Вернуть истинную (СИ) - Беж Рина

— Ты, — останавливается бета в каком-то полушаге от меня. Опускаю голову и задерживаю дыхание. — Сейчас бегом отправляешься вниз. Нар проводит. Будешь доктору помогать, медсестричка. И чтобы ни одой жалобы не поступило, если хочешь через пару дней уйти отсюда живой и невредимой. Уяснила?

— Да, — шепчу, не скрывая страха.

— А ребенок как же? — осмеливается подать голос Ленар.

И я его мысленно благодарю за то, что спрашивает важное. Сама бы вряд ли сумела.

— Вот ты и присмотришь. Пока Куфин ее не заберет.

— Но… я с такими никогда не имел дел, — скосив глаза, замечаю, как бугай бледнеет, поглядывая на мою девочку.

— Ничего, разберешься. Если что, Узана подсобит, — обрубает Хорн любые возражения и тут же чуть громче. — Нар, живо сюда. Проводи нашу гостью.

— С удовольствием, бета, — сально щерится, катая по губе зубочистку, второй бугай-переросток, возникая на пороге. — Провожу со всеми почестями.

Шумно сглатываю, и три пары волчьих глаз скрещиваются на мне, изучая, как букашку. Давят морально так беспощадно, что никак не могу сдвинуться с места, чтобы дойти до кровати и, разжав руки, оставить омежку тут.

Одну. Без меня.

— А ну пошевеливайся! — рявкает бета, толкая в спину.

Вот уж кто может с лихвой похвастаться отсутствием человечности. Жестокая бездушная машина.

Переставляю ногами, чтобы не упасть, и мысленно прошу малышку быть умницей и дождаться меня.

Я обязательно к тебе вернусь!

Обещаю ей, глядя глаза в глаза.

— Агу! — слышу в ответ.

Неужели почувствовала?

Глава 19

АНИЛА

— Ну что, красотка, прогуляемся? — лыбится Нар, следуя за мной след в след и жарко дыша в затылок.

Неприятно, жуть.

И страшно так, что мурашки бегают по коже, как заведенные. Тело теряет пластику и деревенеет. Волосы на голове шевелятся. И не потому что за спиной беззвучно вышагивает огромный оборотень, а потому что это, прежде всего, сильный и охочий до женщин мужик, который пожирает меня сальным взглядом.

Будто людоед лакомый кусок мяса во время жуткого голода. Того и гляди, набросится.

Матушка-Луна, помоги, защити.

Причитаю беззвучно, не ожидая от двуликого ничего хорошего.

Склонив голову, шустро шевелю ногами и интуитивно передвигаюсь в сторону подвала, где раньше были девочки. Помню, что Ленар говорил, как их переселили, но куда — неизвестно. Да и опасный оборотень за спиной молчит и не предпринимает попыток меня обогнать и изменить путь следования.

Греет надежда лишь на то, что чем быстрее мы хоть куда-нибудь дойдем, тем скорее я избавлюсь от его пугающего внимания.

Звонкий хлопок пониже талии происходит неожиданно и болью обжигает бедро. Взвизгиваю, вызывая довольных хохот Нара.

Отскакиваю вбок, прижимаясь к стене, и впервые оглядываюсь.

Весело тебе, паррразит?! Ничего я пока выжду, но придёт время и обязательно доберррусь до твоей глотки!

Огрызается в груди Золотинка, скаля огромные клыки на верзилу.

Спокойно, Золь, спокойно. Всё будет хорошо, моя дорогая, всё будет хорошо. Нас же где-то там профессор ждет, значит, этот мерзавец ничего нам не сделает.

Уговариваю волчицу и себя заодно верить в лучшее. И тут же сжимаю кулаки, впиваясь ногтями до алых отметин на коже.

— Налево поворачивай, сладкая. Нам в другое крыло.

Огромная ручища двуликого обхватывает мою талию. И не успеваю я моргнуть, как всем прикладом впечатываюсь в широченную грудь оборотня. Воздух выбивает из легких, а ноги путаются.

— Что ж ты такая неаккуратная, куколка, — довольно ворчит Нар, облапывая меня руками и глазами. — А я сейчас тебе помогу…

— Не надо, — дергаюсь в сторону, упираясь ладонями в литые мышцы.

Только все попытки тщетны. Не могу разорвать его хватку, как не стараюсь. Силы неравны совершенно.

Не двуликий, а гранитная скала. Да такого кабана чугунной сковородой фиг пришибешь.

Кривлюсь и отклоняюсь в сторону, заметив нагло приближающиеся к моему лицу губы, из которых куда-то пропала зубочистка.

Золя, я вместо тебя его сама загрызу.

Рычу в душе не хуже волчицы.

Как же я его ненавижу в этот момент.

— А ну, не рыпайся, — дурной оборотень, не переставая скалить зубы, хватает меня за косу, наматывая ее на кулак.

Дергает на себя и больно впивается в мой рот.

Сссобака поганая!

Противно.

На секунду замираю и прикрываю глаза, собирая силы для отпора. Выдыхаю и разжимаю губы. А как только довольно заурчавший бандит углубляет поцелуй, впиваюсь в его язык зубами не хуже своей Золотинки.

Рррви его, Ани! Рррви!

Беснуется моя девочка в груди, требуя крови, и радостно тявкает, когда взвывший от боли бугай откидывает меня в сторону.

Пусть лучше спиной о стену, чем рядом с ним.

— Cдурела, дрянь? — ревет белугой, касаясь пальцами подбородка и замечая на них кровь. — Да я тебя за это…

Нар сжимает кулаки и, сверкая волчьими бешенными глазами, дергается вперед. Вскидываю подбородок и не опускаю глаз. Даже если это мой конец, я не стану пасовать и склонять голову.

— Ты что, пёс, плохо моё распоряжение понял? — долетает до слуха тихий вкрадчивый сип беты Хорна откуда-то с верхней лестницы. И столько в нем скрытой мощи и гнева, что прежняя злоба великана кажется детским лепетом недовольного подростка. — Бегом её отвел к врачу, как велено. И через пять минут жду в кабинете.

Бета не повышает голос, нагоняя ужас одним своим присутствием поблизости. Меня словно ведром ледяной воды окатывают. А если судить по сдувшемуся и сжавшемуся Нару, тот и сам тоже здорово струхнул.

— Есть, — громко рявкает бугай, — пошли, — командует уже мне и, не поднимая глаз, ловко для своей комплекции сворачивает в узкий проход, противоположный тому, куда я направлялась ранее.

Молча преодолевает один коридор за другим, пересекает пустой холл и углубляется в правое крыло.

Шустро перебираю ногами, еле поспевая следом. Но это не проблема, главное. Теперь-то уж точно мы с Наром распрощаемся.

Чувствую, что он мне постарается отомстить за унижение или просто решит отыграться… но это будет потом, поэтому не зацикливаюсь.

Медицинский отсек — приходит в голову определение, стоит нам войти в огромное светлое помещение с высокими потолками, спрятанное за обитой толстым листом железа дверью под кодовым замком.

Белые панельные стены, люминесцентные лампы, стеклянные шкафы с инструментом, раковина с белоснежными полотенцами на крючках, ширма, за которой видна кушетка для осмотра.

— О, это та самая медсестра, которую мне обещал господин Вулич? — невысокий щупленький старичок с аккуратной седой бородкой поднимается из-за рабочего стола и подходит к нам, протягивая руку.

Добродушное лицо с кучей мимических морщинок, седые волосы, зачесанные назад, приятная улыбка на губах. Всё располагает к себе с первого взгляда, вот только отличная память подсказывает мне, что это тот самый профессор, для которого похитили омежек.

— Добрый день. Меня зовут Анила. Я — медсестра, — приветливо отвечаю мужчине на рукопожатие, в то время как захлопнувшаяся за спиной дверь сообщает о молча покинувшем нас Наре.

Вот и замечательно. Чище воздух.

— Приятно, молодая леди, очень приятно с Вами познакомиться. Признаться, был счастлив узнать, что у меня будет помощница, — профессор гостеприимно указывает на один из стульев, предлагая присесть. — Знаете ли, старею. Возраст. Уже тяжело становится справляться со всеми обязанностями самому. Так что Ваша помощь весьма пригодится. Давно в медицине?

— Два… года, — отвечаю с паузой.

Хорошо, что вовремя спохватываюсь. Озвучь я: «Двадцать», дедуля бы напрягся, а тут сияет, как медяк на солнце, веря, что я человек, как и он.

— Простите, Вы сказали: господин Вулич? — решаю узнать про бандитов побольше спустя час, пока стерилизую инструменты.