Я хочу видеть укротителя - Эдуард Бабаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ведьма вздохнула и поплелась за доктором Тарантьевым. У него в зоосаду была своя лечебница для зверей.
Рану залечили. Но на виноградник Ведьма больше не летала: боялась колючек.
6
— Ой, Сенечка! Говорят, кабан из вольера убежал! — крикнула Зоя Пухова.
— Как это убежал? — удивился Сеня. — Этого не может быть.
— Говорят, убежал. В орешнике хрюкает.
— Показалось, — сказал Сеня.
Но всё же он побежал к кабаньему вольеру. И мы с Зоей бросились за ним.
Чёрный кабан с продольными полосами на спине преспокойно лежал в тени возле кормушки в своём загоне.
— Ну вот! — сказал Сеня. — Что я говорил?
В это время у нас за спиной раздалось хриплое кабанье хрюканье.
— Слышишь? — сказала Зоя Пухова и вцепилась в Сенин рукав.
— Слышу, — ответил Сеня и поднял голову.
Хрюканье раздавалось откуда-то сверху.
— Ты когда-нибудь слышала, чтобы кабан на дереве хрюкал? — спросил Сеня.
— Нет, — ответила Зоя.
— Послушай.
Хрюканье перелетало с места на место. Мы смотрели на деревья и вдруг увидели, что прямо перед нами на ветке сидит большой скворец.
«Хрюк-хрюк, — сказал скворец и поглядел сверху на Сеню, на Зою Пухову и на меня. — Хрюк-хрюк!»
— Молодец! — похвалил его Сеня. — Покажи нам теперь, что ты ещё умеешь?
«Ха-ха-ха!» — скрипучим голосом прокричал скворец и полетел над деревьями.
— Шутник, — сказала Зоя Пухова, держа Сеню за руку.
— Как клоун! — с восхищением заметил Сеня.
Заслонив глаза от солнца, он с улыбкой глядел на улетающего скворца.
7
Сеня Зюкин умел играть на губной гармошке.
У него была песенка про Добряка, и он её пел на свой лад, подбирая по слуху мелодию.
Это была целая история в стихах и с музыкой, целый номер для циркового представления.
Начиналось всё с того, что лев будто бы убежал из цирка.
Прекрасный лев сбежал из цирка,А где его искать?Бегут пожарные по крыше,А зверя нет нигде.
Тут, конечно, все вспоминают про укротителя и призывают его скорее:
— А где, скажите, укротитель?— Он чай в буфете пьёт.— Пусть он придёт сюда скорееИ нас спасёт от льва.
И приходит добродушный укротитель, внимательный ко всем.
И тут явился укротитель,Спросил: — Что здесь за шум?И снял соломенную шляпу,И сел на венский стул.
Сеня Зюкин замечательно изображал укротителя в новеньком костюме с платочком в верхнем кармане пиджака.
Достал сиреневый платочек,Взмахнул своей рукой.— Какая чудная погода,На улице весна!
Все вокруг волнуются, кричат про льва, которого нет в клетке.
А все кричат: — Сбежал из циркаОгромный страшный лев,Стоят пожарные на крыше,А зверя нет нигде!
Но это всё были напрасные страхи.
И укротитель рассмеялся,Сказал: — Напрасный шум!Мой верный лев везде со мною,Он чай в буфете пьёт!
Сеня Зюкин готовил песенку про Укротителя и верного льва к приёмному экзамену в цирковое училище. И мы с Зоей Пуховой были её первыми слушателями.
8
Прошло много лет. Я учился в университете. Но жил по-прежнему на улице Южной.
Как-то я встретил Зою Пухову. Она сказала мне, что в зоосаду, как всегда летом, обновляют таблички на вольерах и на клетках, что работы много и нужны помощники.
У меня только что начались каникулы. Было много свободного времени, и я взялся писать таблички — какие звери где живут и чем питаются.
В зоосаду многое переменилось. Ведьмы уже никто не помнил. Качели давно убрали. Добряка взяли в другой город, откуда, говорят, он лопал в цирк. В библиотеке, где когда-то работал мой дядя, я видел вырезку из вечерней газеты, где было напечатано несколько строчек о Добряке.
Зоя Пухова всё вспоминала Сеню Зюкина.
— Он цирковое училище окончил, — говорила она. — Добился своего. Может, ты его где увидишь или узнаешь что о нём, тогда скажи мне, не забудь. Я за него порадуюсь. Он-то, наверное, забыл меня.
Работал я в мастерской с художником. Он рисовал фигурку животного, а я писал печатными буквами текст. Два раза в день к нам приходил молодой научный работник Брагин. Он приносил тексты, напечатанные на пишущей машинке, и строго проверял нашу работу.
Однажды писали мы табличку для клетки с мартышкой. Художник нарисовал обезьянку и вышел покурить на свежем воздухе. А я стал писать текст, букву за буквой, строчку за строчкой. Написал и задумался.
Чего-то не хватало на табличке. Как-то она скучно выглядела.
Тогда я взял кисточку и нарисовал, как мог, очки на хвосте обезьянки. Сразу стало веселее. Мартышка и очки.
Как в басне Крылова.
Вечером, когда зоосад уже был закрыт для посетителей, мы с художником пошли к клетке, чтобы привинтить табличку.
Мартышка в это время чистила свою тарелочку, разглядывала её со всех сторон и не обращала на нас внимания.
Вдвоём мы перешли за барьер, отделяющий клетку от зрителей. Я достал из кармана винты и стал осторожно прикреплять табличку к деревянной перекладине.
В это время к нам подошёл Брагин.
— Что это такое? — воскликнул он, указывая на рисунок.
Художник удивился, вынул трубку изо рта и сказал:
— Это не моя работа.
Я молчал.
— Поймите, — сказал мне Брагин, — зоосад не имеет никакого отношения ни к басням, ни к сказкам, ни даже к цирку! Здесь изучают зоологию, так что басни тут ни при чём!
Мартышка бросила свою тарелочку, схватилась за голову и прыгнула на трапецию. Она раскачивалась и кричала что-то очень сердито.
— Она, кажется, с вами не согласна, — сказал я.
Брагин смутился. Он снял очки, сунул их в верхний карман пиджака.
— Осторожно! — сказал художник.
И в ту же секунду мартышка метнулась к решётчатой стенке и выхватила очки Брагина.
С криком и хохотом, размахивая очками, она взлетела на трапецию и стала кривляться, показывая зубы.
Брагин бросился искать смотрителя.
— Брагин! — крикнул я ему вслед. — Вы только взгляните! Это же мартышка из басни.
Мы с художником пошли в нашу мастерскую, унося с собой злополучную табличку.
— Этого нарочно не придумаешь, — говорил художник, раскуривая свою трубку. — Цирк! Настоящий цирк!
9
Однажды осенью я приехал в Ленинград. Вечером шёл по набережной реки Фонтанки и вдруг увидел перед собой старое здание ленинградского цирка.
Смеркалось. Низко над домами ползли серые тучи. А перед цирком ярко горели цветные фонари. Было очень людно, и многие спрашивали, нет ли у кого-нибудь лишнего билетика на представление.
И меня потянуло в цирк. Я подошёл к кассе и увидел объявление: «Билетов нет».
— Что вы! — сказала мне кассирша. — Билетов нет и не будет! Разве вы не знаете, что сегодня на манеже укротитель львов Александр Южный?
— Укротитель? — спросил я. — А льва как зовут?
— А льва зовут Добряк! — сказала кассирша и закрыла окошко.
Так вот оно что! Я посмотрел на афишу. На ней был изображён огромный лев. Правое ухо его слегка оттопыривалось…
На другой афише был нарисован Сеня Зюкин с губной гармошкой. Рядом со львом на взлётной площадке. Я сразу его узнал. У ног его стоял чемодан с цветными наклейками. А за спиной серебрилось крыло самолёта. А ещё была одна афиша, на которой, как в мультиках, были изображены укротитель и лев, мирно беседующие за чайным столом. И две нотные строки песенки Сени Зюкина…
Накрапывал дождик. В цирке зажигались огни. Народ толпился у входа. Я поднял воротник плаща, подошёл к уличному фонарю, достал записную книжку, вырвал из неё листок и написал: «Я хочу видеть укротителя!»
