Я тебя (не) люблю - Каролина Дэй

О перспективах оказаться подальше от этих стен и влияния властного мужчины...

Раз Егора можно разозлить до такой степени, что он в состоянии вышвырнуть из дома, то почему бы не попробовать? Почему бы не воспользоваться таким шансом. Ей не придется сбегать — он сам выгонит ее из дома, сам избавится от нее. И чем скорее Лера продумает грамотный план, тем лучше. Как там говорила Марфа? Та девчонка язвила и качала права? Жила только ради шмоток? Значит, пришла пора получить Егору ту девчонку, которая так необходима. Тихая? Покорная? Нет! Буйная. Меркантильная. Расчетливая. Она читала в книгах, что мужчины не любят таких женщин, значит, и Егору она в скором времени надоест...

ГЛАВА 11

— Почему я до сих пор не получил дело? — рявкнул Егор, яростно смотря в глаза Ивану, старающемуся не показывать свой страх. Но бесполезно — Мороз и без того видел это чувство в глазах собеседников.

— Ребята попросили больше времени. Они что-то нашли и хотят глубже копнуть.

— Срать, что они там хотят! — стукнув кулаком по столу, прокричал мужчина. — Дело Федотова должно лежать у меня на столе уже завтра! Свободен! — дал указания Егор, замечая, как личный охранник пулей ретировался из кабинета шефа.

Казалось, сегодня он орал на всех, кто попадался под руку. Сначала на водителя за то, что не проскочил на красный, затем на девчонку с кухни за неправильную сервировку обеда, а теперь досталось и Ивану — практически правой руке Мороза. Почему практически? Потому что он никому не доверял, держал все в себе, в своей голове. Ему не нужны были ни правые, ни левые руки, ни помощники или подобие секретарш. Он сам себе сексапильная секретарша, хотя одно исключение из правил все же пришлось сделать. Вынужденные меры. Но только он понимал, что они ни черта не вынужденные. Захотел — взял на работу, захотел видеть ее в развратно-офисном наряде — она оделась, как нельзя кстати.

Захотел залезть ей под юбку — залез...

Так было всегда. Заложено природой. Окружающие мужчину люди давно к этому привыкли, кроме одной единственной особы. Кроме Леры.

Тогда, после ощущения ее мягких складок и податливости, которой добился с трудом, он не мог выкинуть ее из головы. Конечно, до этого происходило то же самое, а мордашка девчонки всегда стояла перед его глазами, но в тот момент, когда девичье тело затрепетало в сильных руках, он ощутил, что приблизился к чему-то большему, что способен надавить глубже, приближаясь к цели. Она станет послушной, станет покорной. Станет его девчонкой. По крайней мере, он так думал до вчерашнего дня. До последнего рабочего дня перед самыми выходными, когда обоим позволено остаться дома.

До того момента, как понял, что окончательно влип...

Нет, не влюбился, не прочувствовал ее боль, когда давил на больное. Эта девчонка еще потреплет ему нервы, высвободит зверя, покорно сидящего где-то в глубине души. Высвободит и заставит его действовать против себя самого. Наверное, если бы не ее вчерашняя выходка, то вряд ли бы злился сейчас, вряд ли бы кричал на всех и срывался на невинных людях. Хотя они вряд ли что-то заметили — он всегда был таким. Несдержанным. Но сегодня его ярость распространялась особенно широко.

Он сидел на своем месте и разгребал завал с документами. Опять эти безграмотные разгильдяи нарушили его график. Кого надо — уволил, только новых найти не успел, а ребята из отдела кадров не спешили проводить собеседования и подыскивать прекрасных работников даже после звериного рева Егора. А кому еще доверить важные дела? Некому. Только на своих плечах носил, сам все выруливал. Первая волна злости на бездарных работников медленно прошла. Егор уже не напрягался так из-за сорванного рабочего дня, но стоило первому испытанию за этот день пройти, как наступило второе. Причем внезапно. Он даже не успел к нему подготовиться. А когда ему это было нужно?

— Лера, принеси мне кофе, — кинул Мороз по громкой связи.

— Хорошо, Егор Романович, — пропела девчонка. Она всегда называла его по имени и отчеству очень редко переходя на «ты». В такие моменты он чувствовал себя чертовым стариканом. Но разве двадцать девять лет — приговор? Вот и сам Егор считал, что находится еще в самом расцвете сил.

Через три минуты в дверях появилась Лера, как всегда одетая в светлую блузку и черную юбку. Он даже не обратил внимания на нее, ждал, когда выполнит его просьбу, не задумываясь, что сейчас стоило бы ей дать ремня. Но за что? Была причина. И ее он обнаружил только в тот момент, когда она подошла к столу и поставила перед ним чашку с черным... чаем.

— Что это? — удивленно поинтересовался мужчина, подняв широкие брови.

— Вам вредно пить много кофе, — слащаво-приторным тоном, напоминающим невинно-ангельский, произнесла Лера, хлопая своими бездонными глазами цвета морской лазури, словно ни в чем не виновата. Словно так и надо.

— Не тебе решать, что мне вредно, а что нет. Живо принеси мне кофе!

— В таком случае несите его сами, — и быстро вышла из кабинета, не дав ему возможности высказаться в ответ.

«Сучка!» — подумал Мороз. — «Хер с этим кофе, обойдусь», — решил для себя он и принялся работать дальше, предполагая, что эта малолетняя дрянь больше не испортит ему настроение. А он ошибался. Очень сильно ошибался. Потому что все только начиналось. Наступало начало конца, подползало медленным темпом к своей жертве. И в этой роли была явно не Лера. Впервые в жизни кто-то, помимо самого Егора, принял на себя роль хищника. Слабого, скованного, но бьющего в тыл. В самое больное место. Задевая его за живое. Переборщила ли Лера с кофе-чаем? Нет. Вряд ли.

Гоаницы она перешла чуть позже...

— Лера, принеси мне договор, — рыкнул мужчина по громкой связи.

На том конце провода не ответили, но он прекрасно знал, что его услышали, судя по мгновенному появлению в дверях кабинета тонкой девичьей фигуры с бумагами в руках. И тут он вспомнил ее