Я – необитаемый остров - Наташа Маркович

Итак, персонал. Ага.

Агентства не привлекаем, мне нужны люди идейные и сумасшедшие, свои в доску. И вообще, весь предыдущий опыт общения с агентствами меня никак не вдохновляет. Может, мне не везло просто, но все равно. Ощущения никуда не денешь.

Кто мне нужен, вообще, блин?

Директор. Или как он там называется, главный редактор? Мама дорогая, я в журнальном бизнесе – ноль! Как меня сюда занесло? Караул!

Можно позвонить Ляле, главному редактору «Дольче Магазин», она посоветует хотя бы, где брать людей. Можно еще какого-нибудь советчика найти, а можно взять и придумать все неправильно, не как заведено. Минусы этого варианта – высокий риск. Я все же верю в профессионализм. Проверяла многократно. В ресторане, например. Энтузиасты – это конечно хорошо, но профессионалы лучше. Они знают. Банально, официанты, например, знают, с какой стороны к гостю подходить, как вино налить, рыбу разделать, как продавать гостю столько рыбы и морепродуктов, чтобы потратил немало, но не больше психологически комфортной для него суммы… Это реальный профессионализм, умение видеть, понимать людей.

Конечно, здорово, если профессионал еще и энтузиаст, но энтузиазм в большинстве случаев создается системой мотиваций, а вот если энтузиаст знаниями не владеет, то учить его придется довольно долго – слишком уж много деталей. Вкладываться в студента, который все равно скоро сбежит, – жалко.

Однако у профессионалов есть серьезный минус – они мыслят железобетонными блоками, ровненькими такими, правильными. А мы собрались экспериментировать.

А вот в моем тренинговом центре как раз все наоборот. Мы берем энтузиастов и обучаем их долго и упорно. Но у нас работают годами, по крайней мере те немногие, кто выжил в процессе обучения.

Как мне золотую середину найти? Как бы мне решение принять, для начала? Ааа, караул!

Я опять иду к Юре.

– Ну? – ворчит он.

– Не ну, а буду приходить часто, потому что дело новое, незнакомое.

– А мне – знакомое?

– Нет, но ты же учредитель.

– Ну и что? Так себе довод. Считай, что я портфельный инвестор. Это не так, но ты исходи из этого. Типа, вот я деньги вложил и сижу на Канарах, жду прибыль.

– И почему интересно мне нужно из этого исходить?

– Потому. Ты сейчас зачем пришла?

– Хочу решить – профессионалов мне набирать или энтузиастов.

– Ага. Ты не решить хочешь, а на меня решение переложить.

– Почему это? – я потупила глазки в пол.

– Ладно. Какие у тебя есть соображения на этот счет? Я выложила ему все свои рассуждения.

– Согласен. Все так.

– Ну и что делать?

– Я же говорил, что ты пришла за решением. А еще я говорил, что не буду за тебя его принимать.

– Ну, да, признаю. Но как же я могу принимать решения? Деньги-то твои. Вдруг я ошибусь.

– Ошибешься – накажем. Ошибкой считаются не промежуточные действия, а результат отличный от того, о котором мы условились. Договорились?

– Договорились, – я вздыхаю и иду в свою комнату, принимать решение. А так хотелось спихнуть ответственность! Дурой прикидывалась, как могла. Эх, не проканало! Зато повидалась с мальчиком – тоже приятно.

Ладно, буду комплектовать. Все равно дизайнера же не возьмешь непрофессионального. Или фотографа. На места, конечно, нужно ставить профессионалов. А вот в руководство – необязательно.

Раз пришла пора подбирать персонал – пришла пора и легализоваться. Потому что все самые крутые челы этого мира либо едят у меня в ресторане, либо проходили тренинг. Там и поищем, в базах.

Нужно скорее идти на обе мои работы и сообщать о новостях. О том, что мой отпуск прерван, о новом проекте и, самое главное, о том, что я теперь замужем! О, боже мой!

В ресторане все спокойно, но за него я и не волновалась. Не в первый раз бросаю. Выручки не упали. Но, правда, и не поднялись, а могли бы. А может, все, что прибавилось, украли? Фиг его знает. В ресторанном бизнесе все только и делают, что воруют. Главная задача – сделать так, чтобы не украли все, а украли ровно столько, сколько можно. Вообще, хороший сотрудник отличается тем, что, воруя, он не забывает и про родное предприятие, заботится о повышении прибыли и тонко чувствует пропорции: сколько можно украсть без опасности для ресторана, а сколько нельзя, ибо это нанесет непоправимый ущерб.

Ну и, конечно, меньше воруют и получают больше прибыли в тех заведениях, где хозяин присутствует постоянно, только что спать не остается (хотя и такое бывает). Все контролирует дотошно, пьет с гостями и т. д. Из всего этого комплекса мероприятий я добросовестно выполняю только одно – пью с гостями. На остальное я не готова.

Поэтому приход есть, но часть его разворовывают. Оставшееся количество денег позволяет мне вполне нормально существовать, и я молчу, не желая разрушать хрупкий баланс.

Я ем, беру деньги, подписываю платежки и отползаю. Скучно мне, когда все стабильно работает.

С Игрой другая ситуация. Тут никогда ничего стабильно не работает, всегда все как на вулкане. Люди, особенно жаждущие перемен, они существа расколбасные до безобразия, то и дело выкидывают что-нибудь гнусное. Только отвернешься – непременно неприятности произойдут. Видимо, поэтому я и работаю столько лет в тренинговом движении. Тонус дикий. Хотя в последнее время начинаю подумывать, что больно уж оно однообразное, это разнообразие. Утомилась.

Необходимо осваивать новые территории. Вот и стажер подрастает. Давно пора коучингом заниматься и тренинг авторский написать. О том, как жить весело и со смаком. А то надоели постные рожи в самолетах. Я одна хлопала как дура, когда из Италии приземлились.

Можно будет такой кайфовый тренинг сделать, мама дорогая! А то на этих тренингах обычно один сплошной дискомфорт и зубодробильня. А хочется, чтобы было и полезно, и приятно. Интересно, это возможно в принципе? Или человеку, чтобы он что-то новое понял, непременно нужно лопатой по морде огрести? Надо подумать над этим.

Я на время поездки свалила все на стажера, и это первый подобный опыт. Тут вилка еще та. С одной стороны, мне ужасно хочется все контролировать, а с другой – стажер никогда ничему не научится при таком раскладе. С одной стороны, надо дать ему возможность совершать ошибки, а с другой – последствия этих ошибок расхлебывать придется мне, потому что отвечаю за результат я. В общем, я – герой. Продержалась почти две недели без единого незапланированного звонка. Экстренный розовый телефон тоже ни разу не звонил, значит, Леша справляется или, по крайней мере, думает, что справляется, что в нашей ситуации почти одно и то же.

А может, его просто сожрало мужское эго и он решил, что звонить мне, женщине, чтобы посоветоваться, – западло? Ладно, узнаем.

Я набираю стажера.

– Леша, привет.

– Привет, Натусь. Ты вернулась? Как съездила?

– Хорошо. У меня куча новостей.

– Подожди, не рассказывай, я хочу приехать к тебе, обнять, выслушать новости, рассказать о том, что у нас тут произошло. Кстати, а ты разве должна уже вернуться на работу? По-моему, это должно было произойти через несколько дней.

– Это одна из новостей. И не произноси слово «произошло», а то я пугаюсь и вздрагиваю. Ты, я вижу, решил стать разговорчивым?

– Тренируюсь.

Леша – настоящий мужик. Высокий, черноглазый, немногословный, сильный, успешный бизнесмен, привыкший все делами доказывать. Но Игру координировать – это много болтовни, в том числе иногда – ну, женской, что ли. Мужчины особо не треплются о своих эмоциях, они все больше рациональными выкладками оперируют. А в Игре нужно и то и другое. И вот он тренируется быть как бы немножко женщиной – уметь доносить свои ощущения, действовать иногда вопреки разуму, под влиянием чувств.

Мне когда-то пришлось тренироваться в обратном. Вообще, партнерство наше нелегкое. Он все время пытается, учась у меня, быть главным. И это вполне естественно, он же мужик, а не соплежуй какой-нибудь. Решения принимать – его привычная вода. В смысле привычное дело – как вода для рыбы. Рыба даже и не знает, что такое не вода, по крайней мере пока ее оттуда не вынут. Тут она сразу начинает пучить глаза, задыхаться и наконец понимает, что вода существует не везде. Бывает, оказывается, такая хрень, которая вообще не вода.

Люди нисколько не лучше – живут исходя из своих привычных жизненных убеждений как рыбы в воде и не подозревают, что бывает и другое – не вода. Когда им говоришь о том, что, кроме их точки зрения на данный вопрос, есть еще примерно пять миллиардов девятьсот девяносто девять миллионов, девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девять других, имеющих не меньшее право на жизнь точек зрения, они начинают пучить глаза и задыхаться.

Вот для Леши вода – быть главнейшим, и при этом сдержанным в эмоциях, принимающим решения и командующим всеми. И, слава богу, для мужика ничего лучше нет. Но мы, тем не менее, дружно всем коллективом его оттуда вытаскиваем, чтобы знал, что такое не вода. Для инвариантности мышления.