Страж Монолита 2. Фантастический роман - Ильяс Найманов

возьми, я не знаю, как их назвать. Если мы не можем получить эти плоды сами, то срубите это дерево, закатайте, сожгите что угодно и как угодно. С такими темпами, Четвертый, они скоро подомнут под себя весь мир, и мы со всей нашей мощью и подготовкой будем динозаврами. Ясно?

– Так точно! – вскочил и по-военному вытянулся Четвертый.

– Что-нибудь еще, Второй? Зачем вы приходили? – спросил Первый.

– Есть еще одна новость. Противник забросил на свою станцию на Луне несколько тонн гумуса под выращенные в пробирках адаптированные растения. Теперь они при помощи местного грунта могут создавать десятки тонн плодородной земли и создавать на своей станции природный кислород, и… Вы понимаете, они смогут заселять свой персонал.

– Но как они смогли увезти столько груза без нашего ведома? – спросил растерянно Первый. – Ведь наша комиссия проверяла весь полезный груз.

– Они провезли его вместе с технической оснасткой. Весы пропустили: перевеса не оказалось. Они использовали разогнанные сборочные артефакты на основе «золотых рыбок«, много «золотых рыбок», – тихо ответил Второй. – По-моему, скоро они вообще начнут нас игнорировать.

1. Дойти до Янтаря

До замерзающего под проливным дождем ученого Бобр, несмотря на всю возможную скорость, добрался только к рассвету. Ученый сидел, обхватив себя за колени, стуча зубами от холода и вжавшись в камень. Переодевшись под дождем в принесенный сталкером комбинезон «Сева», Валера, стуча зубами и не морщась, ополовинил фляжку с разведенным спиртом, которую заботливо предложил ему сталкер. Выдохнув, задраил забрало комбинезона, отчего стекло изнутри запотело и, несмотря на усиленно заработавшие встроенные системы вентиляции, еще долго отказывалось очищаться.

– Готов? – устало спросил ученого сталкер.

– Готов, – почти перестав трястись от озноба, ответил тот. – А что с этими? – спросил он, имея в виду ушедших вслед за сталкером и не вернувшихся бандитов.

– С этими? С этими все. Только один остался, но и тот уже не бандит, – поворачиваясь спиной к товарищу и сверяя направление с ПДА, ответил сталкер, чувствуя как притороченный к поясу артефакт «снежинка» ослабевает, а вместе с этим начинают проступать легкие, пока еще только намеки на горящие в ногах от долгого перехода, почти бега, мышцы да накатывает пока еще не заявившая во весь голос о себе жажда. – Пошли потихоньку, идти далеко.

– Идемте, Бобр, как я рад Вас… тебя видеть. А что с тем одним оставшимся? – спросил по внутренней связи ученый.

– Снорк он теперь, Валер. И не спрашивай, как так получилось, не смогу объяснить. Вон он, погляди, – сказал сталкер, не поворачиваясь лицом к ученому и указывая рукой в сторону.

Приглядевшись, ученый различил сквозь пелену дождя фигуру сидящего на четвереньках человекообразного ссутулившегося создания в насквозь промокшем бандитском прикиде с противогазом на голове. Уродливость формы головы внушала недоумение.

– Бобр, а что это у него с головой? – косясь на мутанта, спросил растерявшийся и удивленный ученый.

– Ты знаешь, боюсь, что за последнее время я не видел ни одного человека, у которого все было бы в порядке с головой, – неожиданно для себя задумчиво сказал сталкер. – А, ты про это? Это у него фонарик под противогазом, он его так надел, прям поверх.

– А что ж не снял?

– Не до этого, видать, было, – отстраненно ответил сталкер. – Ну все, наука, ходу. Мне тебя еще Сахарову вернуть надо, у нас договор. Чувствую, «снежинка» устала, ей теперь бы несколько дней полежать, подзарядиться, а то перегорит… Ну посмотрим, пусть повисит еще.

Наука вздохнула и, пошатываясь, побрела вслед за сталкером, подсвечивая фонариком его рюкзак. Снорк неслышной и практически невидимой тенью следовал за ними чуть в стороне и позади.

Вся оставшаяся дорога до Янтаря заняла три дня и, несмотря на хороший отдых в долговском схроне, оказалась изматывающей и долгой из-за проливных дождей. Образовавшаяся грязь налипала глиняными кандалами на ноги комбинезона, заставляла поскальзываться и тратить силы. Стена дождя скрывала ориентиры и приметные места, вынуждая сталкеров идти, постоянно отклоняясь от маршрута, заходить в труднопроходимые места, терять силы и время. Отряд из двух человек, движущихся с настойчивостью зомби, спотыкаясь и падая, не разговаривая и не позволяя себе задерживаться нигде более чем на полчаса, упрямо шел под проливным дождем. Поддерживающая сталкера и ученого, передаваемая поочередно «снежинка», отдавая себя, уже не искрилась невозможно холодным синим светом, а больше напоминала речной сизый голыш, честно отработав на людей, давая им силы успеть на Янтарь до Выброса. Через три дня перехода утром, в предрассветных сумерках, сталкеры выбрались под свет прожекторов на Янтарь.

Вернувшихся встретили заботливые руки долговцев и врачей Янтаря. Обоих сразу поместили под карантин под неусыпный контроль высокообразованной братии. Их отправили в специальную, предусмотренную для таких случаев комнату, где персонал, вернувшийся из Зоны в измененном, недостоверном на все сто процентов состоянии, оставался до восстановления или перевода в исследовательский комплекс. Кроме крайней усталости, физического и нервного истощения у Егора никаких болезней найдено не было, и спустя три дня сталкера перевели из карантина на общее положение. У Валерия же обнаружилось серьезное нарушение сна, и его после выписки из карантина быстро, даже не дав попрощаться со сталкером, посадили на вертолет и отправили на Большую землю для реабилитации после последствий Зоны в специальный центр, где работают специалисты, имеющие представление об аномальной территории, огороженной бетонными заборами, вышками, пулеметчиками. Оказывается, уже есть и такой.

Бобра рассчитали по полной, в приемном окне рыжий красавец в белом халате выдал под роспись его премиальные сто штук, на которые сталкер долгое время тупо пялился, соображая, что делать. Чужим он здесь уже не был, но и потребности в нем не наблюдалось. Егор чувствовал себя чемоданом без ручки, который находится не в то время не в том месте. Сахаров, как назло, отсутствовал в бункере, срочно отбыв на Большую землю почти в тот же день, как были расшифрованы данные аквамаринового самописца. Кроме того, или какое-то распоряжение пришло сверху, или что-то еще случилось, но внутреннюю охрану усилили в два раза. То есть если в прошлый раз дежурили в коридорах по одному шкафу в полном бронепакете и полном вооружении, то теперь и без того тесные проходы бункера иногда заслоняли два здоровенных детины, не вступавшие ни в какие переговоры, сурово сверлившие глазами шатавшегося, одетого в гражданское, похудевшего сталкера Бобра.

Долговцы, казалось, игнорировали его, да и ему самому совершенно не хотелось с ним разговаривать. Бобр просто не мог сразу понять иногда задаваемые ему вопросы, словно его спрашивали на чужом языке. Интонационно он вроде понимал, как его спрашивают, но спустя несколько секунд, как