Царица Теней: возвращение Персефоны (СИ) - Инна Ласточка
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отвечать на эти вопросы Аид не собирался, поэтому просто сменил тему.
— Наша цель — встретиться с Эос и уговорить её проводить нас к Гелиосу…
Лина, собравшаяся было настаивать на своём, заинтересовалась.
— Зачем?
— Есть дело, которое я могу решить только с ним. Ты пойдёшь со мной. Мне важно быть рядом, когда ты всё вспомнишь, и важно дополнить твои воспоминания… — Аид окинул Лину внимательным взглядом, прежде чем спросить. — Ты знаешь, зачем я показал тебе тронный зал?
Лина не ответила.
— Там твоё место по праву, Персефона. Однажды, ты сама назвала это место домом, и дворец останется твоим домом навсегда.
— Я сказала не так, — не ожидая сама от себя, выпалила Лина. Она растерянно моргнула, но отступать назад было поздно, — я сказала, мой дом там, где ты.
Их взгляды пересеклись, и Лине показалось, что эти слова огорчили Аида, или разозлили — в любом случае в глубине его глаз появилось нечто такое тёмное, отчего стало не по себе.
— Я помню каждое слово, которое ты сказала, — произнёс он.
— И я сказала, что не оставлю тебя… — Лина проглотила окончание последнего слова, не веря тому, что ляпнула это вслух. Неведомая сила тянула её к Аиду, словно внутри неё раскрылась обратная сторона её личности, ещё незнакомая ей самой, неизведанная.
— Несколько часов назад, — Аид приблизился к ней. Одним взглядом ему удалось заставить Лину застыть на месте, и она, даже если бы очень захотела, не смогла бы пошевелиться от этого давления. Его вкрадчивый голос наполнил каждую частицу воздуха, окружающего их, — ты хотела уйти, тебе было неприятно в этом месте. Ты сказала, я не имею на тебя никаких прав, сказала, что хочешь остаться прежней. А теперь? Передумала?
Несмотря ни на что воспоминания пульсировали в сердце Лины как горячий источник, заставляя её чувствовать себя иначе… Глупой? Влюблённой? Она не знала и не хотела знать. Безотчётно Лина сама сделала шаг вперёд и запрокинула голову, встав к Аиду так близко, что ему невольно пришлось выпрямиться.
Аид прикрыл глаза, выдохнул и вдруг отодвинул её от себя.
— Вместе с возвращение воспоминаний, — сказал он тоном, объясняющим глупому ребёнку банальные вещи, — крепнет и твоя божественная сила, это она подпитывает твои чувства, о полноте которых ты не имеешь ни малейшего понятия. Твои иллюзии ничего не стоят, пока ты знаешь меньше половины прошлого. Не поддавайся иллюзиям, это нечестно по отношению к нам обоим, — он развернулся, чтобы уйти.
— Стой! — Лина, обычная Лина, не знавшая, кто она, никогда бы не посмела окликнуть вот так одного из троицы, тем более самого опасного из них. Но Персефона могла и сделала это. — Поговори со мной!
Аид вздрогнул, будто она ударила его в спину, и, молниеносно обернувшись, схватил её за предплечье и сжал до боли — в его глазах вспыхнул лазурный огонь и распространился по телу пляшущими яркими язычками.
— Не делай того, о чём в будущем пожалеешь! Не усложняй…
— Я не стану жалеть! Я всё поняла… — перебила Лина, дерзко вскинув подбородок, полностью поддаваясь своим чувствам. — Я не стану жалеть ни о чём, даже если буду обречена на вечные муки. Я поняла, кто я! — она уверенно взяла его за руку и с некоторым усилием сняла её со своей.
Аид сжал челюсти так, что затряслись губы. Он замер без всякого движения, тяжело дыша, но стоило Лине совершить попытку отойти, как он вцепился в её платье и дёрнул на себя — сотни украшавших его камней от этого действия со стуком посыпались на пол. Аид склонился к её губам, и, чёрт возьми, Лина могла бы поклясться, что рассчитывала на поцелуй, но он лишь произнёс прямо в губы, не скрывая откровенной угрозы.
— Не. Усложняй! — он на долю секунды задержался рядом с ней, а затем отступил и исчез в собственном огне, рассыпавшись лазурными искрами.
Он ушёл — и всё вокруг затихло, словно море после отбушевавшей стихии. Лина ещё долго смотрела на то место, где он только что стоял, и лишь спустя несколько минут, наконец, решилась вдохнуть полной грудью.
___________________________________
*Атрибутами Морфея часто указывают чёрный плащ, усыпанный звёздами, мак или корона из цветов мака в волосах и кубок макового сока, который имеет расслабляющее и снотворное действие.
Глава 7. Морфей
Лана не могла вернуться домой, где родители непременно задержали бы исполнение её плана, и не могла снять номер в отеле, где существовала вероятность навредить смертным. Макс это прекрасно понимал, поэтому, предупредив просьбу Ланы, предложил свою квартиру в Риме. Филиалы его строительной компании находились по всему миру, и он так или иначе приобретал собственное жильё, чтобы останавливаться там, на время командировок — Макс не использовал божественные силы в работе, он думал, что лучше казаться расточительным богачом, чем открыть свою суть всему миру.
Итак, Лана попала в Рим.
Светлая квартира с маленьким балкончиком, выходящим на старое кафе, уютно размещалась на втором этаже жилого дома в центре Рима. Лучи закатного солнца окрасили в розовый стены и окна, светлые шторы у распахнутой двери балкона колыхнулись, приоткрывая часть комнаты. На белом полу алыми пятнами крови выделялись маки, живые тени, отражённые вздрагивающим пламенем свеч, падали на девушку в центре. Лана лежала на подушке, подоткнув под неё руку, и шептала слова, взлетавшие в полумрак и словно разбивающие его.
— Мак один отправлю в корзину плетёную, — произнесла она и закрыла глаза, — второй приколю к вороту платья светлого, третий пойдёт в венок весенний на голову нимфы, а четвёртый…
…любимому в дар, чтоб на сердце выменять, — закончила Лана.
Дуновение свежего ветра заставило её вздрогнуть, она приоткрыла глаза, и успела увидеть, как полупрозрачная ткань, усыпанная алмазами звёзд, падает на неё сверху. Лана резко села, протянула руки к ткани, и выдохнула.
— Морфей!
Ткань дёрнулась, скрутилась и, взмыв вверх, описала круг по комнате, сметая маки с пола.
— Морфей! — повторила Лана, и ткань опустилась позади неё, формируясь в тёмный силуэт. Мрачные подобия рук потянулись к плечам. — Морфей! — в третий раз сказала Лана. Только тогда силуэт сформировался в бога. В того самого, которого она звала.
Морфей тихо рассмеялся, беззвучно обходя Лану по кругу.
— Веками никто не нарушал мой покой таким способом… — он заинтересованно склонил голову.
— И не наяву, и не во сне, — ровным высокомерным
