Ностальгия - Олег Геннадьевич Фомин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Челюсти Васяна замирают.
Начинают жевать медленно и осторожно, словно кто-то хочет похитить бутерброд прямо изо рта.
– От твоей хилософии аж жутко… Ты это, не гони лошадей, а то у меня будет несваренье.
– Чего бояться? Подумал, и тут же появилось, – это ж рай.
– Ну дык… рай-то рай, но какими все станут! Не человеки, а мозги в банках!
– Мы и сейчас мозги в банках, только банки мясные. Неудобные и хрупкие. А там будут прочные, летающие и вообще какие захотим.
– Ох…
Ден хрустит костяшками пальцев.
– Прогресс идет в гору, взлетает по кривой. Скоро станет вертикальным.
Васян давится, хлопает себя по спине.
– Как?!
– Время, каким его понимаем сейчас, фактически застынет. Мир закупорится в одной секунде, будет развиваться внутри нее. Конечно, те… э-э, люди… возьмут новую единицу времени. Секунда – эталон мира атомов, неуклюжего и тормозного, как улитка с похмелья, а тот мир будет соткан из информационных процессов…
Васян вскочил.
– Так, хватит!
– Что с тобой?..
– Молчи!
Допивает пиво залпом, воздух встряхивает отрыжка.
– Вечером туса, будут такие цыпочки, а у меня от твоих лекций, чего доброго, не встанет!
– Я не сказал ничего особенного…
– И не надо!
Волосатые лапы перекидывают Дэна в коридор.
– Все, иди к своим зергам, мозг. А мне проще думать другой головкой. И приятнее. И полезнее, еще тебя переживу.
Миг – и Дэн на лестничной клетке, хлопок двери толкает в спину. Пожимает плечами, лестница опускает к изодранному объявлению о сборе денег на домофон, лоскуты как осенние листья, был бы сквозняк – зашуршали.
– Антисанитария.
Дэн вытирает руки влажной дезинфицирующей салфеткой, хочет бросить в урну во дворе…
Но вместо двора – пустота, без неба и земли.
Возникает тролль на фоне летних полей и рыцарского замка.
Смеется голосом Никиты.
– Привет, Дэн! Чем занят?
Замок и поля исчезают, появляются разноцветные планеты и горсть космических кораблей, их сменяет водоворот акул и пузырей на дне океана… Никита меняет форму каждое мгновение, это еще медленно – старается для Дэна, у того скорость восприятия не столь высока.
Дэн прячет глаза виновато.
– Да вот, тешусь ностальгией. Перебираю воспоминания, пытаюсь восстановить до атомарной точности.
– И зачем? – говорит Никита в момент, когда является черными дырами, что хотят друг друга сожрать. – Вспоминал бы что-то дельное. Например, переход в сингулярность. Или миг, когда Сверхразум раздробил атом на кварки и собрал из них носитель. Объем Памяти резко взлетел, прекратилась война личностей за носители, я увеличил объемы памяти и сознания.
– Вокруг…
– …будущее…
– …а ты…
– …как в каменном…
– …веке.
Голоса принадлежат людям, насекомым, мерцающим осьминогам и морю других существ, названий Дэн не знает, да их и нет. Это Макс. Хотя… его нынешнее имя содержит космическое число знаков. Макс давно разделил сознание на сколько-то миллионов частей, причем половина входит в состав Сверхразума, каждую упаковал в тело, оно тоже умеет меняться. Не так быстро и радикально, как Никита, но гораздо быстрее Дэна.
– Покажи, что умеешь, – просит Никита в облике многогранного зеркального зала.
Дэн медленно превращается в Васяна, волосатая туша с трудом худеет, становится девушкой в розовом белье, минуты три разбухает до краснокожего динозавра с головой волка… со свистом сдувается обратно в Дэна, ладони смущенно разглаживают брюки и пиджак.
– Да, не густо, – басит каменная пустыня, из неба торчат скалы и упираются остриями в землю. Пролетает песчаная буря, наверное, у Никиты означает вздох. – А когда-то умел мигом из бактерии в звезду… Нельзя жить прошлым, Дэн.
– Вы правы, ребята.
Дэн от стыда хочет провалиться, но под ногами стальная платформа, крохотная часть Никиты в данный момент времени.
– …Мы…
– …тебя…
– …быстро…
– …проапгрейдим, – весело голосят элементы Макса в облике древних роботов, сгустков плазмы, порталов, чего-то еще.
Дэн улыбается.
Никита становится вылезающим из тучи солнцем.
– Мы тебя не бросим.
Апрель 2013 г.
