Виртуальность реальности - Зоя Выхристюк

– Я догадалась. Достойную смену воспитали, Любовь Ильинична. Дочки состоятельных родителей? – Любася напряглась, услышав в тоне Ляльки насмешливые нотки.

– Да нет. Кстати, блондинка с золотой медалью школу закончила. Очень умненькие, активные ученицы были. А что не так?

– Ну, посмотри на них не через призму своего учительского прошлого. Взгляни незамутненным глазом, со стороны. На брюнетке золотые цацки тянут на стоимость нашего коттеджа. Значит, не папы, а папики… Они тебе как своей учительнице не доложили, чем занимаются?

– У одной – сеть парикмахерских, у другой – химчистка и прачечная… – уже растерянным голосом продолжила Любася.

– Умницы. Сегодня поколение «интердевочек» прагматичнее – о будущем думает, в бизнес вкладывают. Уже неплохо, – Лялька веселилась, наблюдая, как у подруги постепенно меняется выражение лица. – А ты их на каких-нибудь «крутых» корпоративах не встречала? Ты же там часто мелькаешь по долгу службы.

– Да, пару раз было. Но я тогда не подумала, что они из…, ну, эскорт— сопровождения… Да может ты ошиблась, Лялька?

– Любася, да ты успокойся. И не считай «путанизм» твоих отличниц своим педагогическим просчетом. Есть такая профессия – ублажать мужчину, – Лялька паясничала. – И я вряд ли ошибаюсь, понаблюдай за ними. Эффект неожиданности прошел. Сделай лицо! Что за драматизм озабоченности? Они уже не твои несовершеннолетние подопечные. Девочки созрели. Насиликонены и отэпиллированы. А, может, и тату с пирсингом на скрытых от глаз местах имеется… Жаль, все же твое появление убавило «звук» – слышно плоховато. Понаблюдай и не бери на себя слишком много.

Любасе принесли ее заказ. И она как-то отчаянно громко отхлебнула пару глотков апельсинового сока.

– Вот, а сейчас не дергайся, просто не упусти деталей, – Лялька, не повернув головы и делая вид, что продолжает о чем-то своем говорить с Любасей, искоса продолжала следить за девицами. И это того стоило – третье преображение в течение часа в одном и том же месте!

В зал вошли, не прерывая начатый разговор, двое мужчин из поколения нынешних сорокалетних. Нет, не из «офисного планктона»! Бери выше. И девицы преобразились. Вошедшие – это уже их формат. Ножка на ножку, осанка, жесты, мимика… – все изменилось. Больше всего быстрый, сканирующе-оценивающий взгляд. И бессловесный диалог по поводу вошедших – мимика, взмах ресниц…

Любася помрачнела.

– Слушай, они всего на три, нет, четыре года старше моего Вовки…

– Да успокойся ты. Ну, есть разные формы организации инвестиций для развития малого и среднего бизнеса, – Лялька уже была не рада, что так беспардонно открыла Любасе амплуа ее бывших учениц.

– Все, отключитесь, Любовь Ильинична, вы не на педсовете. Я тебя не для этого позвала. На счет новые поступления были?

– Да, кстати, ты меня ошарашила. Я позвонила в банк. С какого перепугу Ахмад еще сделал годовой взнос к тому же с плюсом? Он ведь пару месяцев назад перечислил…

– Значит, не соврал… – Лялька помрачнела.

– Подруга, ты с ума сошла? С каких пор тебя печалит пополнение счета? – Любася вытаращила на нее глаза.

– Ладно, скажу, только не распространяйся, даже нашим. Я не знаю пока, что с этим делать…

– Деньги тратить. Средств Федерала не хватит, чтобы достроить пансионат… А, кстати, с чего это вдруг такая щедрость? Ты что, и его побила? – теперь резвилась Любася, хотя видела по лицу подруги, что той не до смеха. Мелкая месть за открывшийся «путанизм» отличниц?

– Он получил назначение, – Лялька перешла на жесты и кодовые слова, так что Любася поняла, что речь идет о высокой должности, – на родине. – А до этого много общался на самом верху. В том числе и неформально. Ну и рассказал о нас… Презентовал, блин, – Лялька откровенно досадовала, – и вот перечислил.

– Не поняла… За кого? За… – лялькин жест заставил эмоционально-импульсивную Любасю затормозить в самый последний момент.

– Все ты поняла правильно, – в голосе Ляльки звучала обреченность.

– Ой… И что делать будем? – Любася явно струхнула.

– Сама не знаю. Пока не болтай. Ну, деньги же мы можем и назад отправить? Если что…

– Отправить-то можем… Только что мы паникуем? Ну, неожиданно, – Любася пыталась приободрить подругу. – Позвони Иннокентию. Консультант он у нас, в конце концов, или кто? Пусть и парится!

Гармония в вазе

Пансионат, о котором говорили Любася с Лялькой, – это новый, еще только строящийся объект сообщества.

После экстрима с поркой, так тяжело давшегося Ляльке, Федерал слово сдержал. На счет любасиного агентства (туда поступала «абонентная» плата клиентов) зачислен тройной номинал – два миллиона четыреста тысяч рублей. Иннокентий настаивал на миллионе, но Ляльке и восемьсот тысяч с человека в год казалось круто. Это – деньги, как и оговорено с Федералом, на благие дела. Какие? По этому поводу состоялся очередной «совет в Филях» – общий сбор участников-учредителей их неформального дамского предприятия. Иннокентия уже пару месяцев был поставлен на финансовое довольствие, как консультант, но его преднамеренно решили не звать. Не потому, что мог «магически» давить на сообщество, просто из желания встретиться исключительно дамской компанией со столь излюбленной возможностью общаться без купюр, не адаптируя каждое слово по гендерному принципу.

Сентябрь только начался. У Маруси – начало учебного года: планы, всяческие заседания, новые аспиранты. И остальные в будни на работе. Решили встретиться в субботу, ближе к вечеру. Любася по долгу службы пристегнута к крутой свадьбе, и пока не убедится, что процесс пошел, все ответственные в сборе, в адеквате, гости по три первых рюмочки на грудь приняли, обрели нужный градус общей радости… До тех пор Любася свой капитанский мостик не покинет…

Первой прикатила Маруся. Собственно, на маленькой юркой «окушке» ее привезла Юлька, марусина дочь, лялькина наследница в телепередаче на губернском канале «О главном без купюр». Они выгрузили сумки с харчами, Лялька перекинулась с Юлькой парой фраз. Преемница уверенно накачивает профессиональные мышцы, к счастью, без звездности – сопутствующего заболевания. Маруся сразу же по-хозяйски занялась привезенным мясом. Подхватила заколкой копну своих рыжих волос, надела фартук. Естественно она была в одном их своих любимых спортивных костюмов.

– Ножи острые, сразу видно, – толк от консультанта по экстриму, – хохотнула она, имея в виду Иннокентия. С его появлением в хозяйстве ножи всегда наточены, гвозди прибиты, лампочки вручены.

– Ага, хлеб не зря ест, – отозвалась Лялька. – Сидней, постыдись, только что тебя кормила, – обратилась она к крутившемуся вокруг Маруси сенбернару. – Что ты заглядываешь ей в глаза? Не мешайся. Не оставит она тебя без обрезков. И кость сахарную вижу…. Марусь, ты чего, ты нам мясо покупала, или кость Сиднею?

– Мясо купила отменное, да еще и со скидкой – мой бывший студент продавал. Нужно было пять лет изучать филологию, чтобы потом мясом на рынке торговать. Вот времечко… И вообще, Лялька, я сама с Сиднеем разберусь, это чисто наши интимные отношения. Так, Сидней?

Сидней благодарно-радостно завилял хвостом.

– А ты иди встречай! Прикатили.

«Точно все понимает», – подумала Лялька про Сиднея и пошла навстречу подружкам. Надо было проследить, чтобы в открытые ворота аккуратно вписались – Иннокентий переставил бочку с водой для полива на новое место. Не факт, что Майе с ее «ласточкой», так она называла свою серебристую тойоту, это сильно понравится. Припарковались. Правда, пришлось выгружаться вправо.

Майя прошмыгнула в свою водительскую дверцу. Ничего удивительного – самая тоненькая и маленькая из всех лялькиных подружек. О, да она еще и подстриглась как девочка-подросток. Ну кто ей даст ее сорок восемь? Стрельнув глазами, радостная Майя поймала одобрительный взгляд Ляльки.

Из машины по очереди показались Лейла, Ирча, Ника и Мира. «Еще Любася и цветник в сборе», – подумала Лялька, разглядывая своих подружек. Давненько они не съезжались вот так, вместе. Надо же, и еще все в брюках. Да и на ней самой были ее любимые цветные шаровары. Забавно, но брюки брюкам рознь. И как же в них видна индивидуальность…. Почему-то вспомнились девицы из кафе – хоть и разные, блондинка и брюнетка, но как по одному шаблону. А ее подружки каждая – в своем стиле, не штамповка. На Ирче были ярко-зеленые брючки чуть выше щиколотки.

«Ясно, понимает, как демонстрировать породу».

Этим Лялька похвастаться не могла, и с каким-то трудно определяемым набором чувств – от ироничной зависти до восхищения – наблюдала, как Ирча предъявляет миру свою породистую женственность. К тому же у нее еще был и плоский живот с круто очерченными бедрами при достаточно узкой для пятидесятилетней дамы талии. Ирча была в ярко-красных мокасинах, какой-то зеленовато-голубоватой блузке рубашечного кроя и, конечно, с украшениями – комплект из кораллов. Гламурненько! Сидела она рядом с водителем.