Больше, чем любовь - Татьяна Осипцова

– Мы идем на сейшн по случаю юбилея свадьбы моего однокурсника. Представляешь, целый месяц как они поженились!

В большой сталинской квартире набилось человек пятнадцать студентов-журналистов и их подруг. Девушки выглядели взрослее Наташи, держали себя раскованно. Наталью удивило, что Денис, молодой муж, заигрывал со всеми девицами подряд, а его супруга Оля вела себя весьма рискованно с длинноволосым молодым человеком в линялых джинсах.

Готовя с Ольгой на кухне очередную порцию бутербродов, Наташа не удержалась и спросила:

– Вы что, правда, женаты?

– Тебе паспорт показать? – рассмеялась Оля и потащила ее в спальню. Там, не обращая внимания на самозабвенно целующуюся на постели парочку, она достала из тумбочки паспорта и свадебный альбом.

– Ну, теперь поверила? – спросила она. – А если ты о том, что Денька в коридоре с Иркой обжимается – так у нас свободный брак.

Подобные отношения не укладывались у Наташи в голове.

– Как же так, после свадьбы…

– Какая разница – до свадьбы, после свадьбы? – пожала плечами Олька. – Мы ведь взрослые люди. В Европе, между прочим, давно уже сексуальная революция. «АББУ» знаешь? Так они, говорят, вообще все вчетвером живут, в смысле – спят.

Нравы будущих журналистов Наталью несколько шокировали, но все равно ей понравилась эта шумная, не считающаяся с условностями команда. Ребята пили дешевое вино, закусывали бутербродами, танцевали, а больше спорили о музыке и литературе. Как-то совершенно естественно во время танца Саша в первый раз поцеловал ее.

После этой вечеринки они стали встречаться ежедневно. Ходили в кино, чаще в «Кинематограф», где крутили старые шедевры, посещали институтские вечера, просто гуляли. Наташа стала считать Сашку своим парнем. Она и думать забыла о своей мимолетной влюбленности в его бывшего одноклассника. Сашка намного лучше! Ей нравилась его горячность в спорах, его длинная челка и то, как он откидывает ее со лба привычным взмахом головы. Нравилось, как он целуется, как его руки ласкают ее и хотят с каждым разом все большего.

Незадолго до Нового года Наташиной маме выделили на работе путевку в дом отдыха. В первый же вечер после маминого отъезда Наташка пригласила друга к себе. Вот тогда все и произошло.

Сначала она даже не поняла, понравилось ли ей. Но Саша был в восторге, он хотел повторять это снова и снова, шептал: «Я люблю тебя», и она уступала его натиску. Три дня они провели, почти не вылезая из постели. Лишь когда Сашка в очередной раз позвонил домой предупредить, что не придет, и на вопрос матери о том, где пропадает, ответил, что готовится с другом к экзаменам, Наташа опомнилась:

– Ох, у меня ведь завтра зачетная неделя начинается! Все, Сашенька, иди домой, а то я математику завалю.

Она с трудом выпроводила друга, и целую неделю честно посвятила занятиям. Правда, сосредоточиться было довольно трудно, но к 31 декабря за ней не числилось ни одного хвоста, и оставались целых три дня до первого экзамена.

Новый год влюбленные встречали вдвоем и, поцеловавшись после боя курантов, уже не могли оторваться друг от друга. В эту ночь Наташа впервые испытала полное наслаждение от близости. Как поразили ее эти ощущения! Теперь она жила, будто во сне, только и мечтала остаться с Сашей наедине. Она не могла понять, почему окружающие ее женщины не счастливы так, как она, ведь многие из них замужем и занимаются каждую ночь любовью.

Когда Ольга Павловна, Наташина мама, вернулась четвертого января из отпуска, то сразу почувствовала – с дочкой что-то случилось. Однако возможности поговорить по душам не находилось: к ее приходу с работы Наташа с Сашкой улетучивались – в гости, в кино, просто погулять. Наталья оставляла записку, чтобы мама не беспокоилась, и возвращалась, когда та уже спала. Иногда их принимал на ночь кто-нибудь из друзей, если квартира была свободна от родичей. Наташа звонила домой, сообщала, что с ней все в порядке и тут же вешала трубку. Одному богу известно, как они с Сашей умудрились сдать сессию.

Зимние каникулы Сашка предложил провести у него на даче. Даже перед отъездом Наташа не поговорила с матерью, просто написала на клочке бумаги, что едет с однокурсницей в Псков.

Домик в садоводстве был мало приспособлен для зимнего житья, но Сашу с Наташей это не волновало. Все казалось им чудесным: и треск поленьев в печке-буржуйке, и каша из брикета, и суп из пакетика, и чай с печеньем. Даже походы по узкой обледенелой тропинке за водой превращались в замечательное приключение. И конечно, волшебной была каждая ночь, хотя к утру комната выстывала, и так не хотелось вылезать из-под одеяла, чтобы растопить печку. Впрочем, они и не торопились…

Но «медовая» неделя закончилась, пришло время возвращаться домой. Наташа понимала, что объяснения с мамой не избежать и, открывая дверь в квартиру, опасалась, что та сразу набросится с нотациями. Но мама даже не выглянула из кухни. Лишь когда Наташа разделась и умылась с дороги, позвала:

– Поди сюда, поговорим. А то уж и не вспомню, когда тебя видела, – строгим взглядом Ольга Павловна проследила как дочь, опустив голову, усаживается за стол.

– Надо понимать, ты у меня стала совсем большая, ведешь взрослую жизнь?.. Вечерами и ночами пропадала, потом на неделю исчезла. И ни у какой подруги ты не была! Куда бы ты без Люды поехала? А она дома, лепетала мне про какую-то девочку из вашей группы, наверняка врала. Ты не хочешь мне все рассказать? Кто он? Какие у вас планы? Познакомить нас, наконец?

Наташа почувствовала, что краснеет, она просто не знала, куда глаза девать от стыда. Конечно, она очень любила маму, которая после смерти отца, уже почти десять лет, растила ее одна. Но даже мысли не возникало делиться с мамой сокровенным. На некоторые темы в их доме говорить было не принято, слово «беременная» никогда не произносилось, мама заменяла его бессмысленной формулировкой «она в положении». Даже сейчас Наташа все еще стеснялась в присутствии матери смотреть «поцелуйные» сцены по телевизору – либо выбегала из комнаты, либо отворачивалась, делая вид, будто что-то ищет. Предугадать такие эпизоды было нетрудно, да и фильмы по телику крутили одни и те же, знакомые наизусть. Книги, в которых могли попасться описания любовных сцен, мама прятала на полках за другими – более подобающим для девочки чтением. Конечно, к тринадцати годам все они были тайком прочитаны, и не по одному разу. Едва получив паспорт, Наташа записалась во взрослую библиотеку ДК Кирова и вскоре были буквально проглочены все «Анжелики» и даже «Декамерон». Кроме любопытства, при чтении ощущалась какая-то истома, но обсудить это Наташа могла только с Людкой, единственной подругой. Та тоже любила читать, вот и получалось, что свой опыт девчонки черпали из книг. Даже то, чем девушка отличается от женщины, подруги узнали лишь на уроке биологии в десятом классе, а до этого гадали: как герой романа или фильма после брачной ночи узнал, что у его жены уже кто-то был?