Настоящий папа для хоккеиста - Арина Стен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Помотал головой, отрицая саму мысль, что подобное могло прийти в голову Ире. Стало так противно, что она считает меня чуть ли не бандитом. Да, ее сложно винить, но я же не такой! Боже, как же мне хочется, чтобы эта женщина мне доверяла. Целиком и полностью.
— Илья, — осторожно подала голос Оксана через несколько минут молчания, — скажи, наконец, действительно, почему ты так с ними носишься?
— Да потому что я влюбился, Строганова! — Всплеснул руками, резко повернулся, яростно сверкая глазами. От неожиданности жена друга сделала пару шагов назад, отчего мне стало еще хуже. Уж очень сильно этот жест напомнил мне себя самого, мелкого, когда я шарахался от отца. — Представляешь, — горько ухмыльнулся, понизив голос. — Влюбился в соседку. Я наблюдал за ней и ее сыном весь этот год, что жил в квартире родителей. Еще в первый вечер, поняв, что малой ходит на хоккей, и прекрасно зная, что ближайшая секция — та, в которую ходил я сам, выяснил расписание домашних матчей. Ходил на каждый, следил за малым и любовался его матерью. Как маньяк, честное слово. Или помешанный.
Устало опустился на ближайший к бассейну, разбитому на заднем дворе, шезлонг, затем продолжил:
— Все это время не позволял себе даже думать, чтоэтоможет быть причиной моего повышенного интереса к женщине. Списывал на то, что мне просто интересно, как играет малец. Да и как вообще сейчас построена игра мелких. Говорил себе, что это лишь для того, чтобы знать все ли с ними в порядке. Приглядывал за ними исподтишка. Запрещал даже малейшую мысль, что могу испытывать к ней хоть какие-то чувства. Баб начал трахать с удвоенной силой, пытаясь что-то самому себе доказать, — на этих словах Оксана поморщилась, но ничего не сказала. — Я думал, у них семья. А рушить ячейку общества я бы ни под каким предлогом не стал. Вообще… я никогда никого не любил, знаешь? — искоса посмотрел на сидевшую на соседнем шезлонге женщину, внимавшую каждому моему слову. — Думал, что это все не для меня. Не верил во всю эту ерунду с настоящей любовью. Пока Макс тебя не встретил, — криво улыбнулся ей, позабавившись тому, как Оксана выпучила глаза от удивления. — Глядя на вас, решил, что, походу, не бред это все. Не сказки для сопливых романтиков. Ты заставила меня поверить, что в этом прогнившем насквозь мире бизнеса, в которым мы с Максом крутимся, где единственное желание большинства — это захапать побольше бабла, есть настоящие женщины. Женщины, способные любить. Любить беззаветно, не ожидая ничего взамен.
Поднял голову, посмотрел на небо, на котором начали появляться первые звезды, вздохнул. С каждым словом из меня выходило напряжение последних суток. Мне становилось легче, как будто с моих плеч понемногу убирали тяжеленные камни, наваленные неизвестно кем.
— И мне захотелось того же для себя. Вот только… увидев Иру, встретив, наконец, ту, что мне была нужна… Опознав ее с первого взгляда… Я не поверил. Или испугался. Или, черт его знает, что еще. С Никиткой только подружился. Да так, что мать его ни о чем не знала. Не хотел почему-то. Но при первой же возможности, когда появился шанс закрепиться в их жизни, я ухватился за него. Но как-то все… через жопу вышло, если честно…
Сгорбившись, как старик, замолчал. Больше мне сказать было нечего. Я признался в том, в чем не хотел признаваться себе на протяжении года, прикрываясь обычным желанием хорошенькой цыпочки.
— Ох, Моров, — тяжело вздохнула Оксана. — Любишь же ты сам себе создавать проблемы, а потом героически их решать.
Я передернул плечами, не опровергая ее слова, но и не соглашаясь с ними.
— Поговори с Ириной, — мягко сказала она, чуть сжав мою коленку. — Не кричи, конечно, о своей неземной любви с порога, но дай ей узнать тебя. Таким, каким знаем тебя мы, — она махнула рукой в сторону дома, — и ее сын. У тебя сейчас есть преимущество.
— Какое же? — скептически посмотрел на жену друга.
— Время, — улыбнулась она. — И то, что она находится в безвыходном положении. Чтобы она не говорила, если Никитка скажет, что ему хорошо с тобой, она не будет сопротивляться. Да, будет по-прежнему тебя подозревать, но это нормально. И продлится лишь до тех пор, пока не поймет, кто же ты такой на самом деле.
— Я превратился в сопляка с этой любовью, — нахмурился, поднимаясь с шезлонга и засовывая руки в карманы джинс.
— Не переживай, Моров, — подмигнула мне Оксана, — я никому не скажу. Для большинства ты так и останешься злобным и грозным медведем.
— Рассчитываю на тебя, Строганова, — ткнул в нее пальцем, ухмыльнувшись. — На кону моя репутация.
Глава 16
Ирина
Проснувшись на следующее утро, я чувствовала себя гораздо лучше. Боль в ребрах, ноге, да и от синяков не прошла, но голова беспокоила гораздо меньше. Мысли уже не так путались. И в чувствах наступил относительный порядок.
К тому же, по словам доктора Карпина, Никитку привезут навестить меня к часу дня. И мне было, чего ждать, пока проходила все необходимые процедуры. И томография ничего страшного не показала, что радовало.
В общем, сегодня мир мне казался прекраснее, чем вчера.
С этим настроем я встретила ворвавшегося словно ураган Ника. За ним, недовольно хмурясь и качая головой, зашел Моров. Меня опять-таки поразили размеры мужчины — какой же он все-таки большой. Интересно, он везде такой?
Вспыхнув от неуместной мысли, поспешила сосредоточить все свое внимание на сыне, чтобы не встречаться взглядом с Ильей. Почему-то мне казалось, что он сможет по глазам понять, о чем я думаю.
Поздоровавшись, Никита вывалил на меня еще больше подробностей вчерашнего дня. Я слушала, периодически смеясь. Моров тоже не остался в стороне, иногда поправляя, если сын начинал что-то забывать или выдумывать.
— Не было такого, — завил он, когда Ник начал рассказывать про перевернувшего стол с закусками Рому. — Я хорошо помню, что это был некто со светлыми, как у мамы, волосами и хитрющим взглядом.
Никитка покраснел, что-то пробурчал, но быстро отошел от того, что его поймали с поличным, и продолжил свой рассказ.
Когда он закончил, вздохнул, словно готовился к прыжку, и неожиданно для меня сказал:
— Только я не хочу идти сегодня на тренировку.
Я удивленно на него посмотрела:
— Но почему? Ты же любишь хоккей.
— Мы это уже с тобой обсуждали, — сказал одновременно со мной
