Закон О.М.а - Сергей Гаврилов

- Что же такое Черноморская верфь? Ничего особенного. Стапеля, краны, эллинги, достроечные набережные. То же самое, что у нас в Гуле и Бресте. Если бы не одна деталь: всё это устарело и морально, и материально. Литейное и прокатное оборудование – частью довоенных времен, частью взятое в Германии по репарациям после второй мировой войны. Станочный парк – древнее не бывает...

- Может быть, у вас уже и резюме готово? – худой продолжал внимательно изучать документы.

- Естественно, - приосанился Оскар, – если это инвестиционный проект, то я выступаю против. Нас ждут замороженные на десятки лет активы, бесконечные донорские вливания в оборотный капитал. Разговоры о прибыльности можно будет отложить лет на сорок, и то лишь при благоприятном развитии политической ситуации. А сегодня Украина ещё не решила, к какому берегу ей прибиться.

- Твоя точка зрения понятна, - перебил лысый толстяк, – но не стоит делать скоропалительных выводов. Особенно если основным источником информации выбираешь Интернет. Это сточная канава, в которой непросто найти реальное откровение под слоем информационного мусора.

Молодой человек кинул пачку листов на стол, резко развернулся и прошествовал к окну. Уселся на подоконник с ногами и уставился в окно, разглядывая непривычный глазу англичанина пейзаж. Толстяк развернул на столе чёрно-белую фотографию завода, сделанную с вертолёта.

– Что это такое, как вы думаете? – короткий толстый палец скользил по бумаге вдоль каких-то параллельных линий. – Это стапель номер ноль. Длина – одна тысяча сто футов, ширина – почти полторы сотни. Здесь собирали корпуса военных кораблей большими блоками. Это не маленькие детали lego, из которых мы лепим суда в Бристоле и Варне. Это русский конвейер по выпуску авианосцев. К счастью, уже в прошлом. Что вы на это скажете?

Лысый посмотрел на Оскара. Тот продолжал разглядывать пейзаж за окном, но было видно, что молодой человек напряжён.

- Как вам, мистер Вислоу? Интересная картинка, не так ли? – толстяк в упор глядел на усатого джентльмена.

Вислоу поморщился, как от зубной боли. Медленно поднялся из-за стола и подошел к витражу. Муссон за стеклом набирал силу. Это были уже не отдельныепорывы, а монотонный поток воздуха, перерастающий в ураган. Кипарисы перестали качаться, старые деревья, изогнувшись парусом, с трудом держали сильный ветер.

- Нас никто не торопит с выводами, господа, - Вислоу повернулся к присутствующим. – В такой ураган всё равно отсюда не выбраться. Есть время тщательно обсудить детали проекта. Вопрос этот не так однозначен, как нам может показаться.

Старик вернулся к столу и стал внимательно рассматривать фотографию нулевого стапеля. Остальные молчали. Лысый толстяк потянулся к бюро и дёрнул шнур колокольчика. Лакей тихо вкатил тележку с напитками.

- Дядя Джордан, - молодой человек повернулся к толстяку, - если я себе на полпальца налью, вы не скажете матери?

- Только при одном условии, Оскар: если ты ей не скажешь, что я курил, - толстяк засмеялся и взял в руки гильотину для сигар. - Мистер Вислоу, эта фотография сделана несколько лет назад. Сейчас сооружение выглядит немного запущенней, однако часть оборудования и постройки сохранились. Давайте я вам подробно расскажу, что тут и как работает. Вот здесь…

- Не трудитесь, Джордан, - перебил старик и ткнул пальцем в стол, - подобный чертеж я держал в руках ещё в глубоком детстве.

- Изволите шутить? - собеседник выпустил кольцо сигарного дыма. - Этот стапель построили в начале восьмидесятых годов прошлого века.

- А я и не говорил, что этот, - спокойно ответил старик, - я сказал: подобный.

Повисла тишина, оживляемая глухими ударами ветра. Усатый медленно опустился в кресло.

- Оскар, налейте, пожалуйста, и мне на полпальца, – Вислоу снял очки, его бесцветные глаза уставились в пол. – Мой дед по бельгийской линии в началепрошлого века владел бумагами российской судостроительной компании. Дело было надёжное, под гарантированные государственные заказы. В акционерах значились члены царской фамилии, министры и депутаты русского парламента. Инвесторов привлекали со всей Европы.

- Как называлась компания? – вклинился нетерпеливый Оскар.

- «Руссуд-Наваль», – старик пригубил из стакана. – Русские восстанавливали свой военный флот. В то время считалось патриотичным вкладывать деньги в строительство боевых кораблей. Сама императрица и братья царя показывали пример банкирам. Морской министр лично давал моему предку устную гарантию по вложенному капиталу.

- Слова вместо бумажных договоров? - ехидно спросил Оскар.

- Ты можешь не болтать? – осадил племянника Джордан. – Продолжайте, месье Вислоу, это очень интересно.

- Дед купил акций на полмиллиона франков. Его включили в правление компании, и он даже на полгода переехал в Николаев, чтобы держать руку на пульсе. В это время завод начал выпуск серии дредноутов. Это были гигантские корабли, строительство которых требовало сооружения особых стапелей. Вот тогда дед и привез из России чертежи нескольких конкурсных проектов, среди которых был подобный – наклонный, с двумя большими кранами.

Старик поставил стакан на край стола и замолчал. Ураганный ветер всё сильнее стучался с побережья в тёплую библиотеку. Тяжёлые шторы на окнах лениво шевелили золотыми кистями, а тлеющие угли в камине вспыхивали от притока воздуха.

- И чем окончилась эта затея, мистер Вислоу? - отложил дымящуюся сигару Джордан.

- Какая затея, простите? – очнулся старик.

- Со строительством больших кораблей.

- Ах, эта? Их всё-таки построили несколько штук.Всем дали имена царей: «Императрица Екатерина», «Император Александр», «Императрица Мария»…

- Моя любимая история из первой мировой. Корабль взорвали немецкие шпионы! – не выдержал молодой человек.

- Вы правы, но это к делу не относится. Оскар, попросите мне чаю… что-то знобит, - Вислоу вместе с креслом придвинулся к камину. – Интересно другое: «Императрицу Марию» закладывали параллельно со строительством стапеля. Такого в мире ещё не было. Менеджмент – выше всяких похвал. Работали без сбоев, как часы. Акционеры создали мощный холдинг, где всё – от заклепки до турбины – производилось на заводах компании. Банки кредитовали строительство под мизерный процент. На эти корабли работала вся империя. О такой кооперации сегодня даже никто мечтать не может. Заметьте, что это происходило более ста лет назад, в стране, которая только недавно вышла из «лошадиной экономики»...

- Очень поучительно, мистер Вислоу, - отодвинул бокал Джордан, - но какой вывод?

- Я просто размышляю вслух, - старик на секунду задумался. – Российское правительство не экономило денег на подготовке к войне. Началась первая мировая, затем революция, рухнула великая империя. Коммунисты спустя годы на том же месте организовали подобный холдинг. Стали строить военные корабли, на которые вновь работала огромная страна. Но и эта держава распалась. А кому нужен сегодня такой гигантский стапель? – старик вытер губы салфеткой. – Наверное, тем, кто готовится к войне? Я не делаю выводов, господа, я задаю вопросы. Вам и себе…

Лакей принес чай для троих и пригласил ужинать к месье Варацидису на западную террасу.

***

- Крупнотоннажное судостроение – это наш сегмент, и мы должны его охранять.Варацидис выслушал за ужином соображения своих консультантов. – Сегодня заказов как никогда мало, и нам не нужны новые конкуренты. Верфи в Висмаре и Флоро обеспечены работой лишь наполовину, а в Даляне стартовые контракты покрывают только тридцать процентов проектной мощности. Китайцы проигнорировали наше предложение о строительстве четырех супертанкеров. Что если они надумают разместить свой заказ в Николаеве? А вдруг это будут не танкеры?

Нестор Варацидис набил трубку и прикурил.

– Черноморская верфь не должна работать.

Собеседники пристально смотрели на владельца судостроительного холдинга. Смысл сказанного был предельно ясен. Нестор поднял палец в потолок.

- Я хочу, чтобы николаевские стапеля больше никогда не работали. Особенно этот, номер ноль.

- Поясните, мистер Варацидис, как вы предлагаете заблокировать завод? – иронично вклинился Вислоу. – Окружить его войсками? Оккупировать страну?

- Зачем так сложно? Мы купим верфь и… ничего не будем на ней делать.

- Постойте, Нестор. А как же инвестобязательства, накопившиеся долги и прочие неприятности? – поднял брови толстяк.

- Мой друг, вы никогда не вели дела в России?

- Николаев не Россия, это территория Украины, - поправил Оскар.

- Разницы никакой, – Варацидис раздражённо отложил трубку. – Везде одно и то же. Взятки, чиновники, коррупция. Мы построим вокруг завода весёлую карусель. Выиграем торги, нарисуем планы, красиво расскажем прессе – и всё останется по-прежнему, как сегодня.