх моего, и сейчас все начинает ощущаться более интимно. Я впиваюсь ногтями в его упругие рельефные мускулистые плечи.

— Прекрати, — говорит он спустя пару секунд. — У тебя идет кровь, и если ты не прекратишь эту глупую борьбу, ты только причинишь себе еще больший вред.

— Слезь с меня, или я закричу, — сердито выплевываю я грубые слова.

— Ну, тогда кричи, — говорит он спокойно, сейчас его дыхание больше не прерывистое. — Тебя арестуют за то, что ты пыталась спрыгнуть с пирса. Я скажу, что спас тебя. Скажу, что ты пыталась убить себя. Если ты сейчас издашь хоть писк, то твоя жизнь усложнится в мгновение ока. Поэтому давай, дерзай, пусть весь мир узнает, что ты здесь, подо мной, Рыба-лев (прим. пер.— морская рыба, которая обитает в Тихом и Индийском океанах, у нее мгновенно срабатывает инстинкт самосохранения, заложенный у них на генетическом уровне, когда к ней пытаются приблизиться). Мне честно, наплевать.

Его грамотные, продуманные слова, вместе с прозвищем, что он мне дал, вносят в мои мысли чувство противоречия. Внезапно, я становлюсь очень неуверенной в себе. Меня одолевает страх, я никогда не думала, что все будет настолько ужасно. Он не побоялся спрыгнуть за мной с гребаного пирса! Значит, он именно тот, о ком я думаю.

— Что ты хочешь от меня? — на этот раз я говорю спокойно, мои слова не наполнены ни гневом, ни злостью, потому что он прав. Он прекрасно понимает, что я не смогу кричать, потому что не хочу привлекать к себе лишнего внимания. — И, кстати, ты не спас меня, я не пыталась покончить жизнь самоубийством.

Он откидывает голову и начинает смеяться, его бедра на долю секунды теснее прижимаются к моим. Мое дыхание сбивается, и с губ срывается крохотный стон. В момент моей слабости, он располагает руки с двух сторон от моего лица, и спустя пару секунд мощная волна накрывает нас. Меня мгновенно захлестывает чувство паники, и я вздрагиваю от ужаса, крепко сжимая глаза и рот в отчаянной попытке не наглотаться соленой воды.