Неизведанное - Андрей Дмитриевич Мадов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я спросил можно ли здесь курить, все снова рассмеялись, а Аннет изящным движением зажгла спичку и поднесла ее мне. Я закурил и все стало лучше некуда.
Кирилл, Игорь и Коля принялись обсуждать кажется какой-то фильм. Из их беседы я не понял ровным счетом ничего, поэтому не решился влезать, а просто сидел и слушал.
Денис разговаривал с Аннет. У него была привычка добавлять слово – «врубаешься», в конце почти каждого предложения. Это выглядело примерно так:
– Наша система образования прогнила насквозь, врубаешься? – Говорил он Аннет. – Точнее даже не прогнила, а изначально выстроена неправильно. Она нужна лишь затем, чтобы стереть в человеке индивидуальность на самом раннем этапе, врубаешься? Одинаковые книги, одни и те же задачи и ответы, гребанная школьная форма, все это направлено на полное уничтожение личности, врубаешься? Они не дают нам читать Берроуза, не дают читать Керуака, потому что эти книги расширяют сознание, они как забористый ЛСД для школьников, врубаешься?
Кеша вот ты читаешь книги? – Спросил он меня внезапно.
– Немного. – Осторожно ответил я.
– Ты должен прочитать эту книгу, и при следующий встречи, расскажешь мне что ты о ней думаешь. – Сказал Денис и протянул мне экземпляр «Степного волка» Германа Гессе.
Он продолжил дальше свой монолог, но я уже не так внимательно слушал. По началу его манера говорить несколько раздражала, но потом оказалось, что это довольно заразительно, врубаешься?
Мы курили, пили коньяк, сидели и говорили о всяком, и я чувствовал себя самым счастливым человеком на земле. Мне казалось, я могу сидеть так целую вечность, слушая разговоры, которые с уменьшением конька в бутылках становились все оживленнее и громче. Мне казалось, что лучше уже не может быть, а потом Коля включил музыку.
Заиграла, веселая простая мелодия и окутала меня своим звуком, ворвалась в меня и засела в каждой клетке тела. До этого я никогда не слушал такой музыки, честно говоря я сейчас не могу вспомнить ни одной песни, из тех что слушал раньше.
Аннет вскочила с места и сказала, что я должен станцевать с ней рок-н-ролл. Я сопротивлялся как мог, но Игорь (подлый предатель) поднял меня с места и Аннет, взяв мои руки в свои, закружила меня в танце.
Она помогала мне, вела меня, и вскоре почувствовав ритм я уже танцевал сам. Танцевал рок-н-ролл с девчонкой!
Она улыбалась мне, я улыбался ей. И слышал только музыку, видел только ее, и танцевал, танцевал, забыв про все на свете. Остальные хлопали нам и пели хором – «Рок-н-ролл этой ночи». Я тоже пел и Аннет пела и это было восхитительно.
Немного позже мы сидели и слушали, невероятно красивую и плавную мелодию. Певец пел на английском, и я не понимал слов, но знал, что он поет о любви. Когда кто-то поет о любви ты сразу это понимаешь.
Аннет обняв меня за шею, пела едва слышным, но чувственным шепотом эту песню прямо мне в ухо. Я ощущал ее тепло, ощущал запах сигарет, алкоголя и женщины и от этого мои мысли путались.
Я мог думать о тысяче вещей, но думал только о том, какого мнения она обо мне, есть ли у нее парень?
Я мог думать о тысяче вещей, но думал только от том, встречалась ли она с кем ни будь из присутствующих, спала ли с кем ни будь из них? Мне от чего казалось, что если и спала, то наверняка с Денисом.
Я видел в своих мыслях как он, стягивая с нее юбку говорит: – «Я сейчас сделаю тебя детка, врубаешься?».
От этой картины меня начало тошнить, и я пошел в туалет.
Санузел оказался совмещенным. В ванне я обнаружил Колю. Он лежал одетый в воде, пил коньяк из горла и смотрел в стену перед собой, на потрескавшийся кафель.
Я спросил, что он делает, а Коля ответил, что он смотрит в неизведанное. Я не очень понял. Игорь предупреждал меня, что Коля время от времени говорит подобные штуки. Я попросил Колю, объяснить, что он имел в виду.
– Что ты видишь здесь? – Спросил он, указывая на стену.
– Грязный кафель. – Честно ответил я.
– Не смотри на кафель, смотри глубже, ты должен научиться смотреть глубже, или всю свою жизнь будешь видеть только грязный кафель. Это всего лишь ширма. Как ты думаешь, что за ним?
– Другая квартира?
– А за ней?
– Ну не знаю, улица. – Несколько неуверенно ответил я.
– А если посмотреть еще дальше?
– Не знаю.
– И я не знаю, но очень хочу узнать, очень хочу увидеть неизведанное доселе. Хотя бы попытаться, нужно пытаться, понимаешь. Пытаться увидеть, то что увидеть нельзя. Невозможное можно совершить, только если забыть, что оно невозможно, понимаешь?
Я начал понимать, поэтому кивнул. Позабыв зачем я сюда пришел, я сел на край ванны, протянул Коле сигарету и закурил сам.
Не знаю сколько мы так просидели, я совсем позабыл о времени, может его и не было вовсе. Знаю только, что мы сидели, молча смотрели на грязный кафель и видели неизведанное.
– Почему ты бегал голый по улице? – Спросил я у Коли, спустя вечность.
– Я знал, что ты спросишь. – Сказал он печально. – Знаешь я всю жизнь, был немного странным, не таким как все, так многие думают, но я точно был другой. И каждый норовил ткнуть меня этим в нос. Родители, родственники, дяди в белых халатах. Все они говорили, что я должен измениться, а это значит перестать быть самим собой. И когда однажды они достали меня, сильно достали, я решил, хорошо, я не буду самим собой, если вы так хотите. И я решил быть кем-то другим, примерить чужую шкуру. Я решил, что буду свиньей.
– Почему свиньей?
– А почему нет? Чем свинья хуже кого бы то ни было. Я подумал, чем обычно занимаются свиньи? Они целый день купаются в грязи. И я бегал по улице и падал в лужи, я не был собой, как они и хотели.
– А почему ты был голый?
– А где ты видел одетых свиней? – Удивился Коля. – После того как я сделал это они забрали меня в больницу. Кормили меня таблетками. Не слушали моих объяснений, не хотели слушать. Но я не сломался. Я им не достанусь! Слышите, не достанусь! – Коля кричал и грозил кулаком в пустое пространство. – Я
