И еще о черте - Максим Горький

- Это вы уже из "Слова"? - спросил чёрт.

- Для меня не важно, блондин или брюнет говорит правду! - сухо ответил Иванов.

- Значит, вы играете до 48, не более?

- Не могу же я играть в 89, согласитесь! Или в какую-то ещё более крупную игру... я не мальчик! Вы рассуждаете, как социал-демократ, то есть очень несолидно. Пролетарий должен понять - если он разумное существо, что "мы все - дети одной России". "Нужно любить всем что-нибудь одно" - вот великие слова, сказанные недавно одним моим другом на страницах "Русских ведомостей". "Нужно любить всем что-нибудь одно" - вот лозунг времени!

- Волшебное будущее! - воскликнул чёрт. - Я его вижу: капиталист и рабочий, крестьянин и помещик, солдат и генерал - все "любят что-нибудь одно"!

- Не издевайтесь! - возмущаясь, сказал Иван Иванович. - Поймите - речь идёт о благе родины, о спасении культуры... Мы на границе краха: промышленность погибает, фабриканты закрывают фабрики и переводят капиталы за границу. Вы понимаете? Вот что сделал этот пролетарий! Он губит страну!

- Иван Иванович! - ехидно подмигнув, перебил чёрт. - А что, если пролетарий, ради спасения страны, восстановит промышленность своими средствами?

- Какие у него средства! - презрительно пожав плечами, сказал Иван Иванович.

- А представьте - что он посмотрит на господ капиталистов, которые лишили народ работы и переводят свои деньги за границу в то время, когда страна умирает с голоду, он взглянет на них как на бунтовщиков, идущих против воли народа, а затем конфискует фабрики, объявит их собственностью нации...

- Что-о? - дико закричал Иван Иванович. - Это не-возможно-с! Этого никогда не было... Это не будет позволено... И, наконец... кто вы такой? Как вы смеете?

Иван Иванович сжал кулаки, бросился вперёд и - проснулся.

В кабинете было тихо и уютно. Он ощупал себя, вытер потное лицо и строго посмотрел в угол кабинета. Там, на белых кафлях печи, тускло блестел медный вентилятор...

ноябрь 1905 г.