Роковой оберег Марины Цветаевой - Мария Спасская

— Зачем же сын булочницы продал вам брегет? — осведомилась Марина, твердо решив, что непременно купит часы у сказочного человечка. — Это же настоящая реликвия!

— О да, мадемуазель, вы совершенно правы! — возбужденно подхватил старик. — Это реликвия, и еще какая! Однако неделю назад старуха умерла, а сын ее совсем не сентиментален, — вздохнул владелец магазина. И, понизив голос, добавил: — Молодой булочник принес часы мне, заявив, что брегет зовет его на подвиги и подбивает покорить мир. Но юноша желает провести жизнь не в боях и сражениях, а в кругу семьи, тем более что в начале апреля он только только женился. Если у мадемуазель есть желание покорить мир, брегет будет ей верным помощником.

Наблюдая, как покупательница открывает сумочку, доставая из нее деньги, антиквар учтиво предложил:

— Может, желаете взглянуть на что нибудь еще?

— Благодарю, вы ангельски добры, — откликнулась Марина осипшим от волнения голосом. — Но я, пожалуй, ограничусь брегетом.

Внутри нее все пело: часы самого Наполеона, которые привели корсиканца к славе! Цветаева не сомневалась — ей уготована великая судьба.

Убирая покупку в обшитую бархатом коробку и заворачивая коробку в шуршащую синюю бумагу, месье Жандре мысленно хвалил себя за сообразительность и отличное зрение, позволившее ему издалека рассмотреть выглядывающий сквозь как бы случайно прорвавшуюся упаковку лик Наполеона, изображенный на потрепанном календаре из соседней букинистической лавочки. С букинистом антиквар находился в приятельских отношениях и нередко сам оказывал соседу подобного рода пустяковые услуги. Бизнес держался на доверчивых туристах, и не было ничего зазорного в том, чтобы украсить старинную вещь цветистой легендой, выбрав для этого персонаж, милый сердцу покупателя.

Городок у нас маленький, и до любого места добираешься на машине за десять минут. На это я и рассчитывала, выходя утром из дома. Одного я не учла — перекрывшего мне дорогу грузовика. Часы показывали без пяти десять, и я старалась на них не смотреть, чтобы не дергаться понапрасну, но глаза помимо воли тянулись к циферблату на приборной доске. Опоздать на планерку в газете, где я работаю, равнозначно преступлению, Людмила Викторовна такого не прощает. Наш главный редактор мило улыбнется, с понимающим видом выслушает оправдания и даст такое задание, что только держись. Хорошо, если отправит беседовать с представителем управляющей компании выяснять причину перебоев с отоплением на улице Чкалова, а то и того хуже — пошлет в Банный лес составлять ежедневный отчет о том, как протекает месячник по уборке мусора среди предприятий города. Главный печатный орган Лесного городка должен освещать все городские события, и кому то необходимо разгребать авгиевы конюшни муниципальных проблем, поэтому неприятная работа ложится на плечи самых нерадивых сотрудников. А кто у начальства считается нерадивым? Правильно, тот, кто опаздывает.

С трудом дождавшись, когда грузовик закончит маневрировать, разворачиваясь и выезжая со двора, я вдавила педаль газа в пол и на всех парах понеслась в редакцию. Хотя красотами природы любоваться было некогда, душа все равно радовалась и пела, когда мимо окна проносились живописно припорошенные снегом мохнатые ели и высоченные корабельные сосны, перемежающиеся черно белыми вкраплениями берез. Если справа от шоссе мелькали среди деревьев частные дома, виднелись разноцветные черепичные крыши коттеджей, то слева проскакивали аккуратные муниципальные строения, регулярно освежаемые краской и штукатуркой. Лесной городок так называется не случайно, ибо располагается в самом настоящем лесу. К нему из Москвы ведет единственная дорога, сужающаяся до улицы, проходящей через весь город и упирающейся в лесничество. От главной улицы вправо и влево отходят улочки и переулки, которые в совокупности и образуют Лесной городок. До недавнего времени наш город считался закрытым, на въезде стоял шлагбаум, и попасть сюда можно было только по пропускам. Теперь же пропускной режим упразднили, и любой желающий может наведаться в Лесной городок и покататься на горных лыжах. На Пирожной горе есть вполне приличный горнолыжный спуск, установлены два подъемника, и все любители зимних забав съезжаются сюда с досками и лыжами. Недалеко от лесничества возвышается поросшая высоченными елями гора Колбаска. Она не так крута, как Пирожка, зато у ее подножия бьет родник, из которого горожане берут для питья сладкую и чистую родниковую воду, пренебрегая водопроводом и покупной магазинной водой. Теперь мало кого удивляют взрывы, доносящиеся с территории градообразующего предприятия НИИ «Геофизика», а в первое время москвичи, купившие квартиры в здешних новостройках, выбегали во двор посмотреть, не началась ли война. Жители столицы охотно селятся у нас, ибо местной инфраструктуре может позавидовать самый престижный район Москвы. В недавно отстроенном спорткомплексе имеется вполне достойный тренажерный зал и очень приличный бассейн, а также футбольное поле и боксерский ринг. В общем, есть чем себя занять рядовому горожанину в свободное от работы время. Поэтому пьяных в городе практически не бывает, во всяком случае если они и появляются, то не бродят по улицам в поисках приключений, как делает это большинство обитателей столицы, а, как и в советские времена, когда город был закрытым, тихо мирно расходятся по домам, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания. При кажущейся пасторальности картины у нас иногда случаются происшествия, и я как начинающий журналист не упускаю случая об этом написать. Но, честно говоря, особого таланта к подобного рода журналистике не чувствую и с гораздо большей охотой освещаю события культурной жизни города, такие, как передвижные выставки, театральные постановки и гастроли заезжих цирковых трупп, которыми нас балуют чуть ли не каждую неделю.

Я свернула на Пионерскую к зданию редакции, расположенной на втором этаже старого дома с портиком и колоннами, построенного еще до войны. На первом этаже обосновались библиотека и магазинчик компьютерных принадлежностей, а второй этаж целиком и полностью отведен под нужды городской газеты. Как выяснилось, гнала я не зря и прибыла как раз вовремя — все наши еще были в кабинете начальства, ибо в здании стояла благостная тишина, хотя обычно стоит невообразимый шум. Рабочая, так сказать, обстановка. Взбежав на второй этаж, я вихрем пролетела по коридору и, сбавив ход, степенно вошла в кабинет главного редактора, присев на стульчик у двери и сделав вид, что сижу здесь давным давно. В кабинете, как всегда в конце планерки, царило оживление. Закончив обсуждение статей в только что вышедшем номере, коллеги разбирали задания на следующую неделю, толпясь у стола главного редактора. Но, как я ни старалась пробраться в кабинет как можно тише, мое появление все же не прошло незамеченным. Людмила Викторовна выглянула из толпы подчиненных, ознаменовала мой приход холодной улыбкой и на вялое приветствие ответила со сдержанным оптимизмом:

— Вот Женя Колесникова про узбеков и напишет.

— Что я должна про них написать? — насторожилась я.

— Про драку с поножовщиной на остановке, — пояснила главный редактор. И почти ласково добавила: — Тебе, Женечка, проще всего сделать этот материал, каждый день с начальником городского управления полиции нос к носу сталкиваешься. Вот и расспроси у Андрея Сергеевича про инцидент.

Что правда то правда, сталкиваюсь. Ибо живу с полковником Шаховским в частном доме среди елей и сосен, вижусь за завтраком и слушаю, как за дело и без дела Андрея отчитывает моя мать. Марьяна приходится полковнику женой, а я, соответственно, приемной дочерью.

— Конечно, сделаю, — покладисто согласилась я и, радуясь, что так легко отделалась от задания на предстоящую неделю, уже поднялась со стула, чтобы выйти из кабинета начальницы, но Людмила остановила меня властным жестом.

— Это не все, Колесникова, — проговорила она. — Задержись на пару минут.

Я опустилась на стул и принялась терпеливо дожидаться, когда редактор переговорит с другими сотрудниками газеты и обратит на меня благосклонный взгляд. И вот, наконец, кабинет опустел, и руководитель взглянула в мою сторону.

— К двадцать третьему февраля мы готовим праздничный выпуск газеты, хотим разместить на первой полосе интервью с ветеранами, — сообщила начальница. — Вопросы будут самые обычные — где фронтовик встретил начало войны, как воевал, каким образом узнал о победе. Девочки разобрали себе по несколько старичков, а тебе, Жень, чтобы не опаздывала, оставили самого древнего, девяностолетнего. Честно говоря, совершенно бесперспективного.

— В чем же выражается его бесперспективность? — беспечно осведомилась я, не принимая всерьез замечание начальницы.