Невеста Короля-Феникса (СИ) - Токарева Мария

Алю здорово спасала эта чудесная система подготовки. Еще она любила, чтобы ей рассказывали материал. К счастью, верная подруга, напротив, обожала повторять, читая кому-то импровизированную мини-лекцию. Веселым тандемом они сдавали уже четвертую сессию. Аля полагала, что так доживут и до государственных экзаменов. И не понимала, почему в ней нарастало безотчетное беспокойство, как будто нечто касалось плеч ледяными руками. Она даже обернулась пару раз, взметнув длинные пушистые волосы — за спиной стояли только галдящие однокурсники.

— Потише! — высунулась из-за двери седеющая голова преподавателя. — Не мешайте своим товарищам.

Аля и не мешала, но что-то мешало ей, что-то незримое, теснящееся в животе непреодолимым страхом. И это ощущение не имело ничего общего с тревожным ожиданием, которое окутывает любого студента при необходимости вытянуть билет. Да и на предсвадебное волнение это предчувствие, оседавшее горьковатым привкусом на языке, нисколько не походило.

— Все в порядке? — спросила подруга, очевидно, заметив растерянность, написанную на лице Али. И прежде чем удалось что-то ответить, в сумочке на бедре завибрировал телефон.

— Кто это у тебя? Нам же скоро отвечать, — посетовала другая подруга.

— Конечно, Денис, — заискивающе улыбнулась еще одна.

Раздались тихие девчачьи смешки, беззлобные, скорее кокетливые, будто все они вступили в маленький круг заговорщиц. Тайный клуб приглашенных на свадьбу.

Звонил и правда Денис, но Аля почему-то не торопилась отвечать. Она не понимала, как ее любимый мог забыть, что у нее важный зачет. Он бы не позвонил, чтобы просто приободрить ее, тем более, они разговаривали каких-то полтора часа назад. Значит, что-то случилось.

Что-то, что прикасалось к плечам чужими холодными руками. Аля очень боялась услышать в трубке голос не Дениса, а врача или полицейского. Буквально все ее существо кричало — что-то не так, совсем не так. Беда!

Но из динамика донесся голос любимого, и какая-то часть сознания успокоилась, перестала гудеть тревожной сиреной, отзываясь болью в затылке. Но лишь до того момента, пока разума не достиг смысл сказанных вскоре слов.

— Привет, Аль… не знаю, как начать, но… в общем, свадьбы не будет, — коротко и ясно возвестил Денис. И его обычно ласковый и уверенный голос едва узнавался в сдавленном хрипе. Похоже, решение далось ему нелегко, зато это объясняло, почему утром так фальшиво звучали все эти «моя глупышка» и «котенок». Никогда еще он так густо не приправлял свою речь нарочито детскими прозвищами. Очевидно, полтора часа назад он не принял окончательное решение, а теперь, в самый неподходящий момент, счел необходимым сообщить. Как будто специально хотел добить, растоптать.

Аля сжала похолодевшей рукой смартфон, губы ее дрогнули, исказившись в гримасе непонимания:

— Как? Как не будет?

— Не знаю, как тебе объяснить. Мы поговорили с Диной… Она беременна. От меня, — кидая слова, как острые кинжалы, провозгласил Денис, шумно выдохнув в конце. Аля отступила на шаг, пронзенная недоумевающими взглядами подруг. Пол уходил из-под ног. Чтобы не упасть, пришлось прислониться спиной к стене.

— Что? Как? — сначала прошептала, а потом буквально прокричала в притихшую трубку Аля: — Нет! Ты врешь! Дина? Но как же…

— Ты не знаешь Дину?

Дина была такой же девятнадцатилетней пигалицей, как и Аля. Они даже учились на одном факультете, пусть и на разных потоках. Но Дина уже работала помощником руководителя в отделе Дениса. Они неплохо, хоть и редко общались еще до знакомства Али с ее будущим женихом.

— Твоя секретарь…

— Уже нет, она увольняется. Ну знаешь, чтобы огласки не было, все-таки репутация компании. Понимаешь?

— Нет… нет… я уже ничего не понимаю, — шептала Аля дрожащим срывающимся голосом, но таким тихим, что по ту сторону экрана продолжался взволнованный монолог:

— Ей теперь некуда идти, и будет нечем платить за квартиру. Я не могу бросить ее. Не могу так поступить с ней.

В голосе Дениса слышался неподдельный надрыв. Похоже, он давно метался между двумя девушками, очарованный одной, жалеющий другую. Но для Али его терзания не имели уже никакого значения. Она ощущала себя растоптанной и оплеванной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А со мной можешь?! — гневно крикнула она, вызвав недоуменные взгляды сокурсников. Подруги застыли поодаль с явным беспокойством, кое-кто из старинных молчаливых недругов косился с неприятной заинтересованностью.

— Ну, Аль, пойми, Дина приехала в Москву совсем одна, а у тебя родители, дом, ты не пропадешь, — то ли увещевал, то ли ныл Денис, жалко и трусливо. Больше всего обескураживало его лицедейство утром и бесконечное вранье до этого дня. Все сладкие мечты рушились, бережно выстроенный сахарный замок из грез оказался сложен из кубиков горькой соли, которая щекотала нос и горло подступающими слезами.

— Да как ты можешь так говорить! Как ты…

Для Али в голове сложилась отчетливая картинка, сотканная из недавних воспоминаний, которые теперь представали совсем в ином свете. Она была как одурманена, когда думала, будто Денис задерживается на работе.

Неужели не чувствовала она, как от него пахнет чужими духами? Просто кто-то мимо прошел — убеждала она себя.

Неужели не замечала, как виновато он отводит взгляд, пока она сочувственно растирает его плечи или готовит вкусный ужин, предполагая, что он очень устал? Устал. Да, устал, только не от тех дел.

Аля хотела быть удобной для Дениса, маленькой идеальной женой, всегда готовой поддержать и ободрить. Никогда не рассказывала о своих неприятностях в университете или в общении с подругами, полагая, что все ее «беды» ничтожны и глупы в сравнении с тем важным и ответственным, чем Денис занимается в офисе. И вот так он ей отплатил! Сделал ее своей ручной собачкой, поселил к себе в квартиру, чтобы начать изменять еще до свадьбы. Случайный роман, увлечение юности, а потом разрыв — это она бы пережила. Да, наверняка бы пережила.

Но не такое предательство, когда все ее родственники и друзья уже готовились к празднику. Когда она сама уже представляла себя законной женой, с полной ответственностью мечтая войти в новую жизнь. Когда… Когда Денис стал всем ее миром, хотя она сама этого не заметила. И вот теперь он сухо бросил ей напоследок:

— Когда вернешься ко мне в квартиру, собери свои вещи. Если честно, я изначально думал, что погорячился с предложением. Просто не знал, как сказать. Ты слишком увлеклась подготовкой и не захотела бы меня слушать.

— Что за бред! Хотя бы не оправдывайся! — взвилась Аля. Денис продолжал сухо и сурово добивать словами, как кот, душащий обессиленную мышь:

— И никакого форума сейчас нет, я просто отсиживался три дня у Дины на съемной квартире. Она попросила выбрать одну из вас. А с ней я встречался дольше, чем с тобой. Ты просто вскружила мне голову, мне должно быть стыдно перед ней, а не перед тобой.

— Ты… ты выгоняешь меня… ты… Как ты смеешь обвинять? Я же ничего не делала! — крикнула Аля.

— Ничего? А кто не отлипал от меня в ресторане после того концерта? Куда меня привела Дина!

— Денис! Как ты можешь так говорить!

Аля больше не желала внимать пустым обвинениям в свой адрес. Слова иссякли, потонув не в возмущении — в детской обиде. В чем он обвинял? За что?

С Денисом они познакомились и правда благодаря злосчастной Дине. В компании раздавали бесплатные билеты для сотрудников и их родственников или друзей. Приглашений оказалось много, желающих мало, поэтому Дина принесла часть ярких бумажек со штрихкодом в университет.

Аля всегда любила шумные многолюдные мероприятия, где играла веселая музыка. Концерт она помнила плохо, потанцевать там толком не удалось из-за неразборчивой толпы народа, толкавшейся локтями. Видимо, бесплатные билеты потому и не слишком-то хотели брать уважающие себя люди из компании.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Так или иначе, группа молодежи, в которую входили Аля и Дина, покинула концерт и пошла в кафе, где и удалось впервые поговорить с Денисом. И он ничем не выдал свой статус «занятого» парня. Да и Дина не спешила тыкать Алю под ребра локтем или хоть как-то намекать, что не стоит флиртовать с ее мужчиной. Вели они себя не как пара. А, может, на тот момент вовсе и не были парой.